Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

Хотя Гитлер продолжал настаивать, что он был только пропагандистом партии, его оттеснение на второй план Карла Майра, и, что более важно, его воззвание к гению и диктатору для спасения Германии наводят на мысль, что он был неискренен в утверждении, что лишь призывал кого-то другого. Поскольку он определённо не призывал или не продвигал какую-либо из известных фигур, остаются варианты, что либо он уже видел себя в качестве этого гения, либо вскоре придёт к выводу, что сам соответствует запросу.

Говорили, что к концу 1920 года Дрекслер уже делал Гитлеру предложение поста председателя партии, которое он отверг. Если это правда, то его отказ не следует рассматривать как поддержку той идеи, что Гитлер сам видел себя только пропагандистом для кого-то ещё и что у него не было собственных амбиций. Если бы он принял председательство в партии в то время, то был бы на коротком поводке исполнительного комитета партии. Ни стиль руководства гения, ни личность Гитлера не допускали командной работы, особенно в комитете, где некоторые члены испытывали — как это станет очевидным в 1921 году — серьёзные опасения относительно его личных качеств и идей управления. Если председательство в партии действительно предлагалось ему, то это должно было представиться Гитлеру как чаша с ядом. Чтобы стать вождём типа гения, каким его личность стремилась быть, он должен был ждать возникновения такой ситуации, что позволит ему стать вождём на его собственных условиях.

16 декабря 1920 года у Гитлера были гораздо более неотложные проблемы, чем раздумывать о том, как лучше всего иметь дела со своими сестрами и братом, или как планировать будущее Национал-социалистической Немецкой Рабочей партии ( NSDAP ) в долгосрочной перспективе. Поздно тем вечером Гитлер, Германн Эссер и Оскар Корнер, будущий заместитель председателя партии, узнали, что была неминуема продажа графу Карлу фон Ботмеру и его партнёрам газеты Völkischer Beobachter («Народный наблюдатель»), как к тому времени называлась Münchener Beobachter («Мюнхенский наблюдатель») Рудольфа фон Себоттендорфа. Это, безусловно, были плохие новости для NSDAP .

Себоттендорф, бывший председатель Общества Туле, отчаянно старался какое-то время продать газету и её издательский дом, Eher Verlag , который был в больших убытках. К лету 1920 года дела дошли до того, что бывший председатель глубоко антисемитского общества даже пытался продать газету Центральной Ассоциации Немецких Граждан Иудейской веры.

Пока газета всё ещё была в руках Себоттендорфа и его партнёров, это был де-факто орган Немецкой Социалистической партии ( DSP ), но она была также благожелательно предрасположена к другим националистическим («völkisch») партиям. Эта ситуация не была идеальной для NSDAP , поскольку партия тогда концентрировалась на попытках победить радикальных правых Мюнхена, но газета по меньшей мере обеспечивала её позитивным освещением. Если, однако, Völkischer Beobachter была бы забрана Ботмером, который также вёл пропагандистские курсы Гитлера в 1919 году, то она стала бы органом баварских сепаратистов. Она, следовательно, не станет более поддерживать NSDAP и, скорее всего, станет нападать на неё.

Следующие двадцать четыре часа продемонстрировали исключительный талант Гитлера разрешить совершенно неожиданным способом кризис, который он не предвидел, и выйти из него более сильным и победоносным. Вечером 16 декабря NSDAP не владела газетой; она стояла перед угрозой того, что наиболее симпатизирующая партии городская газета обернётся против них; и у неё определённо не было средств для покупки газеты. К следующему вечеру партия Гитлера станет владеть своей собственной, выходящей дважды в неделю газетой, и, таким образом, у неё будет свой собственный рупор, который сделает гораздо более лёгким делом для NSDAP быть услышанной и извлечь выгоду из любой будущей консолидации на радикальном правом фланге в Мюнхене.

Ночью 17 декабря Гитлер, Эссер и Корнер спешили через город в западную часть Мюнхена, чтобы увидеться с Антоном Дрекслером, председателем NSDAP . Они прибыли к его квартире в 2:00 после полуночи. В течение следующих нескольких часов они разрабатывали планы, как взять контроль над Völkischer Beobachter. Затем, пока на улице всё ещё было темно, четверо направились на север по узким улицам округи рабочего класса, где жил Дрекслер, в сторону элегантных улиц Нимфенбурга, где они разбудили раздражённого Дитриха Экарта и заставили его подняться с постели в 7:00 утра.

Как только Экарт понял, почему Дрекслер, Гитлер, Эссер и Корнер стояли у его порога, он мгновенно приступил к действиям. Партия должна была достать 120 000 марок к полудню, чтобы быть способной перебить Ботмера в покупке Völkischer Beobachter. Но у партии не было состоятельных доноров, к которым можно было бы обратиться. Единственным жившим в Мюнхене человеком, желавшим пожертвовать деньги NSDAP для покупки газеты, был Вильгельм Гутберлет, доктор и протестантский мигрант из сельской местности северного Гессена, который вступил в партию в предыдущем месяце. У него был вклад в бумагах на 10 000 марок, и в октябре он предлагал Дрекслеру половину имевшегося у него вклада даром.

Единственный способ для NSDAP быстро изыскать необходимые деньги был следующий: заложить Экарту его собственность и имущество, что обеспечит половину суммы, и обратиться к своему другу Готфриду Гранделю в Аугсбурге за займом на оставшееся. Обращение в банк за займом, похоже, не рассматривалось как жизнеспособное решение, возможно потому, что никакой банковский заём не мог быть получен так быстро. Более того, для группы людей, одержимых идеей неприятия процентного рабства, стать должником банка не было бы наиболее желательным выбором. Дрекслер и Экарт затем отправились на встречу с генералом Францем Риттером фон Эпп. Генерал весной 1919 года основал свою собственную милицию, «Добровольческий корпус Эпп» ( Freikorps Epp ), который был одним из наиболее жестоких среди «белых» сил, положивших конец Мюнхенской Советской республике. Впоследствии соединение Эппа было включено в рейхсвер в Мюнхене, где он представлял реакционную часть политического спектра.

Обращение к Эппу оказалось успешным: Дрекслер и Экарт получили заём в 60 000 марок из фондов рейхсвера, доступных Эппу, обеспеченных собственностью и имуществом Экарта в качестве залога. Не сохранилось никаких записей их разговора, но похоже, что точка зрения Дрекслера и Экарта была сфокусирована более на сохранении Völkischer Beobachter от попадания в руки сепаратистов, чем на создании позитивного обстоятельства для NSDAP .