Филипп Матышак - Древняя магия

Среди старейших кодексов римского права были так называемые «Законы двенадцати таблиц», официально принятые в V веке до н. э. Восьмая таблица запрещает «распевать злые песни», то есть произносить заклинания, чтобы переманить к себе чужой урожай (особо тяжкое преступление в эпоху, когда подавляющее большинство населения кормилось от земли). Как показывает тяжба, которую описывает Плиний Старший [59] Плиний Старший. Естественная история. Книга XVIII. 43. , этим законом часто злоупотребляли. Владельца небольшого земельного надела заподозрили в колдовстве: соседи позавидовали его урожаям. Обвинение настаивало, что добиться такого плодородия можно было лишь с помощью чар, которые перенесли на участок урожай с соседних полей. Прежде чем собрание проголосовало, землевладелец доходчиво объяснил, что все его «колдовство» — это качественный инвентарь, расторопные работники и грамотно подобранные удобрения. Обвинение с него сняли, однако сам прецедент свидетельствует о том, что закон был грозным оружием в арсенале борцов с нежелательными магическими практиками.

В I веке до н. э. римский диктатор Луций Корнелий Сулла посчитал существовавшее в то время законодательство чересчур либеральным. Хотя сам он часто прибегал к ворожбе и обращался с просьбами к богам, прочие чародеи регулярно пополняли весьма длинный список его жертв. Новый закон Сулла сформулировал предельно жестко и ясно:

Те, кто совершает нечестивые или ночные таинства с целью околдовать или заклясть кого-либо, должны быть распяты или брошены диким зверям. Всякий, кто приносит в жертву человека, или пытается получить предсказания с помощью его крови, или оскверняет святилище или храм, должен быть брошен диким зверям или, если это человек высшего сословия, он должен быть наказан смертью. В отношении тех, кто прибегает к магическому искусству, должно использоваться наивысшее наказание, то есть они должны быть брошены диким зверям или распяты. Сами маги должны быть сожжены живыми. Никто не имеет права держать во владении книг по магическому искусству, и когда они обнаруживаются у кого-нибудь, они должны быть публично сожжены, а те, у кого они были, после ликвидации их собственности, если они высшего сословия, должны быть сосланы на острова, а если низшего — наказаны смертью, так как не только использование этого искусства запрещено, но и его знание.

Очевидно, если уж родиться магом, то лучше в благородном семействе.

В кодексе Юстиниана, который появился полтысячелетия спустя, можно найти интересные комментарии к этому закону. [61] Дигесты Юстиниана. Книга XLVIII. 8.2. Кажется, правоведы позднейших времен не возражали против гонения чародеев как такового, но проводили грань между снадобьями, предназначенными для лечения пациента, и теми, что изготавливались с намерением убить. Кроме того, закон уточнял, что изготовитель лекарства должен позаботиться о том, чтобы оно не причиняло вреда, а если средство возымеет нежелательный эффект, пострадавшие могут рассчитывать на правовую поддержку.

Из-за этих запретов до нас не дошли древнеримские пособия по ведовству, однако многие источники свидетельствуют, что римляне, как и греки, предпочитали игнорировать мнение властей. Они продолжали ходить к ведьмам и колдунам и щедро платили им как за чары, так и за избавление от них.

Амулеты, будучи средствами защитными, не попадали под общий запрет на ворожбу. Именно поэтому до наших дней сохранились инструкции о том, как их изготовить, а в отдельных случаях — и они сами. На территории Румынии недавно обнаружили интересный экземпляр, на котором были начертаны магические символы и грубо нацарапан рисунок, изображающий, вероятно, демона — адресата заклинания. Очевидно, что амулет не отвлекал на себя злые чары, подобно фасцинию, а отражал их, поскольку надпись гласит:

Демон, что висит у меня на груди, ступай!

Да падут чары вместо моего на дом Юлии Кириллы.

Повинуйся мне. Не медли, не медли, не медли! [62] Kotansky 1994, no. 24.

Кроме того, известно, что амулеты использовались в лечебных целях, хотя в большинстве случаев трудно определить, что они должны были делать — исцелять больного или развеивать злые чары, вызвавшие недуг. Вероятно, и то и другое, поскольку вера в целебную силу некоторых минералов и кристаллов на редкость живуча. Древние римляне полагали, что гематит лечит от болей в печени. Гематитовые браслеты, предохраняющие владельца от хронической усталости и артрита, были обнаружены в списке товаров на сайте Amazon.com в 2018 году н. э.

Однако в действенность амулетов верили далеко не все. Когда великий афинский политик Перикл (494−429 годы до н. э.) захворал, он показал пришедшему к нему другу некую ладанку, которую надели ему на шею родственницы, и заметил, «что ему очень плохо, раз уж он согласен терпеть и такую нелепость» [63] Плутарх. Сравнительные жизнеописания (Перикл, 38). .

И наконец, после долгого разговора об опасности магических действий настало время рассказать о том, как начинающий чародей может защититься.

Сотворяя заклятия, носи амулет на ремешке, сделанном из ослиной кожи. Амулет должен быть сделан из листового серебра. На нем бронзовым стилусом начертай письмена из ста букв [64] В действительности из-за повторов в заклинании сто двадцать шесть букв. Что означали эти письмена, можно только гадать. .

ACHCHORACH

ACHACHPTOU

MICHACHCH

OCHARACHO

CHCAPATOU

MECHORASH

ARACHOCHAP

TOUMIMECHO

CHAPTOUCHA

RACHPTOUCH

ACHCHOCHAR

ACHOPTENAC

HOCHEU

Раньше пророкам жилось легче. Дело в том, что древние люди воспринимали грядущее как нечто столь же неизменное, как и прошлое. Чему быть, того не миновать. Это не значит, что наши предки не верили в свободу воли, просто они полагали, что человек сам выбирает путь, который ведет его навстречу уготованному. Выбор за нами, однако судьба заранее знает, что мы выберем.

В греческой мифологии такие представления наглядно отображает история царя Эдипа. Юноша, волей судьбы убивший отца и женившийся на матери, не совершил бы этих преступлений, если бы не крайние меры, на которые добровольно пошли остальные участники событий, чтобы такой исход предотвратить. Услышав пророчество, отец велел унести новорожденного сына в горы и оставить там на погибель. Однако ребенок выжил и был усыновлен царем Коринфа. Не узнав родного отца при случайной встрече, Эдип поссорился с ним, убил его в завязавшейся схватке и позже женился на его вдове. Если бы он с самого начала понимал, кто его настоящие родители, то, вероятно, прожил бы мирную и благополучную жизнь. Но от судьбы не убежишь.