Владимир Владимиров - Джемс Кук

Эти две главные силы враждебного Куку лагеря, хотя и были значительно слабее его «друзей», занимавших слишком высокие посты и в Адмиралтействе, и при дворе, все же строили не мало препятствий, преодолеть которые’ было не легко. Политические группы избрали знаменитого путешественника мишенью для своих атак.

Быть может, единственными настоящими друзьями оставались Палиссер (правда, занимавший в Адмиралтействе одно из первых мест), доктор Хауксворт, Бенке и Соландер. Они прошли с Куком весь его жизненный путь, не запятнав себя неискренностью отношений и доказав самоотверженность в защите его взглядов и интересов. Если бы не эти четыре человека, Кук оказался бы совсем одиноким, окруженным хитросплетенной мишурой продажных чувств и политических интриг.

Клеветнические выдумки и нелепые рассказы ползли из среды ученых обществ. Обиженный первым лордом Адмиралтейства, Дэльримпль раз и навсегда затаил в себе недоброжелательство к Куку и его высоким покровителям. Пользуясь влиянием оппозиционной партии, он вел в угоду ей борьбу против задуманных Адмиралтейством планов новых экспедиций и всякими правдами и неправдами старался умалить, затоптать успехи Кука. Он пользовался отъездом экспедиции, чтобы всячески заранее скомпрометировать ее. Он ловил всякий непроверенный слух, всякую сплетню и тотчас создал целый том, опровергающий полезность экспедиции, разоблачающий ее нецелесообразность. С высоты ученых выкладок, критикующих и опровергавших утверждения Кука, он спускался до гнусной лжи, неостроумных памфлетов, высмеивающих и самого Кунса и его ученых защитников. Целый ряд таких памфлетов были направлены против доктора Хауксворта, честно отстаивающего заслуги друга. Дэльримпль жадно хватался за всякий мелкий факт, могущий так или иначе нанести вред репутации ненавистного «выскочки». Он плел сложную интригу, паутина которой должна была опутать всех друзей Кука. Он не мог простить Бэвису его рекомендации в Королевское общество. Не мог простить Хауксворту его книг и докладов. В своих ученых трудах он смеялся над ничтожностью открытий «хорошего математика» и «выскочки из сельских рабочих», открывшего «несколько островов» и возомнившего себя вторым Колумбом. В своих измышлениях он дошел до того, что обвинял Кука в неумении управлять кораблем. Полученное в Англии известие о серьезном повреждении корабля у берегов Новой Голландии вызвало злорадную вспышку нападок Дэльримпля, «Если «Усердие» чуть не погибло 10 июня 1770 года, то из-за плохого вождения». Он упорно поддерживал явно устаревшую и тускневшую гипотезу с Южном Материке, только чтобы итти против Кука. Пользуясь своим положением и связями, стараясь угодить интересам «мирно» настроенных крупных землевладельцев, он требовал от правительства разрешения организовать государство на землях, открытых де ля Рошем и Дюкло-Гюво в 1675–1753 годах и Буве в 1732 году, утверждая, что эти земли являются северной оконечностью Южного Материка и развивая нелепо-утопический план устройства и управления новыми народами, разработки естественных богатств, высчитывал выгоды, которые получив Англия, поручив ему организацию экспедиции, просил назначить его начальником. Он писал письма лорду-канцлеру, использовал связи при дворе, дойдя в своих завистливых писаниях до того, что его же друзья смеялись над ним, называя его проект «отличнейшим примером самого плохого государства».

Дэльримпль был не одинок. За его спиной стояла реакционная часть ученых, замкнувшаяся в запыленных традициях старой науки, выскочки и карьеристы, пользовавшиеся всякими средствами для достижения ученых степеней и положения, не имея на то ни прав, ни знаний, ми опыта, стояла и толпа продажных публицистов, торгующих своим пером в угоду приверженцам дореволюционного режима, врагам новых просветительных начал, живой научной мысли, раскрывающей новые социально-политические горизонты.

Англия переживала эпоху политических распрей и министерских кризисов. Возведенный в достоинство лорда с титулом графа Чатама, Вильям Питт порвал с вигами и на короткое время вернулся к власти. Болезнь свела его опять в почетную отставку. Страной управлял герцог Графтон, ярый защитник привилегий короля, игравший на ослаблении партий. Обогатившаяся колониями в Америке и Индии, метрополия нищала: торийское министерство и парламентская олигархия земельной аристократии развалили финансовую систему страны. Политическая продажность довела ее до кризиса. Государственный долг возрос до ста шести миллионов фунтов стерлингов. Министерство Гренвилдя прибегало к чрезвычайным мерам и запугиванию оппозиции. Новые налога и пошлины душили колонии. То и дело вспыхивали бунты и восстания. Брожение в американских колониях на почве повышения ввозных пошлин усиливалось из года в год. Общее недовольство существующим порядком принимало угрожающие формы. Король Георг III, больной фантазер, заботившийся о славе Ганноверской династии, упоенный победами над французами, возомнивший себя первым монархом Европы, требовал неограниченной власти. Парижский мир, так блестяще выглядевший на бумаге дипломатических нот парламентских биллей и королевских манифестов, в действительности не оправдал восторженных надежд патриотов. «Друзья» полупомешанного короля разоряли страну, обрекая английский народ на голод и нищету.

Блестящий оратор палаты общин, бывший лорд-канцлер и хранитель печати, и глава правительства с семидесятого года — лорд Норт, любимец короля и гордость торийской партии, стал вершителем судеб Англии, раболепным исполнителем сумасшедших замыслов Георга III и орудием в руках аристократии, выступившей на борьбу с конституционными прерогативами парламента и правами народа.

Естественным откликом этой политики явились усиление деятельности ирландских революционных союзов, искони боровшихся с гнетом помещиков, церкви и агентов ненавистного лондонского правительства, растущее недовольство и брожение среди американских колонистов и всей массы либеральной буржуазии и передовой интеллигенции. Начинали раздаваться смелые голоса, требовавшие законности управления, незыблемости конституции, свободы печати, отмены чрезвычайных законов и налогов, удаления реакционеров-министров.

Либеральные газеты печатали дерзкие политические памфлеты, направленные против правительства и двора. Дело издателя газеты «North Briton», члена Нижней палаты — Вилькса, арестованного министерским указом за оскорбление короля и запертого в Тоуэр, подняло бурю негодования. Суду пришлось оправдать свободомыслящего публициста, но, преследуемый правительством, он уехал на некоторое время во Францию, а вернувшись, снова подвергся аресту и тюремному заключению, несмотря на троекратный выбор в члены парламента.