Алексей Ракитин - Все грехи мира. Книга 2

Честно говоря, эти показания звучали очень беспомощно. Но каждый в них видел то, что хотел видеть, а потому следствие свой нажим на Шеффилда ничуть не умерило.

В этом месте, пожалуй, имеет смысл сделать небольшое отступление и сказать несколько слов об истории практического применения гипноза в следственной практике. Самая идея погружения человека в гипнотический транс и извлечения из его памяти неких ценных свидетельств, представляется разумной и имеющей право на существование. Нам сейчас сложно определить, когда впервые начались эксперименты на этом поприще – скорее всего, это случилось ещё в конце XVIII столетия, когда гипнотизёры, разного рода медиумы, фокусники и алхимики стали популярны при королевских дворах и в собраниях знати. Распространение в Европе техники погружения человека в транс обычно связывают с именем немецкого врача Антона Месмера и его учениками, которые значительно развили первоначальные идеи учителя, в частности, сделав гипноз бесконтактным [Месмер прикасался к своим пациентам, передавая свой «магнитный флюид»]. Уже на самой заре становления гипнотический практик был обращён вопрос на нравственно-правовую проблему их использования. Комиссия, назначенная королём Франции Людовиком XVI, в 1784 г. признала опыты Месмера «по лишению человека воли» лишенными всякой нравственности. В начале XIX века занятия «месмеризмом» во многих странах Европы – Австрии, Пруссии, Дании и др. – были либо прямо запрещены, либо в значительной степени ограничены. В своде уголовных законов Российской империи – «Уложении о наказаниях» – в 1845 г. появилась статья 1526, каравшая за изнасилование лица, приведенного в состояние «неестественного сна». Под таковым понимался сон как наркотический, так и гипнотический.

С 1875 г. начинается по-настоящему научное исследование феномена гипноза и обусловленных им необычных состояний (каталепсии, летаргии, сомнамбулизма), которое связывают с именем французского невролога Жана Шарко.

Согласно научным представлениям того времени, в процессе гипноза врач обращается непосредственно к подсознанию пациента, снимая все ограничения, наложенные сознанием. Волевая сфера пациента, находящегося в состоянии транса, в значительной степени ослаблена, он не может лгать и способен при помощи врача извлекать из глубин памяти ту информацию, которая в состоянии бодрствования кажется ему забытой или же вообще несуществующей. С точки зрения следственной практики представлялось весьма соблазнительным получить подобный доступ к памяти свидетелей или обвиняемых. Первый достоверный случай использования гипнотехники при расследовании уголовного преступления в России относится к 1896 г., когда обвиняемая в убийстве отца купчиха Мария Румянцева погружалась в транс и допрашивалась известным отечественным учёным и врачом Владимиром Михайловичем Бехтеревым. Кстати, это расследование интересно ещё и тем, что в ходе него возникли подозрения в недобровольности криминальных действий обвиняемой, которые могли направляться её врачом и массажистом, выступавшим в роли преступного гипнотизёра. Кассационная инстанция Румянцеву не оправдала, но снизила приговор, как раз исходя из того предположения, что волевая сфера убийцы могла быть в значительной степени ослаблена злонамеренным воздействием врача, владевшего навыками гипноза. Врач, кстати, тоже был осуждён на 5 лет лишения свободы.

С начала XX столетия гипноз стал широко использоваться в следственной практике прежде всего в США, где он оставался долгое время весьма популярен. Читатели авторского сайта «Загадочные преступления прошлого» без затруднений отыщут описанные там примеры такого рода. В 1950-х гг. в Штатах даже был предпринят опыт по массовому внедрению гипнотехник в полицейскую практику, для чего в качеств своеобразного полигона был выбран Департамент полиции Нью-Йорка. Предполагалось, что детективы, обученные простейшим навыкам погружения в транс, будут быстро допрашивать свидетелей, что ускорит расследование преступлений по горячим следам.

Однако быстро стала очевидной обратная сторона допроса погруженного в транс человека – из его подсознания извлекаются не только реальные воспоминания, но и разного рода внушенные кинофильмами мысли и образы, а также разнообразные фантазии, не имеющие ни малейшего отношения к реальной жизни. Допрашиваемые под гипнозом свидетели рассказывали нью-йоркским детективам о вторжениях инопланетян, о русских парашютистах на Манхэттене, сознавались в чудовищных преступлениях, которые никогда не происходили и т. п. Эксперимент был быстро свёрнут и никогда более в США не обсуждалась возможность повторения чего-то подобного.

Если кому-то из читателей затронутая тема показалась интересной, автор может рекомендовать для прочтения собственные работы, в которых детально описано применение гипноза в реальных уголовных расследованиях. Например, на авторском сайте «Загадочные преступления прошлого» в свободном доступе находится очерк «Дом смерти №28», посвященный массовому убийству к американском посёлке Кедди в Калифорнии, случившемуся в апреле 1981 г. Один из самых перспективных свидетелей трагедии дважды допрашивался под гипнозом и в очерке обстоятельно об этом написано. История прелюбопытнейшая и притом закончившаяся эпическим провалом, который приключился по вине неквалифицированно проведенного первого допроса.

Другой реальный случай, связанный с допросом под гипнозом, описан в книге II «Истории Бостонского Душителя», опубликованного на сервисе «ридеро». ДеСальво, сознавшийся в том, что он – «Бостонский Душитель», допрашивался под гипнозом с весьма неожиданным результатом [в состоянии транса он попытался ударить врача, что считается крайне нетипичной реакцией, хотя и имеет своё объяснение].

Вряд ли следует в эту тему углубляться далее, всё-таки, настоящая глава посвящена совсем другой истории, но в заключении отмечу, что сейчас отношение к допросам под гипнозом или с использованием «сывороток правды» [т.е. в состоянии измененного сознания] весьма неоднозначно во всех странах мира. Такого рода допросы допускаются в интересах оперативной деятельности, т.е. их результаты не имеют доказательной силы в суде, но могут использоваться в качестве ориентирующих данных при проведении оперативно-розыскных мероприятий. Судебная практика во многих странах такова, что если выясняется факт погружения свидетеля в гипнотический транс по любой причине, даже не связанной с расследованием рассматриваемого судом уголовного дела, то свидетель отводится судом, как не заслуживающий доверия. Логика в данном случае проста – если человек подвергался гипнозу, значит естественный порядок его памяти нарушен и в недрах его подсознания могут существовать некие внушенные образы и воспоминания. Полагаться на свидетельство такого лица недопустимо.