Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Вот как описали свои впечатления от первого дня, проведенного в освобожденном городе, капитан К. Сухин и старший лейтенант А. Викторов: «Вот они, старинные гатчинские ворота, ведущие в только что освобожденный город. Обгоревшие и выщербленные осколками снарядов и мин, они носят следы недавних горячих боев… Все разорено, разграблено. Красивые старинные мосты, перекинутые через протоки, соединяющие озера, взорваны немцами минувшей ночью… Сквозь вековые деревья парка видны строгие очертания знаменитого Гатчинского дворца. Его серые стены почернели от пламени. Сизый дым тянется из окон. Кое-где еще полыхает огонь. Фашистские вандалы взорвали и подожгли это прекрасное произведение искусства конца XVIII века. В парке вырублены вековые дубы, разрушены павильоны…» [710] Смена: газета. 1944. 27 января.

Наряду с первоочередными работами по налаживанию городского хозяйства начались и неотложные работы в гатчинских парках. Были разминированы, расчищены дорожки, засыпаны воронки, высажены новые деревья [711] Пирютко Ю. М. Гатчина. Художественные памятники города и окрестностей. Л., 1974. С. 28–30. . Группа ленинградских музейщиков сразу же после освобождения прибыла в Гатчину. «Нам показалось, что дворец уцелел… С трудом пробираемся по заледенелой, взбугренной земле и видим, что уцелели только стены… Пожар и бомбежка обрушили почти все перекрытия. Поднимаемся по ступеням одной из лестниц и, глядя с верхней площадки вниз, замечаем надпись на косяке дверного проема: “Когда Иван придет – все будет опустошено!”. Обещание выполнено с немецкой аккуратностью и фашистским размахом… уцелевшие на стенах мраморные барельефы и лепной декор своей изысканной нарядностью подчеркивают вандализм разрушений… как цветы над еще не закрытой могилой» [712] Зеленова А. И. Указ. соч. С. 253. , – такие пронзительные впечатления сохранила А. И. Зеленова, бывшая членом этой первой, музейной группы. Уже 9 февраля 1944 г. главным хранителем Гатчинского музея С. Н. Балаевой был подсчитан ущерб для представления в Совет народных комиссаров. Гатчина была разрушена на 60 %, сумма ущерба составила 1,2 млрд руб. [713] Балаева С. Н. Записки хранителя Гатчинского дворца. Дневник. Статьи. СПб., 2005. С. 145.

10 апреля 1944 г. Специальная комиссия составила акт о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в Гатчине, и о нанесенном ущербе гражданам, общественным организациям, государственным предприятиям и учреждениям СССР. Во втором разделе говорилось: «Мраморные скульптуры разбиты, чугунная ограда парка снята, снят и увезен художественный паркет, а сам дворец немцами при отступлении сожжен. Памятники старинной архитектуры – дома, расположенные в парке, разобраны на дрова и сожжены; крутые красивые мостики в парке взорваны, тысячи деревьев в этом и в других парках города вырублены на дрова» [714] Кирпичникова М. В. Гатчинский дворец. Трагедия 1940-х годов и трудный путь к возрождению // Дворцы и события. К 300-летию Большого Петергофского дворца: сборник статей по материалам научно-практической конференции ГМЗ «Петергоф» / Проблемы сохранения культурного наследия. XXI век. VI. СПб., 2016. С. 141. .

Вскоре после освобождения Гатчины началось постепенное возвращение музейных экспонатов. Чаще всего это были отдельные предметы, но иногда удавалось разыскать и вернуть крупные комплексы. Одной из самых важных и известных находок стали 465 картин из коллекции Гатчинского дворца, обнаруженные в Рижском замке в марте 1945 г. Обнаруживались артефакты и в самой Гатчине, и в ее окрестностях. В июне 1944 г. из Пудости были привезены 107 предметов мебели. Некоторые музейные ценности были переданы воинскими частями. 20 июля 1944 г. Гатчинским городским советом принято специальное постановление о вознаграждении лиц, указавших местонахождение музейных экспонатов [715] Там же. . Всего в первые годы после освобождения было обнаружено около 4000 предметов из коллекции Гатчинского дворца-музея [716] Там же. .

Увы, в 1950 г. реставрация Гатчинского дворца была отложена на неопределенный срок, предметы его исторического собрания передавались в другие музеи – главным образом в Павловск.

Ситуация в освобожденном Пушкине тоже была трагической. Уже через несколько часов после освобождения города сюда приехала группа работников культуры, в составе которой была и О. Ф. Берггольц. Вот что они увидели: «…во дворце, куда мы входили с таким благоговением и радостью, в комнатах нижнего этажа были устроены отхожие места для солдат и стойла для лошадей – мы видели в конюшнях свежее сено и конский навоз; лошадей угнали отсюда только вчера. Дворец был уничтожен. Отделка комнат утрачена, оставшиеся декоративно-прикладные предметы расхищены» [717] Берггольц О. Ф. Мы пришли в Пушкин. Л., 1944. С. 28. .

Ольга Берггольц после посещения Царского Села оставила щемящие, но вселяющие надежду строки:

Во время первой поездки в Пушкин научных сотрудников пригородных дворцов, когда все замолчали, подавленные увиденным, в гнетущей тишине раздался почти ликующий вскрик одной из сотрудниц: «Слава Богу, Руина цела!». Башня оказалась самой целой руиной в Пушкине.

31 января 1944 г. четыре дня спустя после полного снятия блокады Ленинграда, Пушкин посетила группа музейщиков, в составе которой была и А. И. Зеленова: «В уцелевших залах тесно наставлены кровати вшивых арийцев, а трубы от буржуек, их обогревавших, эти культургерры предпочитали выводить сквозь зеркала в стенах прямо на фасадную часть» [718] Зеленова А. И. Указ. соч. С. 142. . В феврале, во время следующей поездки, она отметила: «Я увидела Пушкин, где от Екатерининского дворца-музея остались только фасадные стены, да чудом уцелевшая Камеронова галерея с Агатовыми комнатами (все взорвано и погибло от пожара)» [719] Там же. .

Оккупанты уничтожили большую часть дворца, но к тотальной гибели Зубовского флигеля немцы не имели отношения. Пожар, уничтоживший этот архитектурный памятник, начался 1 февраля 1944 г., через неделю после освобождения города советскими войсками. Вероятнее всего, он произошел вследствие неосторожного использования открытого огня в помещениях. После пожара, уничтожившего кровлю и помещения второго этажа Зубовского флигеля, фрагменты дворцового архитектурно-декоративного убранства сохранились только в Первой Антикамере и Арабесковом зале [720] Епаринова Е. С. Царскосельские дворцы в годы войны 1941–1944 // Дворцы и события: К 300-летию Большого Петергофского дворца: сборник статей по материалам научно-практической конференции ГМЗ «Петергоф» / Проблемы сохранения культурного наследия. XXI век. VI. СПб., 2016. С. 134. .