Ольга Эдельман - Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 95.

№ 8

Н. Азиани (Дандурова):

Осенью 1906 г. в Тифлисе на Головинском проспекте (ныне проспект Руставели) я встретилась с Сосо Джугашвили. Некий молодой человек схватил меня за руку и сказал: «Нато, не узнаешь меня?» Затем он предложил мне работу в своей редакции. Я сразу дала согласие. Товарищ Сосо повел меня в редакцию, если не ошибаюсь, по набережной. Помню, там же вблизи была лесопильня, кажется, М. Чодришвили. Там мы застали Миху Цхакая и других товарищей.

Товарищ Сосо познакомил меня со всеми ими и пригласил меня постоянной сотрудницей своей газеты. Он посоветовал мне, по каким вопросам писать сатирические и юмористические фельетоны, и я несколько раз приносила свои рассказы, в которых высмеивались царский режим и его слуги. Сосо и его товарищи смеялись. […]

Ясно помню следующий случай. Я направлялась с очередным фельетоном в редакцию Кобы […] Я еще не дошла до редакции, как с одной из улиц выбежал Сосо, осмотрелся кругом, выхватил у меня готовый фельетон и шепнул мне: «Не переступай порога редакции, там производят обыск жандармы. Вернись домой, а то арестуют тебя!» И сразу куда-то исчез. […]

Я очень гордилась тем, что в номерах «Мнатоби» («Светоч»), издававшейся в 1907 г., было объявлено, что «газета выходит с участием Н.Азиани и И. Евдошвили».

Из воспоминаний Н Азиани (Дандуровой), декабрь 1948 г. Перевод с грузинского

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 658. Л. 1-2.

№ 9

С. Чантурия:

Легальная большевистская газета «Мнатоби» («Светоч») выходила в начале января 1907 года. Номинальным редактором-издателем числилась я. […] Я была беспартийная, но хорошо разбиралась во взаимоотношениях политических партий. Меня посетили на дому знакомые моего мужа: Арчил Долидзе (известный под кличкой «Ростом») и Миша Давиташвили. Они попросили меня принять на себя звание официального редактора газеты. […] Не знаю, в каком номере была помещена одна короткая, но глубокомысленная статья, ясно показывавшая политический облик меньшевиков. В ней разбирались нудные речи членов Государственной Думы Исидора Рамишвили и Ивана Гомартели, опровергался их тезис о том, что армия должна стоять вне политики. Автор статьи разоблачал меньшевиков как политических путаников, доказывал, что они не являются настоящими социал-демократами и революционерами. […] Автором статьи, как я впоследствии узнала, был товарищ Коба, наш великий Сталин [860]. Статья эта так взбесила меньшевиков, что Миша Арсенидзе и другие явились ко мне на дом и стали грозить мне расправой. Они очень удивлялись, как это я решилась предоставить газету большевикам.

Из воспоминаний С. Чантурия, 1948 г. Перевод с грузинского РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 658. Л. 417-418.

№ 10

Илья Дарчия:

В начале 1907 года товарищ Сталин поручил мне подыскать типографию для его газеты «Ахали Дроеба» («Новое Время»). Если не ошибаюсь, она печаталась в то время в типографии Гр.Чарквиани. Не каждая типография бралась в те времена печатать такую газету. По поручению товарища Сталина я повел переговоры с типографщиком К. Таварткиладзе, который наконец согласился печатать эту газету. Я состоял наборщиком этой газеты, в которой помещал также корреспонденции из рабочей жизни.

Душой этой газеты был, конечно, сам товарищ Сталин. Почти все важнейшие статьи: передовицы, статьи по принципиальным вопросам, полемические статьи против меньшевиков, анархистов и других буржуазных партий принадлежали его перу.

Кстати, никогда у него я не видал в руках портфеля или чего-либо похожего на него. Портфелем ему служили карманы или какая-либо книга. Придя в типографию, он начинал извлекать из карманов статьи для газеты. Опорожнял один карман, другой, третий и раскладывал перед нами целый ворох материалов.

Но он не ограничивался только писанием статей. Он непосредственно руководил и технической стороной набора и печатания газеты. Почти каждую ночь, когда он бывал несколько свободен от других дел, он оставался в типографии до пуска на печатную машину последней полосы газеты.

Из воспоминаний Ильи Дарчия, 1948 г. Перевод с грузинского РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 49.

№ 11

Тото Одишвили [861]:

Насколько помню, был 1907 год. В Харпухи около греческой церкви созвали заседание комитета. На заседание со мной пришел Саша Гегечкори. Я оставил его одного, так как должен был спросить товарищей, допустят ли его на заседание комитета. Председателем заседания выбрали товарища Сосо, но он, по обыкновению, отказался от этого. У него была привычка стоять в углу и оттуда руководить заседанием. Я сообщил товарищам, что Саша Гегечкори хочет присутствовать на заседании. Товарищи спросили мнение Сосо. «Не ты ли привел его сюда?» – спросил он меня. – «Мы пока не будем посвящать его во все». Я сказал Саше, чтобы он ушел. После заседания товарищ Сосо дал мне наставление стараться избегать связей с мало известными людьми.

После 1907 года товарища Сосо я не встречал. В 1926 г. я был в доме Гавалова. Зашел разговор о старых товарищах. Я сказал: «Интересно, где теперь наш Коба-Сосо». Все стали смеяться. Мать Гавалова сказала, что Коба-Сосо есть Сталин. Я удивился, так как Сталина считал за русского. Моей радости не было предела, что тогда мы работали под руководством нашего вождя.

Из воспоминаний Т. З. Одишвили, записано в 1934 г. Перевод с грузинского

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 651. Л. 202-203.

№ 12

С. Л. Берия:

Однажды Сталин рассказал моей матери, как он в течение месяца готовил забастовку и какого невероятного труда ему стоило собрать тех, кто должен были довести это дело до конца. «И вот является твой распрекрасный дядя Саша [862]со своим хорошо подвешенным языком. В течение десяти минут ему удается испортить работу, на которую был потрачен целый месяц. Он обращается к народу, указывая на меня: «Посмотрите на это жалкое создание, которое не может связать двух фраз. Вы пойдете за ним или останетесь со мной?» После этого моя мать долго не могла опомниться. Раньше она не верила моему отцу, когда тот предупреждал, что Сталин ничего не забывает и никогда никого не прощает. «Ты представляешь, – говорила она мне, – он все еще помнит об этом, хотя прошло столько лет! Он затаил зло на Сашу, потому что Саша был красивым человеком и умел говорить с толпой. К счастью для него, он уже в ином мире.»

Берия С. Мой отец Берия: В коридорах сталинской власти. М., 2002. С. 175-176.

№ 13

Р. Арсенидзе:

От всех других большевиков Коба отличался безусловно большей энергией, неустанной работоспособностью, непреодолимой страстью к властвованию, а главное своим огромным и своеобразным организаторским талантом. Свой организаторский талант он применил не к созданию массовых организаций, а наоборот – пользовался им для создания в массовых организациях или в массовом движении групп верных и преданных ему людей, при посредстве которых стремился единолично управлять всей массой, держать всю организацию в своих руках. Он уходил отовсюду, где ему это не удавалось, где массы оказывались недостаточно покорны для его хозяйничанья. Демократически руководить он не был способен. Демократия не была его стихией. С теми товарищами, которые отличались склонностью к демократизму, он не ладил. Узнавал он их с первых слов, с первого взгляда, как говорится.