Илья Левит - Сказки доктора Левита: Беспокойные герои (Иосиф Трумпельдор и Чарльз Орд Вингейт)

За эту битву Алленби получил титул виконта Мэгиддо и чин фельдмаршала. Из Первой сказки он уходит. Воин он был хороший. Администратор в дальнейшем оказался плохой.

В то самое время турки получили и другой сильный удар, с другой стороны. В конце 1915 года, когда погибала Сербия, англичане и французы, пытаясь помочь сербам, высадились в Салониках (с греческим нейтралитетом не считались — грекам пришлось соглашаться). Спасти Сербию тогда не удалось, но возник еще один фронт — Салоникский. Против германцев и болгар там стояли войска Антанты. Были англичане, французы. Однажды попали туда и русские. Надеялись, что трудно будет болгарам стрелять в русских — поколение назад Россия освободила Болгарию от турок (1877–1878 годы), но наивный расчет не оправдался. С 1917 года были там и греки — в 1917 году Греция вступила в войну на стороне Антанты. Но душой всего дела там были сербы. Мы оставили их, когда после «Сербской Голгофы» (так называли сербы свой тяжелый переход через Албанию зимой 1915–1916 годов) англичане, французы и итальянцы вывезли их армию на Корфу (начало 1916 года). Там образовалась как бы Сербия в изгнании — с правительством, парламентом, армией. Очень скоро эту армию переправили на Салоникский фронт. Сербы не составляли там большинства — самый крупный контингент был то у французов, то у британцев, но сербы были, безусловно, самыми активными. Всегда рвались вперед — освобождать Родину, всегда несли самые большие потери. Напоминаю, что вступление Болгарии в войну и разгром Сербии в конце 1915 года имели важное значение — установилась прямая связь между центральными державами и Турцией. Это сделало невозможным открытие проливов, даже несмотря на то, что русский флот к лету 1916 года, бесспорно, господствовал в Черном море, а западные союзники изначально господствовали в Средиземном.

Но наступил роковой 1918 год. В августе немцам пришлось оттянуть часть своих сил с Балкан во Францию. И вот в сентябре 1918 года, когда Алленби творил свой «шедевр» при Мэгиддо, решительные события произошли и на Салоникском фронте. Соотношение сил было благоприятным для Антанты, а размах военных действий — много больше, чем в наших местах. Сербы, как всегда, были самыми активными. Болгары не выдержали. Их армия развалилась. Сербы с торжеством вступили в свою Сербию. Болгария капитулировала в конце сентября. Турция снова, как три года назад, была отрезана от своих союзников. А для самих Германии и Австро-Венгрии возникла угроза с юга.

В Первую мировую войну, кроме Сербии, была еще одна «страна в изгнании» — Бельгия. Немцы напали на нее в начале войны, нарушив ее традиционный нейтралитет. Они хотели через Бельгию обойти с фланга французов. Бельгия, против всех ожиданий, храбро сражалась, срывая немцам их план молниеносной войны. А затем бельгийская армия, во главе с королем Альбертом, отступила во Францию и продолжала войну. Бельгия тогда считалась символом стойкости и верности. Вейцман, ведя с англичанами переговоры о Декларации Бальфура, обещал им «еврейскую Бельгию» в Земле Израильской.

Итак, в октябре положение Турции стало безнадежным. 30 октября Турция капитулировала (причем особо оговаривалась передача союзникам Баку). Мировая война шла к концу. Австро-Венгрия разваливалась. Германию все сильнее теснили на Западном фронте, но она еще держалась. Однако в начале ноября вспыхнуло восстание военных моряков в Киле. Это и был тот «удар в спину», о котором потом много будут говорить в Германии. 11 ноября немцы капитулировали. Война закончилась. Ее потом долго называли «великая война».

Теперь пора нам в Россию вслед за Трумпельдором и Рутенбергом. В недолгие месяцы русской демократии сионизм пережил невероятный подъем, что изумило друзей и недругов, — считалось, что сионизм вырастает из антисемитизма царских властей. И вот Россия вмиг стала свободной страной. Все ограничения для евреев были сняты. И начался фантастический рост сионизма! В царское время сионизм существовал полулегально. Свобода была нам, конечно, полезна. Это было время съездов, конференций, прений — благо все теперь было можно. Во всяком случае, многократно возросло число «шекеледателей» или «шекелевых сионистов», как тогда говорили, — людей, вносивших пожертвования на сионистские цели — с 18 тысяч до войны до 140 тысяч в 1917 году. Сколько из них поехали бы в Землю Израильскую, если бы была возможность, сказать трудно. Это было время полемики в сионистской среде, ибо в сионизме, как я уже говорил, были разные направления и теперь их стало больше. Например, появились во время войны «активисты-легионисты» — сторонники Жаботинского в России. Поначалу, до создания легиона и Декларации Бальфура, немногочисленные, но активные. Появились и всякие другие. Было это время яростных споров с Бундом. Спорили на собраниях, спорили в печати — все стало теперь разрешено.

Но отнюдь не все только спорили и давали «шекели». Были те, кто хотел действовать. И коль скоро Земля Израиля была пока что закрыта, надо было готовиться к переезду. Так родился «Хехалуц», то есть «Авангард». Слово придумали в Америке, а движение развилось в России. Суть была в том, что идейной молодежи еврейской было ясно, что в Земле Израильской невозможно будет заниматься традиционными еврейскими делами. Даже многие ремесла станут не нужны. Ибо в отсталой стране спрос будет прежде всего на тяжелый труд. В основном в сельском хозяйстве. И так еще будет долго. А значит, надо закалить себя и приучить к тяжелым работам. Кстати, многие культуры, выращиваемые в Земле Израильской, выращивались и на юге России. В Крыму, например. Так что практическая учеба была возможна. И еще важно было, что люди могли оценить себя еще в России и не клясть потом сионистов.

Еще в студенческие свои годы мечтал Трумпельдор об открытии таких учебных хозяйств. Тогда, в условиях недоброжелательного отношения властей к сионизму, это казалось нереальным. Но когда летом 1917 года Трумпельдор прибыл в Россию, «Хехолуц» там уже существовал. Похоже, что все началось стихийно на юго-западе Российской империи еще в 1916 году. Возможно, в начале мало думали об идеологии. Просто тяжелое материальное положение заставило еврейскую молодежь — девчат и ребят-допризывников идти работать в сельское хозяйство, наниматься к крестьянам. Крестьяне предпочли бы что-либо получше, но выбора не было — уже тогда ощущалась нехватка рабочих рук — массы людей либо погибли, либо были изувечены. Или просто находились на фронте. Иногда удавалось заполучить на работу пленных, но их не хватало. За них буквально дрались. Приходилось брать на работу «жидков и жидовочек». Евреи же, отправляясь в чужую местность, старались держаться группами. Так вот прозаически все и зарождалось. Но после Февральской революции началось победное шествие сионистской идеологии. И выражалось это не только в разговорах, но и в сознательной сельскохозяйственной подготовке к переезду в Землю Израильскую. Иногда учились и другим нетрадиционным видам деятельности — ремеслу каменщика, например. Этому начинанию предстояло большое будущее. В 20-30-е годы слово «хахшара» — переподготовка — станет обычным в лексиконе сионистов. Но «халуцим» — это не только переподготовка.