Льюис Зальцман - Жизнь Англии в Средние века

Работа управляющего, который должен был досконально изучить все сельскохозяйственные операции, была отнюдь не простым делом, ведь только некоторые глупцы из числа нынешних горожан могут думать, что занятие сельским хозяйством — это неквалифицированный труд. Для земледельца год начинался в сентябре, как только был собран урожай. Вслед за тем нужно было вспахать землю и посеять озимую пшеницу или рожь, если для пшеницы почва была слишком песчаной. Плуг состоял из двух брусьев — грядилей — расположенных один над другим и скрепленных вертикальными распорками; к переднему концу нижнего грядиля крепился изогнутый заострённый кусок железа — лемех, который подрезал снизу пласт земли и переворачивал его; перед лемехом помещался другой кусок железа, имевший форму ножа, — плужный резец, или кольтер, намечавший борозду; задняя часть плуга была образована двумя деревянными вертикальными рукоятками, каждая из них крепилась к нижнему грядилю, а левая — ещё и к верхнему; налегая на рукояти, пахарь вёл плуг. Тяжёлый саксонский плуг тянули восемь быков, однако для более лёгкого плуга достаточно было четырёх или даже двух быков. «Искусство пахаря состоит в том, чтобы заставить быков идти ровно, не понукая их ни хлыстом, ни уколами, ни иными обидами. Такой человек не может быть склонен к унынию или гневу, он должен быть жизнелюбив, весел и дружен с песней, чтобы своими напевами подбадривать быков в их работе. Пахарь должен задавать быкам корм собственными руками, он должен любить своих быков, ночевать при них, чистить и обтирать их соломой, заботясь о том, чтобы они содержались в холе и чтобы никто не воровал их корм».

Иногда в плуг впрягали лошадей, однако они обходились дороже, потому что лошадей нужно было лучше кормить и постоянно перековывать, и хотя лошади могли продвигаться довольно быстро, средневековые пахари предпочитали не торопиться и придерживали их, чтобы их шаг был сродни шагу быков. Когда зерно было брошено в землю, приступали к боронованию, чтобы прикрыть его слоем почвы. Борона представляла собой очень большую и тяжёлую решётку из толстых дубовых брусьев, пересекавшихся под прямым углом, нижняя часть которой была унизана рядами деревянных зубьев. Быки медленно тянули борону по полю, она дробила комья земли, засыпая лежавшие в земле зёрна.

В хороший год к Михайлову дню (29 сентября) леса были полны желудей и буковых орешков — превосходного корма для свиней, которых в этот период выгоняли пастись в лес. В ноябре снова принимались за пахоту, чтобы подготовить землю к весеннему севу, затем большую часть быков забивали, а мясо солили, потому что было трудно прокормить большое количество скота в течение целой зимы одним только сеном: ведь ни корнеплоды, ни комбикорма, используемые в наши дни, тогда не были известны. В декабре почти не было работы вне дома, но на гумне хватало дела для молотильщиков, которым предстояло вышелушить зерно из колосьев ударами своих цепов — деревянных дубинок, соединённых при помощи кожаных ремней. В январе приходило время отелиться коровам; кроме того, в январе-феврале пора было проверить состояние канав и живых изгородей, в эти же месяцы уже можно было сажать горох и бобы на корм скоту. Март был полон забот: в это время сеяли овёс, рожь и, главное, ячмень, который уступал по важности только пшенице, потому что из него делали солод для приготовления эля, который наши предки пили в огромных количествах. Апрель был самым хлопотным месяцем в молочном хозяйстве: сбивали масло и варили сыр, для чего в прежние времена предпочитали брать овечье молоко. Наступало время сеять лён и коноплю, которые имели большое значение в ту эпоху, когда хозяйки сами пряли и сами ткали холсты. В мае нужно было перепахать поля, которые были оставлены под паром. В июне необходимо было пропалывать посевы, в этом же месяце мыли овец и стригли шерсть. К началу июля старались управиться с покосом, затем начиналась жатва, продолжавшаяся в августе наряду со сбором прочих плодов, после чего работники могли отпраздновать окончание уборки урожая, усевшись за пиршественный стол и побаловав себя в преддверии следующего года гусём да крепким элем.

Различие между городом и деревней — скорее количественное, чем качественное; они отличаются по величине, а не по сути. Есть несомненные города, и есть явные деревни, но всем нам встречались такие поселки, обитатели которых гордо именуют их городами, и если приезжие неосторожно назовут подобный поселок деревней, то это будет воспринято как оскорбление. Когда речь идет о Средних веках, разграничить два типа поселений еще сложнее, потому что в то время даже большие города имели много черт, свойственных деревням. Сегодня самым характерным признаком городской жизни является, пожалуй, наличие магазинов, способных удовлетворить привычные запросы цивилизованного человека, и точно так же в минувшие времена отличительной особенностью города было присутствие среди его жителей определенного числа торговцев, людей, для которых сельское хозяйство не было единственным источником дохода. Мы видели, что прообразом деревень были поселения в несколько домов, хозяева которых зачастую были связаны родственными узами и строились рядом, чтобы при необходимости вместе обороняться; первопричиной возникновения городов могла послужить именно потребность в совместной защите. Уже в глубокой древности бродячие племена, населявшие Британию, имели укрепленные убежища, под защиту которых во времена междоусобиц или иноземного вторжения собирались отовсюду соплеменники, обычно жившие рассеянными группами; такие укрытия, как правило, строились на возвышенности и были окружены высокими валами и глубокими рвами. Когда жизнь стала более оседлой и появились деревни, нередко бывало так, что укреплённая деревня вождя племени (по тем временам правительственный центр) разрасталась больше других и главенствовала над ними, возможно продолжая при этом играть роль убежища на случай опасности. Римляне стимулировали рост этих племенных городов и создавали новые. Будучи методичным народом, римляне закладывали свои города по чётким геометрическим линиям: одна магистральная улица шла с севера на юг, другая — с запада на восток, пересекая первую в центре города; остальные улицы прокладывались параллельно двум основным, так что город оказывался разбитым на прямоугольные кварталы, один из которых, находившийся на перекрёстке центральных улиц, отводился под рынок, суд магистратов и городскую администрацию. В этих городах, связанных друг с другом прославленными римскими дорогами, процветала торговля и скапливались богатства.