Збигнев Залуский - Сорок четвертый

ПКНО сразу же отменил сельскохозяйственные поставки — ненавистный кошмар деревни во время оккупации. Однако он не располагал никакими резервами и никакими сколько-нибудь серьезными возможностями производить товары, необходимые для развития товарообмена с деревней. Декреты о принудительных натуральных поставках из деревни оказались на время войны абсолютной необходимостью, даже не столько для потребностей армии, сколько для спасения от голода жителей городов и местечек. Освобождение Праги в середине сентября с ее едва 140-тысячным населением поставило перед молодой народной властью целый ряд трудноразрешимых экономических проблем, которые были решены лишь при помощи Советского Союза. Для планового распределения продовольствия, полученного в счет натуральных поставок, не хватало ни средств транспорта, ни административно-организационных возможностей. В польском октябре местечки и фабрики, школы и больницы, комиссариаты милиции и части Войска Польского жили, как тогда называлось, за счет «местных ресурсов», а нормы продовольствия, калорий и витаминов, необходимых для занятого тяжелым трудом человека или учащейся молодежи, рассчитанные некогда Лигой Наций или предусмотренные прозаическими ведомостями войсковых квартирмейстеров, могли в те времена вызвать у интендантов, поваров и потребителей лишь горькую усмешку.

И при всем том страна неустанно ежедневно вносила из этих «местных ресурсов» свой вклад в победу, вклад, который сегодня не поддается исчислению даже с минимальным приближением. Известно, что страна кормила в августе почти 150 тысяч, а в декабре — почти 300 тысяч собственного войска. Страна обеспечила восстановление и обслуживание значительной части железнодорожных перевозок Советской Армии между Бугом и Вислой. И ежедневно предоставляла тысячи крестьянских подвод, тысячи, десятки тысяч рабочих рук для работы по обслуживанию военного транспорта, для дорожных работ, необходимых фронту, для строительства укреплений, для многих, многих других необходимых работ.

Самым эффективным, наиболее значимым и в военном и в политическом отношении должны были быть, однако, военные усилия страны — войско, готовое к боям, ускоряющее освобождение всей страны, готовое внести вклад в победу и обеспечить участие в ее результатах. Июльский манифест возвещал интенсификацию польских усилий, и проходившие через Люблинщину дивизии войска ПКНО — 1-й армии еще на рубеже июля — августа командировали офицеров, которые договаривались с партизанскими отрядами, принимали добровольцев, создавали временные призывные комиссии. Добровольцев принимали строевые части, направлявшиеся на фронт, а также запасные полки и батальоны, сразу же передислоцированные с Украины на территории освобожденной страны. 15 августа ПКНО издал декрет о мобилизации, а ведомство Национальной обороны начало формировать мобилизационный аппарат. Еще в конце августа в важнейших уездах начали активно работать районные военные комиссариаты.

Потребностям продолжавшей борьбу нации, как чисто военным, так и политическим, и пожалуй потребностям сердца, отвечало быстрейшее создание, как только это оказалось возможным на собственной земле, сильных частей регулярного войска. Когда сегодня мы знакомимся с планами и намерениями того времени, поражает их огромный размах и оптимизм, но одновременно рождаются сомнения. Не переоценивались ли, попросту говоря, материальные возможности? Тогда, в августе, рассчитывали на добровольцев. Рассчитывали на тысячи партизан — солдат и офицеров из всех патриотических группировок. Конечно, из АЛ, из БХ, но и из АК, если считать ее подпольной армией, объединявшей стремящихся к борьбе патриотов. Рассчитывали также на мобилизацию наиболее годных к службе — в войско шли люди 21, 22 и 24-го года рождения, то есть 20—24-летние парни. Считалось, что на освобожденных территориях их наберется 136 тысяч. Кадры же кроме 1-й армии обеспечит широкая мобилизация уцелевших офицеров, главным образом резервистов старой польской армии, а также подполья и партизанского движения всех направлений. На основе этого предполагалось сформировать Польский фронт — три армии с соответствующими танковыми резервами, авиацией и очень сильной артиллерией. Предполагалось, что снабдить эти войска и содержать их удастся за счет собственных сил. Проблемой оставалось лишь оружие, часто военное снаряжение и специалисты тех родов войск, которые в Польше не были развиты.

Опыт, полученный партией в первой половине 1944 года, самоотверженная служба офицеров старой польской армии в отрядах Армии Людовой, факты перехода отдельных отрядов АК и БХ в АЛ, а также опыт ассимиляции довоенных офицеров, офицеров АК с Волыни, в частности из 27-й дивизии, полученный в учебных лагерях и на фронте 1-й армии, питали эти оптимистические прогнозы. Боевой экзамен, который уже выдержали эти люди, подтверждал предположения.

Разумеется, собственные кадры требовали определенного, возможно даже значительного, пополнения. Разумеется, ожидалось, что будет получена помощь от Советского Союза, и прежде всего в специалистах тех родов войск, которых не имела Польша, в частности танковых войск, авиации, частично артиллерии, а также квалифицированных штабистов.

Сегодня мы видим, что тогда наши собственные материальные и человеческие возможности значительно переоценивались. Мне думается, что такого количества молодых, способных носить оружие людей в освобожденной Польше попросту уже не осталось. Они погибли или были вывезены. Думается, что не было и того количества офицеров, которое потребовалось бы для польского фронта, а в исходный момент эти потребности оценивались в 30 тысяч. В 1-й армии было 9 тысяч офицеров. В школах подхорунжих обучалось тогда около 1000. Можно ли было рассчитывать на то, что на люблинском клочке Польши найдутся 20 тысяч офицеров, хотя бы самых простейших квалификаций, резервистов для командования взводами, ротами и батареями, для вспомогательных подразделений, для административно-хозяйственной службы?

Недооценивалась и политическая действительность, которая была далеко не такой простой.

Начало.В августе в Польше начали работу РКУ [25] RKU — районный призывной пункт. — Прим. ред. . Вскоре из РКУ Седльце доложили:

«Поскольку отсутствуют списки населения, никто не знает числа людей, подлежащих призыву… Жители еще только возвращаются из разных мест… Войт представляет к призыву 12 человек, а является 30. В другом месте, по данным милиции, 40 процентов людей уклоняются от призыва».

Из РКУ Бельск-Подлясок 28 августа докладывали: