Юлия Евдокимова - Ужин с Медичи. О власти, страсти и бисквите

Собор был полон народа, и Джулиано остался у входа, решив не пробиваться через толпу к брату. Это слегка спутало планы убийц.

Дальше мнения разделяются.

Никколо Макиавелли в красках описал ужасное убийство прямо в момент причащения, кощунственнее поступка не придумаешь!

Но друг Медичи поэт Полициано (которому веришь больше, ведь он был участником всех событий, а Макиавелли в те дни было всего 9 лет) рассказывал, что произошло все в конце службы, когда причастие закончилось.

Это похоже на правду, никакие индульгенции не соблазнили бы убийц в случае версии Макиавелли, мало кто согласился бы гарантированно гореть в аду.

Сразу после возгласа священника «Ite, missa est!» («Ступайте, месса окончена!») Бернардо Бандини выхватил кинжал и нанес Джулиано удар в затылок.

По заключению экспертизы по результатам эксгумации, проведенной в 1895 году, этого удара было достаточно. Но Пацци словно сошел с ума, он кинулся к мертвому Джулиано и начал наносить ему удары кинжалом в таком ажиотаже, что ранил сам себя в ногу.

Лоренцо успел увернуться от удара напавшего Маффеи, кинжал убийцы нанес лишь легкую рану. Искусный рыцарь, привыкший к поединкам, выхватил меч и набросил на другую руку плащ, чтобы использовать его как щит.

В соборе возникла паника, никто не понимал, что произошло, после вопля, что купол собора треснул, началась давка.

Бандини пытался добежать до Лоренцо и закончить намеченное, но его остановил дальний родственник и деловой партнер Медичи Франческо Нори, который тут же был убит. Во многом благодаря этому Лоренцо был спасен. Окруженный друзьями и охраной, он успевает вбежать в ризницу, и двери запираются.

Об отношении окружения к Великолепному говорит еще один поступок: его друг Антонио Ридольфи, боясь, что кинжал Маффеи мог быть отравлен, начинает отсасывать кровь из раны Лоренцо, подвергая опасности свою собственную жизнь.

И никто не решается ответить Лоренцо, где же Джулиано. С прибывшей дополнительной охраной Лоренцо выводят из собора, стараясь сделать это стороной, чтобы он не увидел растерзанного трупа брата.

В это время у дворца Медичи уже собирался народ, готовый к защите семьи.

Заговорщики были в панике. Но они не могли и представить, что последует за неудавшимся убийством Лоренцо.

Кардинала Санзони священники заперли в алтаре и защитили от разгневанной толпы, он был арестован и освобожден только 12 июня 1478 года.

Раненый Франческо Пацци потерял много крови, с трудом смог добраться до дома, но толпа окружила палаццо Пацци, взяв его штурмом, увела Франческо в Синьорию, где он был повешен вместе с Сальвиати в полном архиепископском облачении.

«Когда Сальвиати повесили, — написал очевидец событий Полициано, — произошло нечто странное (хотя все это видели, я думаю, что никто и не понял, была ли это какая-то случайность или выражение ярости): задыхаясь, архиепископ неистово выпучил глаза и вонзил зубы в грудь Франческо».

До этого архиепископ был уверен, что его защитит высокий ранг. Поэтому он спокойно прибыл в Синьорию, сообщив тогдашнему гонфалоньеру, что имеет послание от папы.

Архиепископ тянул время, говоря ни о чем и никак не переходя к делу, он считал себя под защитой Синьории и своего статуса и ждал, что будет дальше, чтобы определиться, что же делать. Но, как описывают очевидцы, гонфалоньер схватил его за волосы и швырнул на пол к ногам стражника.

Графа Монтесекко арестовала городская стража. Именно его показания, а он рассказал все очень подробно, пролили свет на участников заговора и впервые назвали одним из заговорщиков папу Сикста IV. За это Монтесекко не повесили, а лишь… отсекли голову.

Племянника папы Риарио держали 6 недель в здании Синьории, толпа флорентийцев ломилась в палаццо, требуя его выдать, но не получилось, его держали в заложниках как разменную монету в возможных переговорах с папой или иностранными военачальниками.

В последующие 4 дня были арестованы все Пацци, кроме одного, старшего, Якопо, он успел бежать.

Буквально на следующий день началось следствие, все было организовано по установленной процедуре, а вот наказание было невероятным.

По принципу римского права за преступление против императора наказанием было в том числе damnatio memoriae — стирание памяти: имя преступника уничтожалось на любом памятнике, в любом публичном месте. По тому же принципу судили и заговорщиков против Медичи.

Флорентийское правительство пошло дальше. Были не только заморожены все счета банка Пацци, но и изъяты все списки его кредиторов и должников и все средства направлены в государственный бюджет Флорентийской республики. Все имущество, даже домашняя утварь, было распродано. Груженые повозки с мулами несколько дней тянулись по улицам города, вывозя имущество заговорщиков.

Все выжившие, даже дальние родственники семьи, обязаны были в течение 6 месяцев изменить свою фамилию и герб.

Штрафы налагались на художников и прочих мастеров в случае упоминания в своих работах о Пацци.

Это имя должно было навеки стерто во Флоренции.

Возник запрет на браки с семейством на три поколения. Любой, кто брал в жены женщину из семьи Пацци, одновременно признавался неблагонадежным и терял право для себя и потомков пожизненно занимать государственные должности во Флоренции.

И хотя простой народ безоговорочно поддерживал Медичи, среди старых семей, даже оказавших видимую поддержку, осадок остался. После смерти Великолепного его сын Пьеро будет править Флоренцией лишь в течение трех лет.

Несколько участников заговора все же ускользнули. Но Лоренцо не мог оставить их безнаказанными. В архивах сохранились донесения людей, получавших жалованье от дома Медичи и проводивших розыск.

Бернардо Барончелли сумел скрыться и сбежать очень далеко — в Константинополь, но Лоренцо напрямую обратился к султану, и Мехмед II по просьбе Флоренции выдал его. Бандини казнили 20 декабря 1479 года, повесив труп на стене палаццо Веккьо — прямо в том виде, в каком привезли: «alla turca», в турецкой одежде. В бумагах Леонардо да Винчи сохранился набросок, изображающий Бандини в петле.

Торговые отношения с Флоренцией, которые особо не афишировались (так как между султаном и итальянскими государствами на юге существовала напряженность), но шли весьма активно, были для султана важны.

В благодарность за содействие Лоренцо прислал султану в подарок памятную медаль, выбитую в честь победы над заговорщиками работы мастерской Вероккьо.

На одной стороне медали изображался Джулиано с надписью «Luctus publicus» (всеобщая скорбь), а на другой сам Лоренцо с надписью «Salus publica» (всеобщее спасение).