Эммануил Беннигсен - Записки. 1875–1917

Хотя объявление мобилизации и являлось само по себе грозным признаком, однако, все же не верилось в возможность наступления войны. По моей 7-летней работе в качестве члена Гос. Думы и члена и секретаря Комиссии по Гос. Обороне, я был близко знаком с состоянием наших военных и морских сил, и знал, что оно все еще было таково, что вынуждало нас быть миролюбивыми до крайних пределов. Я не хочу сказать этим, что Россия была в 1914 г. не подготовлена к войне, но, тем не менее, перед ней оставалось еще сделать многое, только осуществив которое она могла смотреть вполне спокойно на будущее. Войны 1855–1856 и 1877–1878 гг. застали Россию технически совершенно не подготовленной ‹…› И в той, и другой за все про все пришлось отдуваться нашим доблестным войскам, несшим напрасно колоссальные потери. Пока техника промышленности прогрессировала медленно, пока пути сообщения оставались приблизительно на одном уровне во всех странах, Россия являлась действительно грозным для всей Европы колоссом. Но с развитием техники и улучшением путей сообщения положение резко изменилось, а бедность страны и неудовлетворительные финансы делали его совсем печальным. Впервые это сказалось во время Крымской войны 1854–1856 гг., когда русская армия с гладкоствольным ружьем встретилась с вооруженными более дальнобойными нарезными винтовками войск Франции и Англии. Уже при первой встрече, в сражении на Альме, русские полки уничтожались ранее, чем им удавалось подойти к неприятелю на расстояние, на которое хватали их ружья. Лишь благодаря героизму русских войск им удалось на 11 месяцев задержать неприятеля под стенами Севастополя. При этом те громадные, лишенные удобных путей сообщения пространства, которые во времена Наполеона I много помогли спасению России, теперь при наличии у неприятеля значительного парового флота, явились для нее несчастием.

За все время войны в Крыму, т. е. на своей территории, Россия не смогла собрать там армии, которая численно равнялась бы армиям ее противников. Следующая война — русско-турецкая 1877–1878 годов, опять встретила Россию технически отставшей от ее противника, снабженного в изобилии и отличной артиллерией, и магазинными ружьями (которым русские войска могли противопоставить лишь плохое ружье Крнка и хорошую однозарядную винтовку Бердана) из Англии, в те времена относившейся к России явно враждебно и поддерживавшей всемерно Турцию. Последующий период, который повсеместно должен быть отмечен, как период введения скорострельной артиллерии, повлек за собой перевооружение и русской армии, но ранее, чем оно было закончено, разгорелась русско-японская война. Войскам, отправляемым на Дальний Восток, наскоро давались скорострельные орудия, причем гранат совершенно не имелось, а посылали одни шрапнели, недействительные даже тогда, когда приходилось разрушать простые китайские фанзы, не говоря уже о специально устроенных укреплениях. Первый же пошедший в Манчжурию корпус — 4-й Сибирский — не успел и вовсе получить скорострельной артиллерии. Тяжелой артиллерии не было совершенно, пулеметы считались в начале войны единицами, в конце ее десятками. Обе дальневосточные крепости — Порт-Артур и Владивосток — были совершенно не готовы к войне и были скорее сильно укрепленными полевыми позициями, чем крепостями. Но главное, что губило в течение всей войны русскую армию, это были пути сообщения. В начале ее «Великая Сибирская ж.д.» могла пропускать не более 4 пар поездов (и то местами не более как в составе 20–25 вагонов), и только к весне 1905 г., т. е. через год, стала пропускать по 7–8 пар. Благодаря главным образом этому, в течение японской войны Россия не смогла использовать всех своих сил и должна была заключить Портсмутский договор, лишивший ее Порт-Артура и южной половины Сахалина.

Возникшая тогда под влиянием главным образом военных неудач, революция, хотя и подавленная, сказалась тем не менее, глубоко во всем строе России и ввела в нее зачатки конституционного режима. Внесенные войной и революцией, как в государственный, так и в экономический строй России потрясения были, к счастью, не очень серьезными, и в 1908 г. оказалось возможным приступить к органической работе по восстановлению военной мощи страны.

Не описывая ее хода, укажу вкратце на то, что было за это время сделано. Был пересмотрен Устав о воинской повинности, и этим путем значительно расширен круг лиц, подлежавших призыву на действительную службу, пересмотрены и улучшены мобилизационные расписания и, благодаря постройке новых стратегических железных дорог, сокращен на несколько дней срок мобилизации; были в составе первоочередных частей созданы кадры для значительного числа второочередных дивизий; полевая легкая артиллерия была вся перевооружена и снабжена комплектом снарядов, который признавался тогда всеми специалистами достаточным и который, заметим кстати, мало отличался от комплектов, установленных в других великих державах.

Личный состав артиллерии был подготовлен отлично; были изготовлены орудия тяжелой артиллерии (гаубицы); были введены в пехоте пулеметные команды, хотя правда пока и с числом пулеметов значительно меньшим, чем в Германии (большего не могли изготовить русские заводы). Все части были снабжены всеми необходимыми современными средствами связи. Было обращено большое внимание и на улучшение подготовки войск, для чего в них было значительно увеличено число сверхсрочных унтер-офицеров и улучшена подготовка офицерского состава постепенным преобразованием так называемых юнкерских училищ в военные.

В результате всех этих мероприятий, русская армия могла начать войну и вести ее в первом ее периоде довольно успешно. Однако многого и многого еще не хватало. Полевая тяжелая артиллерия была, как мы сказали, изготовлена, но снарядов для нее почти не было, а сама эта артиллерия ко времени начала войны не была еще вся сведена в части и придана пехоте; современная же осадная артиллерия, ранее не существовавшая, только стала изготовляться. Магазинных ружей было достаточно для снабжения первой и второй очередных частей, но ополчение получило однозарядные ружья Бердана с патроном, стреляющим дымным порохом. Запас ружей для замены ломающихся и теряемых был ничтожен. На основании опыта японской войны было определено необходимое число патронов, правда, чрезмерное на ружье, но изготовлено оно должно было быть только к 1922 году.

Затем в совершенно неудовлетворительном виде были все русские крепости. Сразу после окончания японской войны, пришлось обратить внимание на приведение в мало-мальски приличный вид Владивосток и несколько позднее Кронштадт. В сущности говоря, последний и был единственной крепостью вполне готовой к 1914 г. выдержать нападение врага. Между прочим, крепость Ино в Финляндии, о которой много говорили за последнее время в газетах, в сущности, была лишь одной из батарей Кронштадтской крепости, и притом рассчитанной на оборону с сухого пути. В 1911 г. был разработан план приведения всех крепостей в современный вид, но так как на это требовалось около 2 миллиардов рублей, т. е. сумма, ассигновать которую по состоянию бюджета представлялось совершенно невозможным, то были выделены некоторые наиболее неотложные работы в крепостях по германской границе, которые и начали выполняться, но к лету 1914 г. ничто закончено не было.