Анатолий Адамишин - Белое солнце Анголы

Возможно, подобная передержка косвенно связана с тем, что в данной операции — до определенного момента — меньше, чем обычно, участвовали кубинцы. Они якобы даже не советовали ее проводить, а когда случилась неудача, утверждали, что не несут за нее ответственности. Затем, однако, — мы это увидим — они вступили в боевые действия в масштабах, ранее не практиковавшихся.

По американским данным, в рядах правительственной армии ФАПЛА наступало примерно 10 тысяч человек при поддержке 300–400 танков и БМП. Им противостояло 10–15 тысяч унитовцев, во втором эшелоне которых находилось еще 15–20 тысяч ополченцев ( Родмэн П . Цит., соч. С. 603).

Можно, конечно, спорить насколько эффективно было использование танков в тамошних условиях, но тут уже некуда деваться — ангольскую армию мы строили по своему образу и подобию.

В этом месте надо сказать, что самые первые дни, до подхода кубинцев, Куито Куанавале держался во многом героическими усилиями советских военных, находившихся в боевых порядках ангольских частей. Тогда мы понесли наибольшие человеческие потери за все время нахождения в Анголе, несколько десятков человек.

Бота без обиняков заявил тогда: «Мы останемся в Анголе до тех нор, пока отсюда не уйдут кубинцы». Заметьте — не в Намибии, а именно в Анголе.

Davis R. South African Regional Policy before and after Cuito Cuanavale. // South Africa Review. Johannesburg. N 5. P.171.

Хорошая иллюстрация такого подхода — письмо, которое ЦК КПСС направил в декабре 1987 года, после встречи М. Горбачева с Рейганом, АНК и другим дружественным организациям. В нем, в частности, говорилось: «Никогда и ни при каких обстоятельствах мы не отойдем от курса на поддержку прав народов на независимое развитие, никогда мы не пойдем ни на какое соглашение с американцами за счет или в ущерб народам развивающихся стран. Для нас солидарность с теми, кто борется за национальное освобождение против империализма и неоколониализма, остается постоянным фактором и не подвержена конъюнктурным переменам» (цитируется по упомянутой книге В. Шубина. С. 341–342).

Ангола, как ранее Афганистан, была ярким примером того, как трудно, если вообще возможно, нанести поражение повстанческому движению, насколько велики у него регенеративные возможности, если оно опирается на поддержку населения или хотя бы его части, как долго и упорно может оно вести войну на изнурение, особенно если речь идет об огромной и по большей части труднодоступной территории. С другой стороны, и оно, это движение, победить организованную силу не в состоянии. Надо искать политический выход.

Из песни слова не выкинешь: мы защищали интересы наших кубинских друзей, но о некоторых их контактах с американцами я узнал лишь десяток лет спустя, и то из американских источников. Впрочем, и мы не всегда информировали их о наших беседах. Нередко это шло не от сознательного нежелания, а от недостаточной организованности.

Опять же много позже, когда (в порядке мемуаристики) на стол были выложены многие карты, стало ясно, что и Ч. Крокер среди своих отстаивал, оппонируя более жестко настроенным соотечественникам, порядок действии, близкий к тому, который предлагался нами. Но тогда, надо признаться, мы о внутренних американских спорах знали мало, они умели их прятать. Как, кстати, и мы наши — в то время.

Хорхе Рискет Вальдес, не помню его официального титула, — пожалуй, главный тогда советник Кастро по ангольским делам. Мы не раз встречались с ним и, как мне кажется, нашли общий язык. Во время одного из его приездов в Москву я, желая познакомить с знамениями нового времени, повел его в первое кооперативное кафе, на Кропоткинской, 36. Рискету очень понравилось, тогда там кормили вкусно. В Гаване его предпочтения были более традиционные — ресторанчик «Боттегита дель Медно», куда ходил еще Хемингуэй.

Они состояли из белых и черных призывников, включая намибийские так называемые «территориальные силы Юго-Западной Африки». Сейчас, задним числом, военные ЮАР пишут, что они смогли бы взять Куито Куанавале, но для этого пришлось бы положить до 300 белых солдат. Такая цена была неприемлема. К этому прибавилось бы до 2000 потерь среди намибийских территориальных сил. Возможные потерн УНИТА точно не подсчитывались, они, видимо, в счет не шли.

27 июня 1988 года юаровские бронемеханизированные коммандос наткнулись на кубинскую колонну и, пользуясь внезапностью, убили, по южноафриканским данным, от 200 до 300 человек, по американским — 150, а по кубинским — десять. Якобы юаровский командир действовал по собственной инициативе… Кубинские МИГи тут же нанесли удар по гидроэлектростанции Калуеке, что на реке Кунене. Погибло 11 или 12 юаровских солдат. Эта ГЭС имеет большое значение для снабжения электроэнергией северной Намибии. См. упомянутые книги Ч. Крокера (стр.372) и П. Родмэна (стр. 382).

Вообще у американцев идеология прекрасно уживалась с прагматизмом, что я рассматриваю в качестве плюса, помогавшего «реалполитик». Так, они превозносили до небес борцов за свободу — унитовцев, а их «собратьев» в Мозамбике — ренамовцев, также сражавшихся против марксистского правительства, которое открыто опиралось на помощь и союз с СССР, если и поддерживали, то гораздо менее активно. Мозамбик, к тому же отданный «на откуп» ЮАР, был для США значительно менее интересен, чем Ангола с ее нефтью и алмазами.

Были, впрочем, в США и в описываемый период деятели, которые выступали решительно против помощи УНИТА. К ним принадлежал такой видный конгрессмен, как Ли Гамильтон. «Ставка на Савимби лишь продлит страдания ангольского народа», «Савимби — это китайский марксист, даже если он придет к власти, легче Америке не будет» — таковы были их доводы, и небезосновательные. Но в администрации Р. Рейгана Савимби считали «своим человеком» (см.: Peter W . Родмэн. Op. cit. Р. 368–369).

К слову, не только в африканских. Я потом вычитал у Г. Киссинджера — ни одна гражданская война в истории не заканчивалась образованием коалиционного правительства. Возможно, правда, Киссинджер пропустил опыт внутритаджикского урегулирования, где правительство при всех сложностях и проблемах все же поделилось властью. Владимир Геннадьевич Шубин, очень внимательно прочитавший эту книгу в рукописи и тем самым оказавший мне неоценимую помощь, привел еще один пример, показывающий неправоту мэтра — ЮАР.

Дукакис, например, говорил о прекращении помощи УНИТА, отказе от принципа увязки, ужесточении отношений с ЮАР.