Всеволод Керов - Народные восстания и еретические движения во Франции в конце XIII — начале XIV в.

Центральная королевская администрация была превосходно осведомлена о положении дел на Юге страны. Еще в 1304 г. Филипп решил лично посетить Тулузу и изучить создавшуюся ситуацию. Для того чтобы успокоить население, прежде всего трудящиеся слои, король немедленно по прибытии в город опубликовал эдикт об обследовании тюрем, где находились жертвы инквизиции, и об ускорении судебной процедуры. В эдикте утверждалось, что целью королевской администрации является выявление лиц, несправедливо задержанных (51, IX, р. 256–259); разумеется, подлинная цель заключалась в предупреждении возможного восстания.

В период понтификата Климента V, француза по национальности, перенесшего резиденцию в Авиньон, напряженность в отношениях между королевской властью и папством несколько уменьшилась, но не могла быть в эту эпоху ликвидирована до конца, ибо в ее основе находились глубокие противоречия.

Маневр с обследованием инквизиционных судов якобы с целью установления справедливости и улучшения положения обвиняемых в ереси нередко применялся и самой римской курией. В ответ на жалобы населения создавались специальные комиссии, например в 1305 г. для расследования жалоб городов Каркассонна, Альби и Корда на действия инквизиторов (85, № 3, р. 8–11). Естественно, что положение населения в результате ее деятельности не улучшилось.

Большую силу представляли собой спиритуалы, активно боровшиеся против папства. Однако невозможно было уничтожить спиритуалов, не скомпрометировав францисканский орден в целом. А это могло нанести огромный вред политике римской курии и авторитету папы. К тому же спиритуалы были связаны с бегинами и другими недовольными. Поэтому папство вынуждено было лавировать. Папа Климент V так и не решился открыто осудить спиритуалов. Было очевидно в то же время, что ни папство, ни руководство ордена не могли примириться с существованием столь крупной оппозиционной силы, да еще связанной с народными еретическими движениями. Они лишь выжидали удобного момента для нанесения решающего удара.

В 1311 г. папа решил перенести центр тяжести борьбы против Оливи на церковный Собор во Вьенне. Подготовка к его открытию и самый ход его работы явились новым этапом в борьбе между папством и народными движениями, между папством и прогрессивной оппозицией внутри самой католической церкви.

Мы уже анализировали решения Собора, осудившие некоторые концепции Оливи (хотя при этом имя Оливи так и не было названо открыто, всем современникам было очевидно, о ком идет речь) (310, S. 489–522; 311; 252; 314). Принятое Собором специальное решение о бегинах и бегардах не было первым законодательным церковным актом, направленным против участников этого движения. Еще в 1299 г. провинциальный капитул францисканского ордена, собравшийся в Безье, осудил бегинов Юга Франции (79, col. 226).

Решение Собора против бегинов и бегардов, вынесенное во Вьенне, явилось сигналом для начала репрессий против них по всей Западной Европе. А поскольку самым активным и наиболее опасным для католической церкви было движение бегинов Южной Франции, против него и был направлен основной удар папства. Именно ко второму десятилетию относятся допросы бегинов инквизицией.

Церковь и инквизиция опирались на всю мощь государственного феодального аппарата. Большое число еретиков было сожжено на костре еще в преддверии Собора в 1310 г. Среди них были и катары, в том числе один из их руководителей — Пьер Отье. В 1312 г. в одной только Тулузе было осуждено более тысячи человек, обвиненных в принадлежности к ереси. Многие еретики предпочитали окончить жизнь самоубийством, чем попасть в руки инквизиции. Катары широко использовали обычай endura , т. е. самоубийство в форме голодной смерти (67, р. 7, 38, 98–111).

Подобным же сигналом для усиления репрессий стало решение Собора об осуждении некоторых доктрин Оливи, тем более что культ его имени возрастал. Видимо, именно после Собора стало известно содержание его Постиллы к Апокалипсису. Если бы это произведение было известно ранее, вряд ли Собор оставил его без внимания.

Избранный в июне 1313 г. генералом францисканского ордена Александр из Александрии начал при поддержке Климента V активные действия против спиритуалов. Однако генерал францисканского ордена вскоре умер, а через полгода умер и папа Климент V, и выборы нового генерала и нового папы состоялись значительно позднее. Поэтому спиритуалы решили воспользоваться определенным ослаблением позиций ордена и папства для активизации своих действий и ослабления давления со стороны их врагов. Последователи Оливи стали во все большей степени объединяться с недовольными из числа городского населения. Так, спиритуалы Нарбонна и Безье, использовав поддержку горожан, изгнали в 1314 г. из монастырей, которые они занимали, своих противников, присланных туда руководителями ордена в качестве наставников. Подчеркнем, что во время этих событий отмечен один из немногих случаев, когда сторонники спиритуалов оказались вооруженными. Мятежные монастыри стали центром притяжения спиритуалов, в 1315–1316 гг. недовольные стекались сюда не только из соседних районов Прованса, но и из более отдаленных провинций (27, р. 469). Сопротивление спиритуалов было в конечном итоге сломлено. Однако этот эпизод вызвал большое беспокойство французского духовенства.

Сложность ситуации для ордена и папства, а в конечном итоге и для господствующего класса усугублялась тем, что в этот же период во Франции имел место ряд крупных классовых выступлений народных масс, в том числе и таких, которые имели антицерковную окраску.

Позиции врагов спиритуалов укрепились летом 1316 г., когда в июне Михаил Чезенский был избран генералом францисканского, ордена, а в августе кардинал Жак Дюез стал папой под именем Иоанна XXII. Они решили усилить давление на спиритуалов. Главной целью папства и руководства францисканского ордена было воспрепятствовать развитию связей между спиритуалами и еретиками. Свою борьбу против спиритуалов они стремились организовать таким образом, чтобы не дать им возможности выделиться в самостоятельную организацию, что могло привести к взрыву католической церкви изнутри. Чтобы помешать этому, нужно было парализовать деятельность руководителей спиритуалов и тем самым дезорганизовать их ряды. Папа очень хорошо понимал ту опасность, которая представляла собой деятельность Убертино да Казале, всячески защищавшего концепции Оливи, поэтому его принудили уйти из францисканского ордена и изолировали от активной деятельности (23, V, р. 271). Другой видный спиритуал Анджело Кларено был отлучен от церкви и заключен в тюрьму; его вскоре выпустили, тоже обязав выйти из францисканского ордена (21, S. 144).