Адриенна Мэйор - Митридат. Отважный воин, блестящий стратег, зловещий отравитель. 120–63 гг. до н. э.

Услышав о его победе, отчаявшиеся италийские мятежники, сражавшиеся за свою жизнь в Италии, послали послов к Митридату. Предводитель марсов, Силон, умолял Митридата объединить силы. В ответ на просьбы послать армию в Италию, чтобы помочь победить римлян, Митридат «обещал, что поведет свои армии в Италию после того, как подчинит Азию». Археологи обнаружили «спецвыпуски» золотых и серебряных монет того времени с изображением Диониса (бога освобождения) и девизами Митридата, выбитые в память о связи между Митридатом и мятежниками в Италии [255].

Первыми действиями Митридата в роли спасителя Анатолии были социальные реформы, нацеленные на то, чтобы возместить местным жителям ущерб, нанесенный римлянами и их сторонниками, на который они жаловались. В ходе того, что историк Луис Баллестерос Пастор назвал «Митридатовой революцией», Митридат отменил общественные и частные долги, отменил займы, которые люди были должны кредиторам из Рима и Италии, получив таким образом поддержку средних и низших классов. Митридат также даровал всем освобождение от налогов на пять лет, что было на руку богачам. Эти радикальные действия подчеркивают, что сам Митридат был очень богат и теперь стал еще богаче благодаря недавно конфискованным сокровищам. Но можно сказать и что «новый порядок» Митридата породил гибридное государство — доброжелательную монархию с персидским уклоном, просвещенную благодаря греческим демократическим традициям: она была реальной альтернативой римской администрации, которая угнетала провинции в эпоху поздней республики. Олигархические власти, контролировавшиеся римскими консулами, в Анатолии были уничтожены, а в следующем году Митридат смог приказать своим городам даровать людям широкие права гражданства, а также гражданские права [256].

Просчитывая свои действия на несколько ходов вперед, Митридат, наверное, думал, как можно поступить с множеством римлян, которые все еще оставались жить в Анатолии. Рисковать он не мог: нельзя было допустить появления римского движения сопротивления, которому помогали бы местные союзники римлян — такие, как Херемон. Если он сможет завоевать Эгеиду и Грецию, то Рим будет вынужден уйти из Восточного Средиземноморья. Адриатическое море тогда станет новой границей между Востоком и Западом, между владениями Митридата и Римом. Если война продолжится, то континентальная Греция должна снова стать традиционным полем боя, где восточные державы сталкивались с западными. Митридат послал в Афины послов, дабы передать хорошие новости и дать им знать, что он собирается освободить Грецию [257].

Может быть, именно в это время Митридат преподнес в подарок свои великолепные доспехи городам Немея и Дельфы в Греции. Если верить древним авторам, по его шлемам, нагрудникам, поножам и оружию можно было представить себе, каким великаном в жизни был Митридат. Доспехи, сверкавшие драгоценными металлами и камнями, были впечатляющих размеров — может быть, их нарочно сделали слишком большими. Митридат, наверное, восхищался огромными доспехами мифических героев Троянской войны, выставленными напоказ в Трое, и, конечно, знал знаменитую историю с психологическими боевыми приемами, которые применял в Индии Александр Македонский. Александр приказал своим кузнецам скопать несколько гигантских доспехов и предметов вооружения, которые он — вместе с гигантской конской сбруей — оставил а лагере, чтобы напугать войска индийцев и заставить их покориться [258].

Историки — как древние, так и современные — дивились необыкновенным успехам Митридата в Первой Митридатовой войне. Меньше чем за год из мелкого царька богатого маленького царства на Черном море он превратился в одного из самых могущественных правителей Древнего мира. В 89 г. до н. э. Митридат произнес публичную речь, где перечислил свои впечатляющие победы, осудил римлян и призывал своих соратников продолжать борьбу. Пелопид, Ксенокл, Метродор — ненавистник римлян и другие государственные мужи-философы, видимо, помогли Митридату приготовить текст выступления. Одетый в свое самое прекрасное персидское платье и штаны, унизав пальцы агатовыми кольцами (считалось, что они делают речь оратора убедительной), Митридат, наверное, произнес свою речь в большом театре в Пергаме. Амфитеатры часто использовали для политических собраний; в Пергамском театре могло поместиться 10 тысяч человек.

Древние историки сохранили эту речь. Наверное, множество различных версий этого очень важного устного выступления, содержавшего и официальную формулировку государственной политики, и объявление войны, передавалось как устно, так и письменно как среди врагов Митридата, так и его друзей. Митридат был настоящим гуру пиара, и он, конечно, разослал копии речи своим союзникам. Отклоняясь от своей обычной краткости, историк Юстин пишет: «Я считаю, что должен включить эту речь полностью в мою сокращенную версию истории Трога так, как она была написана изначально». Юстин отыскал полную копию речи, которую считал оригинальной и дословной. Современные историки указывают на то, что они считают преувеличениями и пропагандистскими искажениями, а также риторическими эффектами, но и это также может подтверждать, что версия Юстина частично отражает подлинную речь Митридата. Есть очевидные признаки позднейших добавлений от враждебно настроенных к Митридату авторов: например, кажется маловероятным, что Митридат стал бы публично хвалиться, что убил Сократа Благого, царя Вифинии и своего племянника, царя Каппадокии Ариата.

Вне зависимости оттого, являлась ли версия, опубликованная Юстином, дословной записью речи, произнесенной Митридатом в тот самый день в Пергаме, она является точным изложением программы Митридата, его зарубежной политики и оснований, которые были у него для войны с Римом. Она дает самый лучший взгляд, какой только может быть, на то, как Митридат изображал сам себя — как наследника и объединителя греческой и персидской культуры (идеальная альтернатива Риму), и она объясняет, почему его фигура была такой убедительной и привлекательной для стольких разных групп людей вне Рима [259].

Речь Митридата была достаточно длинной. Вот ее основная суть, где пересказ сочетается с прямыми цитатами из версии Юстина.

«Было бы желательно, — начал Митридат, — обсудить, должно ли с римлянами воевать или жить в мире с ними. Но ведь в том, что следует сопротивляться нападающим, не сомневаются и те, кто не надеется на победу. Дело сейчас не в том, можно ли оставаться в бездействии, — уже произошло сражение; надо подумать, какими способами вести войну и на что можно надеяться.