Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Арсеналов, сеньор, за последние годы, кажется, создано намного больше, чем было раньше. Я не сомневаюсь, что в некоторых крепостях, где они размещаются, из-за отсутствия трех или четырех досок, чтобы сделать для них ящик, или из-за иной столь же малой траты многие арсеналы сейчас потеряны. И для исправления этого и многого иного нужно, чтобы честно следовали данному им уставу разорители, называющие себя управителями округов [467] Коррежедор — королевский чиновник, осуществлявший контроль правосудия и административного управления в одном из шести округов (комарок), на которые была разделена Португалия. Должность существовала с XIV в. (первый устав — 1332 г.). . Но боюсь, сеньор, они соблюдают его так же ревностно, как однажды рассказали королю: кто-то сказал Гонсалу Перешу, что никогда не вынимает устав из сундука до тех пор, пока не закончит все, что этот устав велит. Вот еще что принесло бы пользу Вашим землям: каждый год или, по меньшей мере, дважды в два года Вам следовало бы объезжать все округа страны, беря с собой лишь несколько достойных людей. Это, как мне кажется, должно стать развлечением для Вас и Ваших придворных: достойным подданным — на пользу и радость, а плохим — в наказание и устрашение. Прочие само собой разумеющиеся выгоды слишком долго описывать.

Справедливость (justiça), сеньор, является другой добродетелью, не правящей, как мне кажется, в сердцах тех, кто занимает должности правосудия в Вашей земле, за исключением короля и Вас, а есть ли кто-либо еще, я не уверен. И потому мне кажется, сеньор, что справедливость, живущая в ваших сердцах, не являет себя так, как ей подобает, поскольку Вы не только должны желать, чтобы во всей Вашей земле в отношении каждого соблюдалось право, но и устанавливать, каким образом должно вершиться правосудие. И следовало бы установить, чтобы те, кому поручаются должности Вашего правосудия, были бы достойными и больше бы боялись Бога, чем Вас, а также больше боялись бы лишиться Вашей милости, чем всех других — дурно приобретенных — привязанностей и выгод. И если они станут служить, как должны, то пусть получают определенный доход, а поступившие иначе, если Вы уверены в их неправоте, как недавно произошло, не избегнут полагающегося наказания. Вы знаете, сеньор, что поставлены в мире апостольской властью, дабы возвысить достойных и наказать дурных. И если правильно этим воспользоваться, то я не знаю более удобного способа улучшить тех, над кем Вы должны властвовать. Справедливость, сеньор, по мне, двояка. Во-первых — воздавать каждому свое, во-вторых — воздавать без промедления. И вот я обеспокоен, что и того и другого в Вашей стране одинаково недостает. Второе очевидно, и это творит великий вред всей Вашей земле, ибо многие дела, которые слишком поздно выигрываются, остаются из-за этого проигранными. Я вижу при дворе многих служителей правосудия, и от всех них исходит мало решений, и мне кажется, что они и множество придворных, о которых я напишу далее, подтверждают слова Исаии: «Ты умножишь народ, но не увеличишь радость его» [468] Перифраз библейского стиха: «Ты умножишь народ, увеличишь радость его» (Ис 9: 3). . Я уверен, сеньор, что шестеро, имеющие желание разбирать дела и работающие усердно на своей службе, сделали бы больше, чем пятьдесят такого желания не имеющих. Мне кажется, что для ускорения судебных дел было бы весьма полезно продолжить то, что государь приказал относительно Бартоло [469] Бартоло да Сассоферрато (1314–1357) — итальянский юрист, глава школы толкователей римского права (постглоссаторов), оказавший огромное влияние на юридические традиции ряда европейских стран, в том числе и Португалии. : двое сведущих ученых должны были его книгу надлежащим образом упорядочить и исправить, а затем перевести. Точно так же законы и установления королевства нужно дополнить и снабдить заголовками, каждый в соответствии с тем, к чему он относится, и если среди них будут найдены отмененные, их нужно изъять за ненадобностью, а добрые установления будут исполняться в тех случаях, для которых они созданы.

Рассуждение о добродетели умеренности (temperança) и о том, что делается или будет содеяно против нее, я оставляю в вéдении проповедников и исповедников. Однако мне кажется, что по сравнению с другими виденными мною землями она находится в Вашей земле в положении лучшем, чем где бы то ни было. Но я вижу в ней достаточно преступлений против благоразумия (prudençia), важнейшей добродетели. О некоторых из них напишу. Самым значительным является беспорядок в Вашей стране, который приводит к большим тяготам и который вполне можно исправить. Это происходит из-за множества людей, которых неосмотрительно берет на службу государь, берете Вы, берем к себе мы и все Ваши братья, а за нами — все сеньоры Вашей земли. Обо всех бедах, что за этим следуют, я не могу Вам написать, но могу указать на некоторые. Король, мы с Вами и все остальные производим столь великие расходы, что земля не может их выносить. И так как она издержалась, не платится пейта [470] Налог (первоначально на военные нужды), взимавшийся со всех жителей королевства, не являвшихся фидалгу. и другие подати. Другое преступление заключается в том, что в каждом городе или местечке, где Вы останавливаетесь на постой, люди лишаются домов и одежды и не могут заполучить их обратно, а после этого больше не желают ими обзаводиться, и поэтому всюду Ваших людей одинаково плохо принимают. Еще одно — крестьяне теряют скот, немало которого забирается, когда Вы проезжаете мимо.

Другое заключается в том, что земле и всем ее фидалгу плохо служат, так как никто не стремится ни учиться отцовскому делу, ни служить иным сеньорам, а все норовят податься ко двору, надеясь стать эшкудейру [471] Эшкудейру — первоначально оруженосец, впоследствии — придворная должность и дворянский титул. короля, Вашими или кого-либо из Ваших братьев. Поэтому я порой вижу, как король и Вы так сильно тратитесь, что, желая проявить расположение и милость к тому, кому Вы чем-то обязаны, или совершить какое-либо другое доброе дело, не имеете на то возможности. И хотя этих людей принимают ради лучшей охраны, выходит, по-моему, ровно наоборот: их так много, что за добрую службу им ничего не платят. И поэтому, даже если бы они желали Вам служить и Вас охранять, они не могут этого делать, а если и делают, то с большой тоской и неприязнью. Так что, думаю, их служба Вам скорее на горе, чем на радость.

Хотя, сеньор, мне могут вспомниться сейчас другие недостатки, я полагаю, что и эти так велики и очевидны, что продолжать не стоит. Сеньор, это зло можно победить, если король, Вы и все мы, живущие под Вашей рукой, будем брать лишь тех, кто этого заслуживает и действительно нужен в управлении. Те, кого вы принимаете в эшкудейру, должны быть фидалгу, из хороших семей, а другого, низкого происхождения на это место не может быть поставлен никто, кроме как за какую-то особую исполненную службу. И так каждый, осуществляя ту службу, какая ему положена, будет доволен.