Эрнест Лависс - История Франции в раннее Средневековье

Кассиан, упоминавшийся нами ранее, содействовал укреплению успехов монашества. Родившись, очевидно, на юге Галлии, он посетил знаменитые монастыри Востока. В начале V века он основал в Марселе два монастыря — мужской (св. Виктора) и женский. На него смотрели, как на хранителя аскетических традиций. В 417 году по просьбе Кастора, епископа Апта, он написал свои «Монастырские Установления», где старается приспособить к употреблению галлов правила восточного монашества. Это странная книга, где кажется, что аскетический идеал ставит задачей не освятить и возвысить человека, а убить его личность, его ум, волю и сердце. В «Вечерях Отцов Пустыни» он больше занимается монашеской теологией и моралью. Это как бы «Подражание Христу» V-гo века — более сухое, лишенное тех высоких порывов души, которые составляют красоту сочинения Фомы Кемпийского, но проникнутое также идеей религиозного совершенствования и изысканием средств к его достижению.

Начало было положено. Вскоре Гонорат, член знатной языческой семьи, обращенный в христианство, по возвращении своем с Востока поселился на одном из островов Леринских, «пустынном, полном ядовитых змей». Со всех сторон к нему явились последователи; «лагерь Господень» был раскинут. Время от времени Гонорат покидал Лерин, отправлялся завоевывать тех, о чьих достоинствах довелось ему слышать II, «торжествуя, приводил свою добычу в пустыню». Часто у отшельников не хватало средств к существованию, зато всегда было довольно веры. Однажды Гонорат дал бедняку последнюю золотую монету и сказал своим ученикам: «Так как наша щедрость не может более ничего дать, то, несомненно, уже приближается некто, приносящий нам нужные деньги». Вокруг на Иерских островах возникают другие монастыри, группирующиеся вокруг Леринского. «Лерин, — говорит Евхерий, ученик Гонората, — принимает в свое милосердное лоно всех, кто спасся от крушения житейских бурь. Он принимает с любовью их, еще взволнованных грозами мира, чтобы они перевели дыхание под тихою сенью Бога». Но не всех удерживает он у себя. Большинство становится владыками Церкви. Отсюда вышли: сам Гонорат — епископ Арля, Иларий — его преемник, Евхерий Лионский, Луп — епископ Труа, Цезарий Арльский, Максим и Фавст — епископы Рие и много других.

В остальной Галлии стали также быстро множиться монастыри: около Вьенны (Гриньи), на острове Барб близ Лиона, в Реомэ (Мутье-Сен-Жан), в Юре (Сэн-Клод), в Турени (Лош), в Пуату (Сен-Жуэн, Сен-Мексэн) и т. д. Но, несмотря на все почтение, которое вызывала жизнь средневековых аскетов, в Галлии поняли, что их образ жизни не может быть усвоен без ограничений. Уже ученики св. Мартина, когда им говорили о вареном зелье и ячменном хлебе, которым питался один африканский отшельник, отвечали: «Может быть, киренеянину этого довольно, он по необходимости или от природы привык ничего не есть, но мы, галлы, не можем жить, как ангелы». Сам Кассиан признает, что надо «считаться с особенностями климата и человеческой слабости». Кроме того, эти люди, отказавшиеся от мира, часто вмешиваются в него, проявляя тщеславие и корыстолюбие. Один из собеседников, выведенных Сульпицием Севером, после восхваления добродетелей египетских отшельников говорит: «Кто из нас не возгордится немедленно, если ему поклонится бедняк, если женщина обратится к нему с пошлой лестью? Пусть он даже сознает, что он не святой, но если из угодливости или по ошибке с ним обходятся, как со святым — он начинает себя считать им… Если ему посылают богатые подарки, он хвалится, что Бог одаряет его своими щедротами, и что он во сне получает необходимое для жизни. Человек, не отличающийся ни добрыми качествами, ни добрыми делами, становясь священником, облачается с священные одежды, надувается, когда ему кланяются, начинает показываться всюду. Кто прежде ходил пешком, теперь с гордостью велит возить себя на покрытых пеной рысаках. Кто довольствовался тесной кельей, строит себе обширное, великолепное жилище… выпрашивает у милых вдов и у девиц, своих приятельниц, богатые платья»… Уже начинаются жалобы на распущенность, указывается на необходимость карать непослушных монахов.

Стремление к религиозной жизни рано распространилось среди женщин и особенно девушек, которые «хотят, по примеру мудрых дев, стать невестами Христа». На одной трирской эпитафии одна «дочь Господня» восхваляется за то, «что она поклонялась Богу во все дни своей жизни и во всех своих действиях соблюдала заповеди Спасителя». Надпись сделана одной из ее подруг Леей, которая «связана была с ней узами любви и религиозным рвением». Основываются многочисленные женские монастыри. В 506 году собор Агда запрещает строить их вблизи мужских, «во избежание козней диавола». Учителя церкви внушают страх к женщине, отвращение к ее красоте: «прелесть плотская вянет, как цветок полей». Они восхваляют девство. «Девство славно, — говорит св. Мартин, — брак только извинителен». Они стремятся даже разрывать супружеские связи и убеждать мужа и жену уйти в монастырь. Создаются поэтические легенды, прославляющие в браке общение душ, свободное от телесной связи.

Монашество встречает, однако, и враждебное отношение. В начале V века галл Рутилий Намациан жестоко высмеивает этих людей, «которые бегут от солнечного света и стараются сделать себя несчастными». С другой стороны, существует взаимное недоверие между монашеством и епископатом. Кассиан рекомендует монахам «избегать женщин и епископов». Последние, в свою очередь, стремятся наложить свою власть на монастыри. Так назревает уже конфликт между белым и черным духовенством. Несмотря на все это, однако, монахи множатся в числе, покрывают монастырями всю Галлию, до самых диких ее уголков. Расчищая почву, создавая деревни, они завоевывают варварский мир, и христианское общество Средних веков будет в значительной степени их созданием.

В V веке в Галлии существует особая литургия, так называемая галликанская, которая удержится до Пипина Короткого. К многочисленным общим праздникам, как Рождество, Пасха, Крещение, Вознесение, Пятидесятница, присоединяются всюду праздники местных святых. В конце V века Мамерт, епископ вьеннский, устанавливает так называемые Рогации — Моления. Это — процессии, совершающиеся три дня перед Вознесением и призывающие благословение на поля.

Важные акты христианской жизни совершались в несколько отличных от нынешних формах. Торжественное крещение совершалось только на Пасху. Оглашаемых приводили в крещальню, спрашивали о главных положениях веры, на что они отвечали тройным «Верую», затем их трижды погружали в купель. После миропомазания, сопровождаемого призыванием св. Духа, они получали белую одежду, епископ омывал им ноги, они присутствовали при мессе и в первый раз причащались. Брак не сопровождался непременно совершением таинства: верный мог, по желанию, просить или не просить благословения Церкви. В конце концов последняя усвоила обряды языческого брака, наложив на них только свою печать: сохранился обмен колец, брачное покрывало, венцы на головах супругов.