Эрнест Лависс - История Франции в раннее Средневековье

Карл распоряжался еще по собственной воле публичными должностями. Он назначал и смещал графов. Но когда должности ассимилировались бенефициями, — и граф, и викарий начнут стремиться оставить своим детям и ближайшим своим наследникам соединенные с их должностями земли.

При Карле Лысом эта тенденция к наследственности должностей ярко скажется в Керсийском капитулярии, изданном в 877 году [524], в момент, когда Карл, отправляясь в Италию, передал сыну на время своего отсутствия управление государством. Капитулярий имеет значение временной меры, это — capitulare missorum (капитулярий посланцам). Король принимает предосторожности против королевича, которому, по-видимому, имеет основание не доверять. Ему запрещается останавливаться в некоторых дворцах, из опасения, как бы он их не опустошил. Он дает присягу, что не обидит мачехи своей Рихильды, не отнимет у нее ее аллодов и бенефициев. Вместе с тем ему запрещается замещать графства, ставшие вакантными в отсутствие короля. По этому поводу король дает следующие указания:

« Если умрет граф, сын которого с нами, пусть сын наш, посоветовавшись с другими нашими верными, и по соглашению с епископом и министериалами, назначить кого-либо из близких друзей покойного — оберегать графство до тех пор, пока нас не известят о случившемся ».

« Если умерший граф оставил несовершеннолетнего сына, пусть сын этот, вместе с министериалами графа и с епископом того диоцеза, где лежит это графство, охраняет графство до тех пор, пока мы не будем обо всем извещены ».

« Если умерший граф не оставил сына, пусть наш сын, посоветовавшись с нашими верными, назначит кого-нибудь, кто с министериалами графа и епископом, охраняет графство до тех пор, пока мы не сделаем на этот счет распоряжений. И пусть никто не погневается, если потом мы дадим графство не тому; кого назначил наш сын ».

Таким образом, во всех трех случаях, королевич-регент может назначить только временного правителя. Окончательное назначение принадлежит королю. Но мы видим, — если сын умершего графа находится в войске Карла Лысого, графство достанется ему. Государь не желает, чтобы этот сын, последовавший за ним на войну, был лишен наследства: уверенность в этом заставит большее число верных принять участие в его походе. Во втором случае, — если граф умер, оставив несовершеннолетнего сына, сын этот, очевидно, в общем правиле, будет со временем назначен на графство. И только — если граф умер бездетным, графство считается вакантным. Другие родные графа не имеют прав на наследство. Возможен был еще четвертый случай, когда сам граф, сопровождая короля, умрет в Италии. Об этом, однако, Карл узнавал, конечно, раньше, чем его сын и прямо назначал преемником сына покойного или иного из своих верных. Таким путем в капитулярии уже признан принцип наследственности по прямой линии.

Капитулярий продолжает: «так же следует действовать по отношению к нашим вассалам». Еще раз видим мы здесь смешение чиновников и вассалов, должностей и бенефициев.

Но самой важной статьей, быть может, является следующая: «Мы желаем и настойчиво повелеваем, чтобы епископы, аббаты, графы и другие наши верные поступали так же в отношении своих людей». Другими словами, — граф назначит викарием сына викария, аббат поставит преемником «адвоката» [525]— его сына, сеньор назовет вассалом сына вассала. Карл Лысый подписывает обязательство не только на время итальянского похода. Но по существу он является актом гораздо более широкого значения. Покидая государство, Карл Лысый высказывает желание, чтобы без него все шло так же, как при нем. Громадный интерес капитулярия именно в том, что он вскрывает создавшееся положение вещей. Он не декретирует его: политический и социальный строй не устанавливается декретами — и в этом смысле правильно утверждение, что капитулярий не есть конституционная грамота феодализма, но он показывает нам, что феодализм установился повсюду, что он стал нормальным явлением. Он утверждался, как результат столь свойственного людям стремления укреплять за собой земли и почести, столь свойственного отцам желания жить в детях. Но и самим королям, в общем разложении общества и государства, наследственность представляется принципом порядка и устойчивости. Около каждой вакантной должности или бенефиция разыгрывается борьба желаний. Признание принципа наследственности обеспечивает мирную передачу того и другого: сын наследует отцу в правах и обязанностях.

В эпоху Карла Лысого граф получает свое графство только в силу королевского повеления. Но пройдет сто лет, и сын умершего графа будет наследовать ему ipso facto , и обряд принесения верности станет пустой формальностью. Несовершеннолетние дети будут наследовать графства, заменяя себя временно в выполнении вассального долга — представителем. Начинает признаваться и принцип наследования по боковой линии. С этого времени уже становится возможным устанавливать генеалогии глав различных сеньорий [526]. В распоряжении короля остаются еще некоторые крупные должности — должности маркизов или герцогов. Кое-какие малые фьефы долго оставались пожизненными. Время от времени король разрывал цепь и лишал сына отцовского бенефиция. Но в общем правиле уже с X века должность II, вполне слившийся с ней бенефиций — наследственны.

Когда наследственность установилась, бенефиций изменил имя. Он стал feodum , feudum — феодом. И это название дало всему новому строю имя — феодального. Сначала, в IX и X веках мы встречаем его в центре Франции: Клюни, Руэрге, Тюлле, Ниме. С XI века оно встречается повсюду, заменяя слово бенефиций. Много спорили о происхождении этого термина. Его вели от кельтского корня, связывали его с готским faginon , означающим «пользование», в противность «владению». В действительности он происходит от готского faihu , fihu (немецкое vieh ), что означает — скот. По той же ассоциации идей, какую мы находим в ряду pecus (скот) — pecunia (деньги), слово faihu стало означать повинности за землю, а потом и саму землю, получаемую под условием повинностей.

Когда бенефиций и должность стали наследственным феодом, Каролинги вовсе перестали выбирать вассалов и назначать графов. Пред лицом королевской власти ее вассалы сплотились в силу, которая ставила себе собственные задачи. Казалось, графов можно было бы считать по-прежнему делегатами, чиновниками короля, только чиновниками наследственными, а не сменяемыми. Однако они окончательно утратили прежний характер. Они всецело присвоили себе права, которые прежде делегировало им государство. В момент, когда это произошло, — образование феодализма завершилось.