Олаф Брок - Диктатура пролетариата [calibre]

Остальных важных особ городка можно пересчитать по пальцам. Вышеупомянутый земский начальник – образованный семейный человек, правда, его семейство уехало на летний период. Молодой новоиспеченный доктор. Также порой ко мне заходят двое служащих полиции, которые рады оказаться полезными приезжему; они неустанно рапортуют начальству о сенсационном визите моей важной персоны. Наконец, глава местной почты и телеграфа; он немного играет на скрипке и в свое время с душой предавался этому занятию, но сейчас он оставил его и не менее охотно катается на лодке или ловит рыбу.

С начальником, а в особенности с доктором, можно даже побеседовать по душам как о местных делах, так и о глобальных вопросах. При этом новости окружающего мира все равно доходят сюда с трудом. Летом, при движении пароходов в обоих направлениях, со стороны Вологды и Архангельска, жители Шуйского без труда могли бы быть в курсе происходящего в мире; кроме того, два раза в неделю сюда приходит почта. Но нет, несмотря на то что население маленьких городков всегда охоче до новостей, в отличие от пресыщенных столичных жителей, интерес к внешнему миру здесь настолько мал, что о последних событиях бесполезно и спрашивать. Так, давно, еще в Москве я услышал, что коронацию в Англии отложили из-за болезни короля Эдуарда, но о чудесном выздоровлении монарха я узнал лишь ближе к середине июля, и то по чистой случайности – от инженера, оказавшегося здесь проездом из Вологды.

Ничего страшного, какое-то время можно прожить и без духовной пищи подобного рода. Только не слишком долго!

X. Одна северорусская губерния. Расстояния и дороги. Телефон. Вид с колокольни. Плотность населения на русском Севере

Губерния – всего лишь небольшая часть России. Тем с большим восхищением думаю я о том, что, например, та северная губерния, в которой я сейчас нахожусь, а именно Вологодская, по площади равна Швеции и, таким образом, она значительно больше Норвегии. Регион простирается широкой полосой от южных берегов Онежского озера на северо-восток, до Уральского водораздела.

Если расстояния между населенными пунктами в средней полосе были велики и целые дни уходили на то, чтобы добраться до мест, куда пока не идет железная дорога, то на севере расстояния можно без преувеличения назвать гигантскими. От Вологды, резиденции губернатора, до самого отдаленного административного центра, если округлить, 1100 километров. Летом в помощь путешественнику по крупным рекам ходят пароходы. Зимой по широким трактам можно легко проехать на резвых санях. Но в прочие времена года, когда те же самые тракты, пролегающие по заболоченной местности, становятся практически непроходимыми, чтобы добраться до пункта назначения, необходимо запастись выносливостью и терпением. От упряжки в две-три лошади можно ожидать где-то милю в час. Но на эту цифру не следует слишком полагаться – все решают дороги; а если рассчитываешь передохнуть на станции и выпить чаю, пока меняют лошадей, то, по словам одного опытного в дорожных делах чиновника, средняя скорость не будет превышать пяти верст (то есть полумили) в час. Выходит, даже за целый долгий день езды повозка осиливает расстояние, не превышающее по длине путь из Христиании в Фредрикстад, – в этих краях оно кажется сущей безделицей.

Что уж тут говорить о ранней весне и поздней осени, когда дороги полностью развозит! Если в месяцы бездорожья необходимо попасть из Котласа в Вологду, или наоборот (летом – сутки на пароходе), то, скорее всего, ради экономии времени и денег следует поехать на поезде, избрав следующий вдохновляющий маршрут: Вятка – Пермь – Екатеринбург – Челябинск (Сибирь) – Уфа – Самара – Москва – Ярославль. Этот «небольшой», зато безопасный крюк займет семь суток. Заметьте при этом, что Котлас находится в центре губернии, являясь не самым отдаленным ее пунктом. Области на востоке региона, с маленьким населением, состоящим в основном из зырян и редко-редко когда встречающимися русскими станционными поселениями, следует считать на данный момент нетронутой целиной.

Те ресурсы и богатства, которыми должна обладать эта огромная и малонаселенная губерния, при таких условиях невозможно использовать, – вероятно, многие из них даже не открыты. Лишь в западных областях жизнь более или менее идет в ногу со временем: притоки Двины, крупной водной артерии Севера, обеспечивают более легкий доступ к системе каналов центральной России, хотя следует отметить, что регулярных путей сообщения все равно не хватает. Все возможности для строительства магистралей заканчиваются к востоку от Двины. Здесь преобладают возвышенности с плато над уровнем леса, так что дороги здесь немыслимы без вмешательства в рельеф. Пока работы там даже не начинались. Исследования указали на наличие в верховьях Печоры нескольких месторождений нефти. Как известно, пробное бурение дало удовлетворительный результат. Но один инженер, который пробыл в этих краях целое лето, поведал мне, что даже энергичные иностранцы отказались от дальнейших разведывательных работ, потому что они просто не смогли доставить на место бурильные установки и прочее необходимое оборудование.

* * *

Все же было бы неразумно ожидать иного. Скорее всего, пройдет не один десяток лет, прежде чем России удастся (и действительно понадобится) наладить в этих бескрайних пустынных областях систему путей сообщения. Лучше не критиковать, а восхититься той энергией, с которой русское правительство прокладывает прямую железную дорогу из Петербурга в эти края, а именно через Вологду до Котласа на Двине. Тот факт, что обычные магистрали будут подведены только после строительства железной дороги, идет вразрез с привычным ходом вещей – но он объясняется быстрыми, почти американскими темпами развития современной России и принципом централизации власти без усиления местного самоуправления.

Тем больше поражает медлительность и, хочется сказать, недальновидность русских властей по отношению к классу более дешевых и легких во внедрении средств коммуникации, которые в последнее время распространились по всей Скандинавии, – это телеграф и, в особенности, телефон.

Если сложить время, которое чиновники тратят на поездки, почтовые и транспортные расходы казны, которые едва ли окупаются, то сумма в огромных северных областях вышла бы значительная. Поэтому нельзя сомневаться в том, что при наличии телефонной связи можно было бы сэкономить немалые средства, и это веский аргумент в пользу строительства необходимых коммуникаций. Телеграфа в этих краях пришлось долго ждать, но и он уже, как я слышал, принес значительные плоды, хотя и имеет много недостатков по сравнению с телефоном. России следовало бы в этом деле обратить внимание на опыт Скандинавии, где плотность населения столь же мала.