Николь Лоро - Разделенный город. Забвение в памяти Афин

На данный момент допустим, что stásis ветров – это гражданская война, разразившаяся в Митилене. И в самой середине stásis , захваченный противонаправленными ветрами, – там, где противоположные порывы сталкиваются и яростно взаимоуничтожаются – находится корабль-город. Méson попадает в бурю, потому что буря нашла в нем свое место.

Мы еще вернемся к Алкею и stásis ветров. А пока что ненадолго задержимся в méson.

Все начинается в «Илиаде», где предлагается различать méson слов и méson оружия. Иными словами, советы, где блещут речами, и сражение, где все равны, – не щадящее никого, но взамен приносящее еще больше славы тому, кто сможет одержать в нем верх. Или еще точнее: agorá , где говорят «добрые советчики», и поле битвы, где стяжают славу «доблестные свершители подвигов» [288] Лоро цитирует здесь стих IX, 444 ( mýthōn te rhētēr’ émenai prēktērá te érgōn ) в переводе Мазона. – Примеч. пер. . То, что Ахиллес может найти себе место и на agorá , и в сражении [289] Гомер. Илиада, IX, 440–443. , безусловно подталкивает к тому, чтобы объединить две эти «середины» – но терпение! прежде, чем взаимоналожить, попробуем их разграничить. Ибо даже если agorá и поле битвы неотделимы друг от друга, требуемая ими поза, конечно же, различна: в самом деле, мнимое спокойствие собраний требует, чтобы наконец уселись эти воины [290] Собрание, где мужчины стоят, является исключительным (ср.: «Илиада», XVIII, 245–247). По этой теме см. диссертацию: Montiglio S. Dire le silence au pays du logos. Paris: Éditions EHESS, 1994. , которые день за днем выстраиваются, чтобы стоя сражаться врукопашную (здесь я комментирую глагол hístēmi [291] Ставить, стоять, устоять и т. д. ( греч. ). – Примеч. пер. , чьим производным и является имя действия stásis ; к этому я еще вернусь).

Итак, agorá – мирное место? Разумеется – если, конечно, могли быть мирными собиравшиеся на ней советы, если судебные процессы происходят в мирное время, и если не удивляться тому, что с первой же песни «Илиады» Гомер украдкой стирает границу между войной и собранием, наделяя второе тем, что характеризует первую – kȳdos [292] Слава, честь ( греч. ). – Примеч. пер. , которое служит герою одновременно и знаком избранности, и талисманом победы в битве [293] Процесс на agorá : «Илиада», XVI, 384–388; эпитет kydiaáneira , традиционно связанный со сражением (VII, 213; VIII, 448; XIV, 155), характеризует собрание в: I, 490–491. О kȳdos см.: Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. С. 277–283. . Возможно, мирное, если, конечно, могло быть мирным место политической борьбы – тех противостояний, что на языке времен Солона, сохранившемся и в зените классической эпохи в формулировке одной из клятв, зовутся просто-напросто agoraí [294] Клятва Амфиктеонов у Эсхина в: «Против Ктесифона», 111. . Ибо agorá говорит о собрании (от ageírō , собирать), но с самого начала «Илиады» в ней воцаряется именно конфликтность agōn [295] Аналогичным образом в санскрите существительное grā´ma, «деревня», изначально означало «отряд». См.: Malamoud C. Cuire le monde. Rite et pensée dans l’Inde ancienne. Paris: La Découverte, 1989. P. 95. [ Agōn так же происходит от ageírō , как и agorá. – Примеч. пер. ] с ее словесными сражениями, с силой против силы, когда два оратора встают друг против друга [296] Война слов: antibíoisi epéessin («Илиада», I, 304–305; см. употребление antíbion в бою: III, 20; VII, 51), а также замечания: Dunkel G. Fighting Words. Alcman Partheneion 63 «mákhontai» // Journal of Indo-European Studies. 1979. Vol. 7. № 3–4. P. 249–272. Об agōn , означающем собрание, см.: Ellsworth J. D. Agon Neon: An Unrecognized Metaphor in the Iliad // Classical Philology. 1974. № 69. P. 258–264; Agamemnon’s Intentions, ἀγών, and the Growth of an Error // Glotta. 1976. № 54. P. 228–235; и The meaning of ἀγών in epic diction // Emerita. 1981. № 49. P. 97–104. . Говорить, сражаться – расстояние между ними меньше, чем могло бы казаться.

Еще одна agorá или, точнее, изображение одной agorá : уже неоднократно упоминавшаяся сцена, выбитая на щите, который Гефест выковал для Ахиллеса. На ней два города стоят лицом к лицу, один – охваченный войной, второй – занятый деятельностью мирного времени. В мирном городе agorá , соответствуя своему имени, заполнена народом: на ней собрались люди, обозначенные как laoí (то есть – не будем об этом забывать – как «вооруженный народ») [297] Гомер. Илиада, XVIII, 497: laoì d’ en agorēi ésan athróoi. . Но текст собирает их только для того, чтобы тут же, под тем же самым именем laoí , разделить на две партии, с криками противостоящие друг другу [298] Там же. Р. 502. . Дело в том, что на agorá разворачивается судебная тяжба – другими словами, если процитировать Луи Жерне, размышляющего о древнейшей истории права, – агон : одновременно состязание и сражение, «судебная борьба». В том виде, в каком ее зафиксировало на щите искусство бога-кузнеца, эта ссора ( neīkos ) является парадигматической – кто-то скажет, архетипической [299] Nagy G. The Best of Achaeans. P. 144. – из‐за важности того, что стоит на кону, ведь из двух людей, противоборствующих по поводу выкупа за убийство, один – тот, кто убил, – рискует жизнью. Риск, разумеется, достаточный для того, чтобы толпа страстно вовлеклась, кричала и разделилась надвое: два человека, два лагеря, два таланта золота, положенных на середину ( en méssoisi ), – такова на щите Ахиллеса великая сцена Двух [300] Agōn: Gernet L. Recherches sur le développement juridique et moral de la pensée grecque. P. 90. Интерпретацию сути этого конфликта и его ставок в целом см.: Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. С. 378–379. .

Итак, мы видим, что конфликт – едва одомашненный в агоне – уже находится в сердце города. Вряд ли это утверждение приведет в восторг всех историков греческого города, и найдутся те, кто предпочел бы заменить его на другое, исправляя «уже» на «еще»: в таком случае скажут, что méson пока еще является конфликтным. Тем самым нас подводят к мысли, что в ходе неудержимой эволюции настанет тот день, когда в классическом городе – на самом деле, отождествляемом с Афинами, – противостояние, как упорядоченное, так и нет, уступит место противопоставлению речей. Что касается меня, то, как несложно догадаться, я решительно придерживаюсь «уже»: конфликт уже . Ибо каким бы загримированным оно ни было в классических Афинах [301] См. выше главу III по поводу Эфиальта. , противостояние, разумеется, никуда не собиралось исчезать. Я имею в виду собрания и те «враждебные друг другу тезисы» [302] Буквальнее: противоборствующие мнения ( tōn gnōmōn… antipálōn ). – Примеч. пер. , которые в историческом нарративе Фукидида ведут афинян к агону , когда прямо в разгар Пелопоннесской войны они во второй раз обсуждают, какую судьбу уготовить Митилене [303] Фукидид. III, 41, 1. См.: Loraux N. La majorité, le tout et la moitié. в обстоятельствах, весьма похожих на те, что изображает сцена со щита Ахиллеса, ибо для жителей союзного города, совершивших измену, речь идет о смерти или спасении. Но покинем Афины и перенесемся лучше в город Эресос – по воле случая он соседствовал с Митиленой – в конец IV века. И одна из надписей свидетельствует, что в Эресосе, как, вполне вероятно, и во многих других городах, голосование на собрании носит имя diaphorá [304] Tod, 191, ст. 18 (Эресос, 332 год до н. э.). : голосование, то есть деление [partage] голосов, а кроме того – распря.