Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

Нельзя вместе с тем согласиться с утверждением Вавржинца о крайних насилиях, сторонником которых был будто бы руководитель пражского плебса. После столкновения пражан с кутногорцами и подчинения последних умеренным гуситам именно Ян Желивский от имени Праги провозгласил мир с кутногорцами и объявил прощение их проступков [678] Там же, стр. 168. . После боя войска пражан с панскими отрядами у Яромиржа он провозгласил от имени пражан соглашение с побежденными панами [679] Там, же, стр. 170. .

В отличие от умеренных гуситов, Желивский неоднократно выступает как сторонник решительной борьбы против феодально-католического лагеря, как противник тактики компромисса. В июне 1421 г. войско пражан осадило город и замок Мост. Гарнизон замка заявил о своей готовности сдать его при условии свободного ухода из замка. Пражанам, особенно шляхтичам, предложение понравилось, но Ян Желивский выступил против, заявив при этом, что если они отпустят гарнизон, то с этими людьми им придется воевать где-либо в другом замке [680] Там же, стр. 199. . Вавржинец приводит этот эпизод явно в полемических целях. Он, как это совершенно очевидно из описания самого события, решительно осуждает эту непримиримость своего политического противника. Несколько позднее, в августе месяце, чешские паны Рожмберк, Ченек и другие договорились с Прагой и с иными гуситскими городами о переговорах по поводу управления страной, упорядочения дел в ней и установления единодушия в защите правды. В данном случае это было выражением стремления бюргерской оппозиции к компромиссу, с феодально-католическим лагерем. Ян Желивский, узнав о таком соглашении, выступил письменно и устно против намечавшейся встречи, заявив, что «вышеназванные паны — изменники, неверующие и неискренние приверженцы Правды» [681] Там же, стр. 202. . Мотивы выступления Желивского совершенно очевидны. Он боролся именно против тенденции умеренных гуситов пойти на соглашение с панами. Все же переговоры состоялись, и стороны договорились о том, чтобы послать посольство к князю литовскому Витольду с предложением чешской короны. Магистр Ян Пршибрам, принимавший активное участие в переговорах, впал в немилость из-за этого и был устранен от руководства Прагой.

Под влиянием Яна Желивского в октябре 1421 г. была созвана Пражская община, которая по его предложению избрала вместо прежних четырех гетманов одного нового — Яна Гвезду из Вицемелиц у Жлеба, мелкого земана. Ему были предоставлены широкие права. Наряду с ним как старшим гетманом были избраны также четыре других гетмана, но, в качестве помощников. Характерно, что эти гетманы с согласия общины установили более крепкую дисциплину в войске пражан: никто не имел права уйти из войска во время похода, кроме как с согласия гетмана. Бегство с поля боя запрещалось под угрозой потери всего имущества и осуждения на смерть. Что эти выборы гетманов были в интересах широких слоев народа, говорит тот факт, что, по сообщению хрониста, все эти новшества очень не нравились «старшим» общины. Они попытались ограничить власть гетманов и добились решения магистрата, что гетман не может решать вопросы без консулов. Однако через некоторое время по воле гетмана было смещено пять прежних консулов и назначены новые [682] Там же, стр. 206–207. . Внутри города шла напряженная борьба между умеренными и радикальными гуситами. Ян Гвезда сохранял гетманство в Праге до февраля 1422 г., а затем перешел в Табор и погиб, возглавляя таборитские войска в битве при Каменице в 1425 г.

В ноябре 1421 г. произошло столкновение Яна Желивского с другими членами комиссии, ведавшей религиозными делами. Уже прежде такие столкновения были неоднократны. Против желания магистра Криштяна проповедником в церкви св. Михала был назначен священник Вилем, «подозреваемый в пикардской ереси» [683] Там же, стр. 214. , известный затем своим описанием расправы над Яном Желивским. Был ли Вилем сторонником пикардства, установить сейчас нельзя, но Вавржинец описывает его в недоброжелательных тонах и заявляет, что этот проповедник более волновал народ, чем останавливал. В итоге борьбы из комиссии четырех священников, ведавшей вопросами гуситской церкви, были устранены тогда магистры Пршибрам и Прокоп из Пльзня, принадлежавшие к наиболее правым гуситам.

В связи с частыми спорами между членами указанной комиссии консулы Праги созвали магистров и священников и поставили на их обсуждение статьи, составленные Якоубеком из Стржибра и Петром Энглишем. Предлагалось признать, что каждый священник, действовавший в столице, обязан быть послушным требованиям данной комиссии четырех, чтобы никто не мешал ей наказывать непослушных и подозреваемы в ереси вплоть до изгнания из столицы. Ни один священник не должен был вводить какие-либо новшества в церковных обрядах без согласия и одобрения комиссии четырех. Ян Желивский заявил тут же, что названные статьи направлены против него и священника Вилема. Сторонники Желивского поддержали его в этом и, выразили свое несогласие с составом комиссии четырех. Разгорелся спор о чистилище, хотя содержание его изложено в хронике не совсем ясно. Сторонник Желивского — Ян Рукавичник — поставил будто бы под сомнение вообще существование чистилища. Другой очень метко указал, что «прежде священники с этим их. чистилищем наполняли свои мешки…», т. е. наживались на этом, и что теперь, поскольку их мешки опустели, они хотят наполнить их вновь с помощью учения о чистилище и соответствующего заупокойного культа. Хотя окончательного решения тогда по этому поводу не было вынесено, но было провозглашено, чтобы за умерших не звонили в церквах, чтобы не пелись молитвы на похоронах при проводах умерших, чтобы мертвых хоронили без всяких церковных обрядов. Следовательно, и здесь перед пражанами встали важнейшие вопросы, связанные с борьбой за создание более простой и дешевой церкви. То или иное решение вопроса о чистилище и заупокойном культе должно было отразиться на степени глубины чешской реформации. В данном случае победа осталась за радикальными гуситами, за сторонниками Желивского. Утвержден был новый состав комиссии по делам церкви, в которую вошли Ян Желивский, магистры Якоубек, Ян Кардинал, Петр Энглиш [684] Описанное нами выше событие изложено в «Гуситсмой хронике» Вавржинца на стр. 214–217 (по чешскому изданию 1954 г.). .

Осенью того же года, в период, когда Сигизмунд Люксембургский вторгся с крестоносцами в чешские земли и вступил в Кутную Гору, в Праге продолжались столкновения между умеренными гуситскими магистрами и сторонниками Желивского. Тогда никто из «старших» Пражской общины уже не отваживался выступать против него. Сторонники Желивского собрали общину и вынесли решение, что ни один из священников не должен придерживаться или провозглашать те вещи, которые не могут привести к спасению людей, чтобы было полностью отставлено все то, «чему не учили Христос и его апостолы», и «старались уничтожить все церковные установления». Магистров обязали представить письменное изложение их учения, чтобы магистрат мог следить за правильностью их учения и действий [685] Там же, стр. 223–224. . Это было уже явным выражением недоверия большинству магистров, недоверия обоснованного и понятного, поскольку часть магистров стала сразу же на сторону феодально-католического лагеря, а многие из них заняли весьма умеренные позиции в лагере гусизма. Совершенно очевидно было, что большая часть магистров-гуситов значительно отступила от позиций Яна Гуса. Со времени выступления Гуса с тезисом, что источником истины, является Писание, прошло всего несколько лет, а магистр Вавржинец оценивает таборитские статьи уже как враждебные настоящей христианской вере. Поправение бюргерской оппозиции пег сравнению с требованиями Гуса стало в ходе гуситских войн бесспорным фактом.