Жан-Клод Оке - Средневековая Венеция

Венецианские купцы и послы активно способствовали географическим открытиям. Как отмечал купец и дипломат Джиосафа Барбаро, постоянно посещавший Тану с 1436 г., «без венецианской торговли и флота значительная часть населенных земель оставалась бы неизвестной». Барбаро должен был наладить отношения с Персией, добиваясь открытия второго фронта на подступах к Турции в конце большой войны, обескровившей Венецию. Посещение Турции он запечатлел в своем «Описании». Другой купец, Амброджо Контарини, побывал в Московии.

Купцы и моряки передвигались по обширным пространствам, осваивая их в экономическом отношении. Вначале это были морские пространства. Путешествуя по континентам, они сочетали коммерческий интерес с исследовательским: одних интересовала торговля алмазами, других — перевозка рабов или поиски африканского золота.

Все купцы начинали дело на отцовских фирмах. Так, Николо де Конти покинул Венецию в 1415 г. и вернулся в 1439 г. За время путешествия он посетил Александрию и Каир, затем двор повелителя тартаров в Дамаске, после чего пересек Евфрат и отправился дальше на восток — до Бирмы, став первым проникнувшим туда европейским путешественником. Затем он побывал на Яве, возможно, на Борнео, во Вьетнаме, на обратном пути посетил Цейлон, Калькутту, Аден, Джедцах и Египет, следуя великим торговым путем через Индийский океан. Его странствия могли остаться неизвестными, если бы по возвращении Конти не поехал к папскому двору во Флоренцию, чтобы попросить прощения за отречение от «правильной» веры перед лицом угрожавшей ему опасности, и не встретил там гуманиста Подджо Браччолини, который записал воспоминания Конти на латинском языке в « Histona de varietate fortunae » («История о переменчивости фортуны»), наглядно иллюстрируя, какую важную роль играет случай (фортуна) в человеческих деяниях.

Отчет об этом путешествии пополнил этнографическую энциклопедию сведениями о жителях и религии Индии. Альвизо да Мосто исследовал берега Западной Африки в середине XV в. Его отчет, обнародованный венецианским географом Рамусло, помог избавиться от распространенных в Европе ошибочных взглядов на Африку как на обширное пустынное пространство, безлюдное и не знающее земледелия.

Да Мосто, напротив, писал о влажных тропических лесах и черных людях, говоривших на самых разных языках.

Третьим направлением, по которому шли венецианские исследователи земель, после Юго-Восточной Азии и «черной» Западной Африки, была Северная Америка. Мореплаватель Джованни Кабото отправился на поиски знаменитого Северо-Западного пути.

Лагуна, реки, море и их взаимное влияние были предметом многочисленных описаний научно-технического и мемуарного характера, не лишенных эмоций. Венеция, покорившая обширные пространства на континенте, повсеместно столкнулась со сложными проблемами — возникла необходимость в проведении каналов, чтобы соединив реки, наладить навигацию и получить воду для орошения. Требовалось также выполнять дренажные работы для удержания воды, проводить мелиорацию на болотистых землях для увеличения возделываемых площадей, чтобы обеспечить Венецию и другие города продовольствием. В Средние века было достаточно сложно одновременно защищать лагуну и создавать обширную ирригационную сеть на окраинах государства. Для этой цели в Венецию приглашали инженеров из Ломбардии — из Брешии и ее окрестностей. Успешной деятельности способствовал прогресс картографии и наличие, например, работ фра Мауро от 1444 г., в которых он выступал за отвод Бренты в Лисса Фузина. Исследователи Возрождения черпали полезные сведения из трудов эпохи Античности. Так, Джоконда де Вероне, издавший « Dé aqua ductibus » («Об отведении воды») Фронтина, занимался изменением русла Бренты и корректировкой русла канала Брентелла, отводившего воды из Пьявы и служившего орошению плато на севере Тревизо.

Марко Корнаро был наиболее знаменитым автором трактатов по гидравлике XV в. Ему принадлежал амбициозный проект регулирования русла Бренты. Власти довольствовались отведением вод Бренты в порт Маламокко, расположенный в центре лагуны между двумя «портами» — Лио Мазор и Брондоло. После получения поддержки других экспертов, таких как Паоло Саббадино (отец знаменитого Христофоро), которые были сторонниками впуска как можно большего количества соленой воды для очистки лагуны от речного ила. Это предложение вызвало оживленные дебаты, в ходе которых обсуждались вопросы влияния на окружающую среду болот, роль морских течений в porti , сезонных паводков, переносивших большое количество илистых наслоений, говорилось об опасности нарушения хрупкого экологического равновесия. Часто отстаивались личные корыстные материальные интересы, например при обсуждении использования водяных мельниц, приносивших хорошие доходы, но мешавших свободному течению воды.

Предшественники хрониста Энрико Дандоло, отличавшегося осторожностью во взглядах, строили куда более амбициозные проекты обустройства Венеции, в особенности Марино Занудо, прозванный Торчелло, или Древний (в отличие от знаменитого тезки, автора « Diari », посвятившего свою жизнь воплощению идеи Крестового похода). В конце века канцлер Раффаино Каресини написал хронику событий 1343–1388 гг., к которым он был причастен и которая позволила ему достичь дворянства и стать членом Большого совета. В хронике он изложил свои соображения по поводу политики, которой должна была придерживаться Венеция. «Лучше было бы, — писал он, — чтобы Венеция уделяла больше внимания морю и меньше — суше, поскольку море приносит городу несметные богатства и почести, а суша — трудности и неудобства». После войны в Кьоддже Венеция стала заниматься морем, а суша подверглась своего рода запустению. Основным врагом являлась тогда Турция, и весь христианский мир должен был обороняться против нее. В этой ситуации Венеция прибегла к помощи венгерского короля.

В 1362 г. Петрарка, мечтавший стать «наследником блаженного евангелиста Марка», оставил Коммуне свою библиотеку для целей всеобщего просвещения. Эта библиотека стала ядром публичной библиотеки, являясь типичным учреждением новых времен. Подобно крупным библиотекам Античности (например, Александрийской) или Востока (Константинопольской) она оказывала большое влияние на жителей города. Новая культура должна была укрепить социальное единство, став культурой и отдельной группы, и общества, и правящих верхов. Они вели к созданию, по замечательному определению Витторе Бранка, европейской литературной республики ( respublica luterana ) вместо обанкротившейся единой христианской республики ( respublica Christiana ). В Венеции, находившейся под покровительством Св. Марка и представлявшей собой обитель христианства ( civitas Christiana ), где «набожность и политика стали почти синонимами» (Коцци), гуманизм отказался от мирских, светских форм и от флорентийской агностики эпохи Медичи для того, чтобы обогатить религиозным содержанием духовную, моральную, культурную и интеллектуальную сферы. Венецианские гуманистические традиции поддерживались в первую очередь правящими кругами, т. е. теми людьми, которые доминировали в политической, социальной, экономической и даже военной сферах — мыслящими людьми. Поэтому, как заметил Агостино Вальере, через литературу можно было наилучшим образом увидеть политическую обстановку и познать государственных деятелей. Аристократические семьи Тревизан, Зено, Кверини, Барбаро, Барбо, Джустиниани, Контарини, Коррере, Дона, Фоскарини и Бембо в период Кватроченто дали Венеции наиболее компетентных деятелей в самых разнообразных областях политики, экономики, религии и культурной жизни. В своих произведениях они обосновали завоевания Террафермы, преподнося их как дело, направленное на установление свободы Италии ( libertas Italiaé ).