Михаил Дронь - Тверская Карелия. Заметки на полях

«Тверские карелы говорят своим языком и держатся древних родовых нравов, отличаясь и доныне от соседей своих некоторыми патриархальными добродетелями. Поэтому описываемый мною угол Бежецкого уезда может назваться Тверскою Карелией. Впрочем, карельские селения встречаются, по местам, между русскими до самого Бежецка и далее вправо до Весьегонска, по направлению к реке Мологе».

Ф.Н. Глинка «О древностях в Тверской Карелии», 1836 год

При слове «Карелия» у подавляющего большинства наших сограждан возникнет только одна ассоциация – это Республика Карелия на далёком севере, край болот и озёр, распростёртый от скалистых берегов Ладожского озера до студёных волн Белого моря, соседка европейской Финляндии. Но мало кто знает, что на самом деле существует ещё и вторая Карелия, расположенная под самым боком у Твери и Москвы, отделённая от Республики Карелия многими сотнями километров.

Речь в этой статье пойдёт о Тверской Карелии.

Тверская Карелия – историческая финноязычная область расселения карельского народа на тверской земле в долинах рек Медведицы и Мологи, древняя территория Бежецкого Верха (Бежецкой возвышенности).

Впервые в научный оборот словосочетание «Тверская Карелия» было введено в далёком 1836 году, когда вышла книга известного государственного и общественного деятеля Российской империи Фёдора Николаевича Глинки «О древностях в Тверской Карелии». Ф.Н. Глинка уже тогда понимал под Тверской Карелией примерно ту же территорию, которую мы подразумеваем и сегодня – бывшие земли Бежецкого и Весьегонского уездов Тверской губернии. При этом, вряд ли Ф.Н. Глинка был изобретателем и первооткрывателем «Тверской Карелии». Скорее всего, он использовал для своей книги уже ходившее в народе, в духовенстве и среди правительственных чиновников неофициальное наименование Бежецкого и Весьегонского уездов, тем более что карелы к тому времени проживали на территории Бежецкой возвышенности уже более двухсот лет, а примерно за столетие до книги Ф.Н. Глинки – в 1739 году, была открыта Тверская духовная семинария, в стенах которой впервые в обязательном порядке стали обучать карельскому языку священников, направляемых на службу в приходы Бежецкого и Весьегонского уездов.

Но не будем торопить события.

Первые карелы начали переселяться на пустующие земли новгородского пограничья ещё в начале XVII века, 400 лет назад, когда в 1617 году по итогам Столбовского мира Русское государство отказалось в пользу Шведского королевства от своих прав на земли Карельского перешейка и Ингерманландии. В течение нескольких столетий карелы компактно заселили весь северо-восток современной Тверской области и к началу XX века в Тверской губернии уже проживало порядка 130 тысяч тверских карел. Для сравнения: в границах современной Карелии на тот момент насчитывалось лишь около 80 тысяч карел.

Накануне Первой мировой войны, в 1913 году тверские карелы составляли до четверти от общей численности населения Бежецкого и Весьегонского уездов, а также около пятой части всего населения Новоторжского и Вышневолоцкого уездов. Но если в Бежецком и Весьегонском уездах карелы проживали равномерно по всей территории, то в Новоторжском и Вышневолоцком уездах – преимущественно в волостях, прилегавших к Бежецкому уезду. Со времён Ф.Н. Глинки тогда мало что изменилось, и Бежецкий уезд с Весьегонским продолжали оставаться ядром расселения тверских карел.

В составе Российской империи Тверская Карелия переживала беспрецедентный экономический подъём. Каждые 50 лет происходило удвоение карельского населения Тверской губернии, свободные плодородные земли не были исчерпаны даже к началу XX века, неуклонно росло благосостояние тверских карел, что нашло своё наглядное выражение в постройках многочисленных величественных каменных соборов, в том числе по проектам ведущих мировых архитекторов. Так, например, проект величественного Введенского собора в селе Кóзлово Вышневолоцкого уезда в 1803 году разработал выдающийся итальянский архитектор той эпохи с мировым именем Карл Росси. В конце XIX – начале XX века в Тверской Карелии появляется слой предпринимателей, обладающих многосотмиллионными и даже миллиардными состояниями по современным меркам, которые становятся основой формирующейся торговой, финансовой и промышленной национальной элиты, что создавало реальные предпосылки к появлению через несколько десятилетий в карельских уездах и вообще в Тверской губернии «старых денег». За годы империи в Тверской Карелии складывается устойчивая рыночная экономика, которая получает дополнительный импульс к развитию после строительства на территории губернии судоходных каналов и железных дорог. Вся историческая застройка таких городов Тверской Карелии как Бежецк, Красный Холм или Весьегонск, была возведена именно в этот период. Российская империя являлась правовым европейским государством, где право частной собственности на землю и имущество было незыблемым, а свобода предпринимательской деятельности поддерживалась отсутствием налогов и ограничений. На протяжении всех трёхсот лет, прошедших со времени своего переселения на тверскую землю, карельский народ сохранял верность династии. Таково было в общих чертах положение тверских карел накануне революции 1917 года.

В XX веке история тверских карел сложилась трагически.

Революция, гражданская война, особенно коллективизация и раскулачивание, практически дотла уничтожили прежде цветущий край. В Тверской Карелии уничтожение крестьянства, произведённое местными органами ВКП(б) и НКВД в годы «великого перелома», приняло поистине огромные масштабы. Если по данным переписи населения 1926 года в границах Тверской губернии проживало 140 567 карел, то в 1939 году – уже только 119 957 человек. Потери от коллективизации и раскулачивания среди тверских карел составили не менее 20 тысяч человек, или 14% населения. При проведении коллективизации в Тверской Карелии уничтожались хутора, крестьян насильственно переселяли в колхозы, разрушался веками сложившийся быт людей. Самым главным последствием коллективизации и раскулачивания стало отчуждение крестьян от земли и лишение их стимулов к труду, что в долгосрочной перспективе привело, уже в наши дни, к фактическому уничтожению традиционного сельского хозяйства и крестьянства как здоровой основы любой нации.

Но главным ударом для тверского карельского народа стали сталинские репрессии конца 1930-х годов, когда одновременно были репрессированы по так называемому «карельскому делу» практически все представители молодой карельской интеллигенции, а в 1939 году вышел официальный запрет на использование тверского карельского языка в образовании, печати и СМИ, который неукоснительно соблюдался практически до последних дней советской власти.