Борис Филин - Листая старые журналы…

На другой день, 3 декабря, послы начали свой обратный путь. Линдьельм остался на своем посту в Выборге, но Бергеньельм и Гёте прибыли 19 февраля в Стокгольм, где на следующий день во время аудиенции передали королю рекредитив и ответную Грамоту.

Перевёл со шведского А. В Полторацкий. «Русская старина», 1918, 1—6.

Статья эта составляет часть большого неизданного исследования о царевиче Алексее Петровиче, написанного по поводу известной книги академика Устрялова.

В Уложении царя Алексея Михайловича нет описания самих пыток, а говорится только: «воров (преступников) сыскивать всякими сыски (пытками) накрепко, да будет сыщется про то до-пряма». В других местах Уложения просто повелевается воров пытать. Уложение умалчивает о том, какими орудиями производилась пытка и сколько раз повторялась; в одном лишь месте говорится о трех пытках, что подсудимому, после 3-й пытки оговаривающему других – не давать веры.

У Олеария, бывшего в России при Михаиле Феодоровиче и Алексее Михайловиче, также нет описания пыток, а говорится лишь, что обыкновенно по доносу пытают сперва доносчика, откуда пословица: докащику первый кнут. В описании казни Тимофея Анкудинова, назвавшего себя сыном царя Василя Ивановича Шуйского, говорится, что его, по прибытии в Москву, повезли прямо в Разбойный приказ и стали пытать, при чем описывается подробно, как приводили уличать самозванца мать и родных его; но роды пыток вовсе не означены, и хотя у Олеария есть подробное описание наказания кнутом, даже с изображением Красной площади, где эта казнь производилась, но о пытке кнутом на дыбе или виске нет ни слова (Олеарий говорит (3 я книга, 20-я глава, стр. 140, в издании 1696, Гамбург): «Кнут есть по нашим понятиям варварское наказание. 24 сентября 1634 г. видел я, как наказывали 4-х человек и 1 женщину за нарушение великокняжеского повеления и за продажу табаку и водки. Перед канцелярией, называемой Новая четверть, раздели их до пояса и одного за другим клали на спину помощнику палача, который держал их за руки. Ноги же им связывали, и их держал веревкой другой человек, так чтобы они не могли двигаться. За осужденным в трех шагах стоял палач и бил его длинным и толстым кнутом, изо всей силы, так что после каждого удара текла кровь… Иных важных преступников засекают кнутом до смерти. При наказании находился дьяк, который читал сколько каждому должно дать ударов, и когда назначенное число было дано, то он кричал: полно! Каждый из наказанных получил от 20 до 25 ударов, женщине же дали 16 ударов, и она упала в обморок. На спинах наказанных была совсем почти содрана кожа… Говорят, что сеченые кнутом лечат свои раны, прикладывая к ним только что содранную с барана кожу, еще теплую»). Тогда везде в Европе существовали жестокие казни и пытки. Несмотря на это, однако Олеарий говорит, что кнут, по их понятиям, есть варварское наказание. Что же сказал бы он, если бы видел пытку кнутом в застенке?).

У Кошихина («Россия в царствование Алексея Михайловича». Гл. VI, статья 34) находим следующие подробные сведения о пытках, в статье о Разбойном Приказе: «А в нем сидит боярынь или окольничий, да стольник, да дворянин, да два дьяка… и мастера заплечные (Слово заплечный мастер (палач) происходить по всей вероятности от того, что он бил кнутом из-за плеча); а будет тех мастеров на Москве с 50 человек, и дается им годовое жалованье… а в палачи на Москве и в городах ставятся всякого чину люди, кто похочет. И какого чину ни буди, князь или боярин, или и простой человек, изымав будет на разбое, или в татьбе или в злом деле в смертном убийстве, и в пожоге и в иных воровских статьях, и приведут его на Москве в Разбойный или в Земский Приказ, а в городах в Приказы же и в Губную Избу; и кто будет был на разбое и учинил убийство, или пожог и татьбу, а товарищи их разбежались и не пойманы, и таких злочинцев в праздники и в иные дни пытают и мучат без милосердия… Также и иных злочинцев потому же пытают, смотря по делу, однажды, и дважды, и трижды, и после пыток указ чинят, до чего доведется… А устроены для всяких воров пытки: сымут с вора рубашку и руки его назади завяжут, подле кисти, веревкой (обшита та веревка войлоком) и подымут его к верху, учинено место, что и виселица, а ноги его свяжут ремнём; и один человек палач вступит ему в ноги на ремень своею ногою, и тем его оттягивает, и у того вора руки станут прямо против головы его, а из суставов выдут вон. И потом сзади палач начнет бити по спине кнутом изредка, в час боевой ударов бывает тридцать или сорок; и как ударит по которому месту по спине, и на спине станет так, слово в слово будто большой ремень вырезан ножом, мало не до костей. А учинен тот кнут ременный, плетеный, толстый, на конце ввязан ремень толстый, шириною на палец, а длиною будет с 5 локтей. И пытав его, начнут пытать иных потому же, и будет с первых пыток не винятся, и их, спустя неделю времени, пытают в вдругорядь и втретие, и жгут огнем: свяжут руки и ноги и вложат меж рук и меж ног бревно и подымут на огнь; а иным, разжегши железные клещи накрасно, ломают ребра».

У Перри, жившего в России с 1698 по 1714 год, находим рассказ почти во всем сходный с свидетельством Кошихина: «Кнут есть ремень из толстой и твердой кожи длиною в 3 1/3 фута, прикрепленный к палке длиною в 2 Фута, посредством кольца. Есть два рода наказания кнутом. Первой род наказания определяется за преступления не очень важные: с преступника снимают рубашку, один из палачей берет его за руки и кладет себе на спину; другой палач, или кнутовой мастер, дает ему определенное судьей число ударов. При каждом ударе палач делает шаг назад и потом шаг вперед; кнутом бьют так сильно, что кровь течет при каждом ударе, а на коже у осужденного делается ссадина или рана шириной в палец. Эти мастера так ловко владеют кнутом, что редко случается, чтобы они ударили два раза по одному месту… Второй и тягчайший род наказания кнутом состоит в том, что подсудимому связывают руки за спиной и веревкой, прикрепленной к рукам, подымают его вверх, привязав ему к ногам тяжести. Когда он поднят таким образом, руки выходят из суставов плечных, и тогда палач дает ему кнутом столько ударов, сколько судья прикажет. Удары даются с промежутками, в которые дьяк допрашивает пытаемого… Когда он признается, то палач спускает его вниз, вправляет ему руки, и его выпускают или отводят в тюрьму. Но когда преступление, в котором обвинен подсудимый, очень важно и влечет за собою смертную казнь, то употребляется еще другого рода пытка: разводят около виселицы небольшой огонь, и если подсудимый запирается после первой пытки, или недостает против него улик, то ему связывают руки и ноги и продевают сквозь них бревно, которое и держат по человеку с каждой стороны, и поджаривают его на огне как на вертеле; а дьяк в то время допрашивает и записывает ответы. Когда подсудимый обвиняется в важном преступлении, и если улики против него не ясны, и он не может перенести трех пыток, или себя сознает виновным, или ответы его не найдут удовлетворительными, то после всех этих пыток он осуждается на смерть; но если у него хватит силы перенести мучения не объявив себя виновным, и нельзя доказать иначе, что он действительно сделал преступление, то его освобождают».