Езид Гехинский - Слово мудрости. Афоризмы, размышления, наставления. Книга пятая

Я не могу вести летопись моей жизни, опираясь на совершенные мною дела: судьба назначила мне деятельность слишком ничтожную; я веду ее, опираясь на вымыслы моего воображения.

У человека тишины и неустанной работы редко бывает эффектная биография.

У меня нет никакой биографии.

Писатель по мере возможности вознаграждает себя за несправедливость судьбы.

Настоящий роман отвечает внутренней потребности его создателя.

Разве каждый человек не несет в самом себе романы о своей собственной жизни, неповторимой и непохожей на другие?

Жизнь чаще похожа на роман, чем наши романы на жизнь.

Судьбы великих писателей часто не менее захватывающи, чем их произведения.

Многие добрые писатели усердно лишают себя сна, чтобы одарить им других.

Мечты мои не имеют границ, я всегда желаю невозможного. Как я осуществляю свои стремления? Работая, как никто никогда не работал, отказывая себе во всем, часто даже во сне…

Я люблю тех, кто любит меня.

Александра Дюма обвиняли в том, что он слишком забавен, плодовит и расточителен. «Неужели для писателя лучше быть скучным, бесплодным и скаредным?» – совершенно справедливо заметил Андре Моруа.

Беда тех, кто пишет быстро, состоит в том, что они не могут писать кратко.

Я написал это письмо более длинным, чем обычно, потому что у меня не было времени написать короче.

Письмо развивает искусство владения словом.

Влияние прозы А.П.Чехова на русскую и всемирную литературу в ХХ веке огромно. Он утвердил в прозе лаконичный жанр рассказа – «Умею говорить коротко о длинных вещах» – и отвоевал для него право считаться большой литературой.

Пренебрегая романом ради сжатости рассказа, Хорхе Луис Борхес объяснял, что «сочинение объемных книг – утомительная и обедняющая блажь. На протяжении пятисот страниц развивать идею, идеальное устное изложение которой не займет и нескольких минут! Лучше всего сделать вид, что эти книги уже существуют, а затем предложить краткое резюме, комментарий… Я предпочитал писать заметки о воображаемых книгах».

Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.

Можно много написать и ничего не сказать, можно мало написать и много сказать.

Мастерство писателя – мастерство излагать простыми словами то, что лежит невыраженным в наших сердцах.

Начну читать поэта древности, и мне чудится, будто я заглядываю в собственное сердце.

Во мне, а не в писаниях Монтеня содержится то, что я в них вычитываю.

Авторы помогают согражданам лучше мыслить и говорить.

Чем дальше я живу, тем яснее, что прекрасно только то, что нетрудно понять.

Всякий сочинитель хочет писать так, чтобы его поняли; но при этом нужно писать о том, что стоит того, чтобы его понимали.

Если вы мыслите ясно, вы и писать будете ясно, если ваша мысль ценна, будет ценным и ваше сочинение.

Я пишу не для того, чтобы заработать себе на хлеб, а чтобы стать знаменитым.

Однажды утром я проснулся и обнаружил, что стал знаменитым.

Чтобы прославиться, нужно сорок лет заниматься живописью, или двадцать лет писать бестселлеры, или десять лет играть главные роли в театре, или пять лет блистать в кино, или в течение месяца ежедневно зачитывать по ТВ кулинарные рецепты.

Каждому писателю и особенно начинающему я очень рекомендую записную книжку.

Заведите записную книжку, путешествуйте с ней, ешьте с ней, бросайте в нее каждую мысль, ненароком завернувшуюся в вашу голову. Дешевая бумага все же прочнее серого мозгового вещества, а карандашные заметки хранят мысль лучше памяти.

И самой прекрасной мысли, если ее не записать, угрожает опасность быть безвременно забытой.

Записывайте на месте: заметка стоит воза воспоминаний.

При мысли о забытых подробностях моей жизни я больше всего жалею, что не писал путевых записок.

На собственном горьком опыте свидетельствую: вести записные книжки необходимо.

Удивительно, сколько всего случается, если вести дневник каждый день; а если пропустить месяц, кажется не было ничего, о чем стоит писать.

Время от времени Билл ( О.Генри ) записывал записывал какую-нибудь свою шутку или выдумку, показавшуюся ему особенно удачной. Записи накапливались, и он начал составлять из них короткие занимательные рассказы.

Рассказы Вирджиния Вулф писала всегда. Если какое-нибудь событие или впечатление привлекали ее внимание, она тотчас же записывала их. Затем не раз возвращалась к этим наброскам, и получалось законченное произведение…

Ежедневно – хотя бы несколько фраз, чтобы не терять ритма работы.

Как! Вы не сидите за письменным столом ежедневно? Над обязательными двумя страничками? Но это непрофессионально! Какой же вы работник? В чем ваш стержень?

Если бы Джордж Бернард Шоу не придерживался твердого правила – в первую очередь выполнять самые важные дела, он бы, возможно, не стал писателем и на всю жизнь остался бы кассиром в банке. По его плану требовалось писать пять страниц каждый день. Этот план и упорство в осуществлении своей задачи спасли его. Этот план вдохновлял его, несмотря ни на что, писать по пять страниц ежедневно в течение девяти беспросветных лет, хотя он заработал только тридцать долларов за эти девять лет – примерно пенни в день.

В свои двадцать лет, получив некоторый опыт, я обнаружил, что занимаюсь делом, которое ненавижу так же страстно, как ненавидит путы любой здравомыслящий человек. В марте 1876 года я разорвал их. […] От моего конторского прошлого осталась привычка заниматься чем-нибудь регулярно, каждый день, следуя основному правилу, которым предпринимательство отличается от праздности. Я знал, что в противном случае ничего не достигну, что другим способом мне никогда не написать книгу. Я купил пачку белой бумаги среднего формата – в то время она стоила шесть пенсов, – свернул ее вчетверо и вынес себе приговор: заполнять по пять страниц в день, каким бы он ни был – дождливым или солнечным, тоскливым или озаренным вдохновением. Во мне сохранилось еще столько привычек школяра и клерка, что если мои пять страниц обрывались на середине фразы, я заканчивал ее лишь на следующий день. Но, с другой стороны, стоило мне пропустить один день, на следующий я давал себе двойной урок. Таким манером мне удалось написать пять романов за пять лет. Это был период моего ученичества.