Олег Помозов - Дни освобожденной Сибири

Таким образом, всё постепенно возвращалось, что называется, на круги своя, т.е. как бы ко временам старорежимного уклада, лишь слегка потревоженным двумя столичными революциями. Вспоминается почему-то в связи с этим многим известная из истории XIX века фраза, сказанная императором Александром-I после отстранения от власти (путём убиения до смерти) его отца, полусумасшедшего, как считается, реформатора Павла-I, что «теперь всё будет как при бабушке», т.е. при Екатерине II, которая, как известно, вольнодумца-демократа Радищева называла «бунтовщиком, хуже Пугачёва».

Город Омск вновь объявлялся на военном положении, опять запрещалось свободное передвижение в ночное время, собрания и митинги без особого на то разрешения тоже категорически воспрещались, любое сопротивление властям должно было немдленно пресекаться, причём самым жестким образом, вплоть до расстрелов на месте. В тот же день 7 июня полковник Иванов-Ринов отдал приказ об аресте всех активных деятелей советской власти, а людей, так или иначе сотрудничавших с ней он распорядился уволить из всех гражданских и военных учреждений. Точно так же как и в Томске под аресты в первые дни попало очень много народа, причём задерживались не только большевики и лица активно им помогавшие, но также и некоторые члены оппозиционных при советской власти партий – меньшевиков и эсеров, из числа так называемых интернационалистов. Так уже вскоре в одной из омских тюрем оказались такие известные в городе общественные деятели, как А.П.Оленич-Гнененко и Б. Н. Автономов, участники, между прочим, областнического движения Сибири последнего революционного года. А некоторое время спустя за решетку угодил, пожалуй, самый авторитетный в Омске политический деятель из числа умеренных левых – меньшевик К. А. Попов . Он принимал, хотя и косвенное, но всё-таки участие в подавлении ноябрьского 1917 г. юнкерского мятежа в Омске. Однако одновременно с этим Константин Андреевич в январе 1918 г. одним из немногих открыто выступил против разгона большевиками Всероссийского Учредительного собрания.

Политпреступников рангом пониже вообще хватали на первых порах всех подряд без всякого разбора, их приводили в Дом республики, здесь с ними в пожарном порядке разбирались наскоро назначенные кем-то люди. Совсем уж мелкую «рыбёшку» отпускали по домам, однако тех, на кого имелся хоть какой-то более или менее серьёзный компромат, отводили в тюрьму на отсидку, в целях проведения дальнейшего дознания. Но так было лишь в первые два дня, потом аресты и обыски стали производиться только на основании ордеров, выданных комендантом города подполковником Андреевым. А уже через неделю всеми этими вопросами начала заниматься специально созданная следственная комиссия. Многих, скрывавшихся от возмездия деятелей советской власти отлавливали по деревням крестьяне, привозили в Омск и сдавали куда следует, порой требуя, точно также как и в Томске, оплаты за своё усердие и проявленную политическую сознательность.

Вечером 7 июня в Доме республики начали выдавать оружие всем без исключения желающим выступить на борьбу с большевиками, однако, уже на следующий день, когда стало ясно, что никакого сопротивления со стороны красных внутри городских кварталов не происходит, винтовки стали выдавать только по письменному разрешению начальника милиции Бородкина или по рекомендациям, полученным от лояльных к новым властям политических партий; у людей, не имевших такого разрешения, оружие, напротив, начали изымать. По городу расклеили объявления, призывавшие граждан сдавать в управление милиции, находившеейся на Ядринцевской улице, незаконно полученные ими огнестрелы. Однако таких добровольцев нашлось, видимо, совсем немного (за винтовки и наганы давали очень хорошие деньги на базарной толкучке), поэтому патрулировавшие улицы дружинники проверяли у граждан не только удостоверения личности, но и при необходимости – разрешение на ношение оружия.

Ну и, наконец, последнее, опять же по счёту, но не по значению, о чём уже поздним вечером 7 июня успели известить горожан Иванов-Ринов и Кузнецов, явилось объявление о том, что на 10 часов утра следующего дня назначается собрание членов городской Думы, а также представителей всех политических партий антибольшевистского направления. В указанное время 8 июня в здании городской Думы, как и ожидалось, собралось очень много народа, кроме изрядного скопления политических и общественных деятелей здесь присутствовала также и любопытствующая публика. На столь важное общественно-политическое мероприятие прибыл А. А. Кузнецов и объявил, что он назначен уполномоченным Временного правительства автономной Сибири в Омске и будет руководить исполнительной властью до полного восстановления работы городского и земского самоуправления. За ним от имени фракции меньшевиков выступил с декларацией по текущему моменту гласный Гладышев. После этого, ввиду того, что остальные фракции думы не успели приготовить свои заявления, был объявлен перерыв до восьми часов вечера.

На вечернее заседание опять собралось очень много народа. Вёл собрание временный председатель Думы Н. Д. Буяновский . Объявленная им повестка предполагала оглашение деклараций всех думских фракций о поддержке новой власти, а также осуществление довыборов гласных на те места в Городской думе и управе, что освободились после прекращения полномочий депутатов из числа большевиков и левых эсеров. В конце заседания Николай Буяновский со знанием дела, как бывший управляющий омским отделением Русско-Азиатского банка, заявил по текущему моменту о крайне скудном финансовом положении в городе и области. На всё про всё, что называется, у городской администрации, по его словам, осталось лишь 34 миллиона рублей*, остальное, по словам Буяновского , было похищено большевиками («Омский вестник», №115 от 11 июня 1918 г.).

*На самом деле в Омске осталось немного больше денег, не 34, а 42 миллиона рублей, об этом доложил 16 июня на собрании торгово-промышленников заведующий отделом финансов ЗСК А. П. Мальцев , по его словам большевики увезли с собой 280 миллионов, 38 они оставили в Центральном банке и 4 в казначействе («Сибирская речь», №22 от 23 июня 1918 г.).

Следующим по очереди, но не менее важным по значимости общественно-политическим событием в жизни освобождённой столицы стала конференция представителей восставшего Сибирского казачьего войска. Собравшиеся в Омске казаки заседали с 8 по 11 июня и рассмотрели целый ряд наиважнейших вопросов, призванных ответить на самые последние требы дня. Во-первых, решено было уже через месяц, в соответствии с издревле существующим положением об автономии казачества, созвать большой войсковой круг для выборов своих собственных органов самоуправления, разогнанных большевиками в январе 1918 г. и заменённых Советами казачьих депутатов. На переходный период казаки утвердили временные органы власти. В Войсковое правительство вошли несколько членов старого правительства, избранного на большом круге в сентябре прошлого года, а также – шесть новых, выборных от самой конференции. Исполняющим обязанности войскового атамана стал генерал-майор И. С. Еф-тин.