Леонид Юлдашев - Как изучать историю интернета? Методы, подходы, идеи

Кто может сразу сказать, сколько социальных сетей в России сегодня? Я насчитал около 200, но на слуху – три-пять, может быть, десять, включая профессиональные и тематические.

А их значительно больше, и в каждой есть свои писаные и неписаные правила, свой интерфейс, своя жизнь. Огромное поле для исследователя, настоящий архипелаг с terra incognita – изучить, например, жизнь социальной сети филателистов, или врачей, или геймеров.

Еще я думаю, что интернет предоставляет огромные возможности для исследования эволюции сервисов и способов коммуникации. К примеру, путь от форумов к социальных сетям. Или, например, все мы знаем, что где-то 12—13 лет назад офисные клерки и студенты общались между собой с помощью ICQ. А что сейчас? Какой жизнью живёт аська, и кто ею пользуется? Все это захватывающая антропология.

Какие тут могут быть исследовательские вопросы?

– Почему не получились те или иные продукты, стартапы, технологии в интернете? Имеется в виду не технологический аспект, а социальный. Почему одни выигрывают, а другие проигрывают? Это не всегда связано с коммерцией, это не всегда связано с тем, что здесь были большие инвестиции. Мы знаем примеры, когда крупные корпорации привлекали гигантские деньги, и все равно проекты проваливались.

– Явления, которые существуют в теневом или альтернативном режиме. Возможно, мы найдем локальные сообщества, которые не представлены в мейнстриме и которые трудно обнаружить. Это как открытие и этнографическое описание новых земель и их населения, флоры и фауны – но, конечно, без колониалистских амбиций.

– Исследовательский вопрос может быть и методологическим. Он может заключаться в том, как и какими инструментами и методиками мы пользуемся, когда ведем «археологические раскопки» в интернете и вокруг интернета. Что здесь работает и каким образом, что дает сбои и почему?

– История неудач – это вторая сторона истории предпринимательства. Мы видим, что, например, Стив Джобс, основатели Facebook и Google сегодня стали звездами, стали гуру для новых предпринимателей. А что же произошло с теми, кто не потянул, кто проиграл? Мне кажется, что это тоже история, которую стоит писать и о которой стоит думать.

Как выбрать методологию?

Интернет – это матрешка, сложенная из самых разных реальностей. И поэтому я бы говорил скорее об исследовательской стратегии и исследовательской тактике.

В некоторых случаях, например, мы можем задействовать инструменты, связанные с Big Data. И это отдельное интересное направление развития теории и методологии и самих исследовательских вопросов.

Другое дело, когда речь идет, например, об истории локальных сообществ. Скажем, мы хотим понять, как реконструкторы, которые увлекаются историческими реконструкциями или реконструкциями героев и сюжетов из произведений Толкиена (то есть толкиенисты), появились в интернете, как появились их первые сайты, что они стали там обсуждать, чем они обменивались. Если мы используем только методы Big Data, мы ничего об этом не узнаем. Нам нужно заняться сложной онлайн-археологией.

Сначала методом свободного поиска мы пытаемся найти, где локализуются эти сообщества (удастся ли там увидеть какие-то сайты?), и предположить, почему одни ресурсы живые, а другие уже не действуют. Все они представляют для нас ценность, потому что отражают то, что происходило, и то, как эти сообщества появлялись в интернете. Можно говорить о микс-методах, когда мы совмещаем разные оптики и разные методологические стратегии. Очень помогают дискурс-анализ и критический дискурс-анализ [Зевелёва, 2014], когда мы изучаем сложные диалоговые системы в интернете, которыми являются форумы. В некоторых случаях вам пригодятся программы, которые помогают анализировать тексты и кодировать их [Каныгин, 2007], такие как Atlas. ti и Nvivo.

Конечно, не стоит забывать об офлайне. Иногда для того, чтобы понять, как живёт тот или иной ресурс или то или иное сообщество, нужно выяснить, кто его поддерживает, и кто его пользователи. И надо спросить у этих людей, почему они все еще находятся на этом ресурсе, и как он функционирует.

Еще один совет. Когда вы берете какую-нибудь проблему, связанную с интернетом, вам следует учитывать не только данные онлайн-среды и социальных сетей. Надо расширить свой горизонт видения и посмотреть, с чем это связано вне всемирной паутины, в широком социальном, экономическом, культурном контекстах. Может быть, это связано с трансформацией дружбы, с трансформацией жизни профессиональных сообществ, с трансформацией отношений в политике, в гражданском обществе, появлением новых инициатив в сфере волонтерства, некоммерческих организаций и так далее.

Нужно настраивать и перенастраивать свою оптику, направляя её в интернет, а затем из интернета в офлайн. Такой «подход шаттла» помогает понять, что происходит в интернете, и решить исследовательскую проблему.

Интересные темы для исследований:

– жизнь локальных интернетов: это ненаписанная история как в России, так и в Восточной Европе в целом;

– как интернет стал использоваться в политических технологиях, в какой момент это произошло;

– интернет как система гражданского общества и гражданских инициатив неполитического характера, связанных с благотворительностью и социальным активизмом.

– жизнь локальных субкультур и сообществ: мы можем взять упомянутых мною толкиенистов или исторических реконструкторов, коллекционеров, автолюбителей – у них есть свои форумы и сообщества;

– история офлайн-прессы, которая описывала изменения интернета и изменения в интернете. В России в конце 1980-начале 1990-х гг. появились газеты и журналы, которые освещали становление компьютерной отрасли в целом и интернета в частности. Было бы любопытно проследить и как-то аналитически отрефлексировать эту историю.

Свой кейс: археология в Сети

Я могу привести свой пример. Я стал интересоваться ностальгией по позднему советскому периоду, которая представлена в разных формах – от онлайн-сообществ до тематических кафе. В медиа и на телевидении есть много ностальгических телепрограмм, об этом часто говорят в печати. В конце концов, я понял, что мне интересно узнать, что происходит в связи с этим в интернете.

Я увидел, что, оказывается, дискурсивный визуальный слой этих ностальгирующих людей и сообществ был очень хорошо представлен тогда на главной площадке коммуникационного обмена – в блогосфере. Это было около десяти лет назад. И я использовал стратегию, которую можно назвать включенным наблюдением, стратегию участия в жизни этих сообществ и археологии интернета. Где-то я обращался к методу интервью, пытался реконструировать эту проблему, которая находится не только в интернете. Но оказалось, что репрезентация ностальгии по советскому в сети очень хорошо резонирует с тем, что происходит в обществе в целом, и даже с тем, что фиксируется с помощью опросов общественного мнения.