Александр Черенов - Мемуары Люцифера

Меня вполне устраивало то, что варвары сохраняли своих духов и богов в неприкосновенности. Хотя Alter очень старался уменьшить их число до минимума. В этой связи он даже пытался «играть на моём поле», иногда превосходя меня активностью в деле побуждения Рима к навязыванию своих богов.

Alter зрел в корень: не всегда цели можно достигнуть «одним махом». Иногда для этого требуется последовательность шагов. Нужно уметь не торопить события. Считаясь с реальностью, Alter видел путь к единобожию в работе по уменьшению числа богов в пантеонах. Он активно помогал усилению значимости главного из богов, постоянно выпячивая его. При этом он концентрировал в его образе не только заимствованные у других богов «положительные черты», но и властные полномочия.

Сейчас Alter считал главным участком работы ликвидацию «отраслевых» богов. Он уже понял, что стадии множества «Богов Единых» не избежать на пути формирования Бога Единого. И поэтому он активно «помогал» мне-себе на данном этапе противостояния. Закон единства и борьбы противоположностей в действии.

Только напрасно он старался: я без труда распознал маневр. Я ведь сам не раз использовал эту тактику. Это когда, вроде бы противореча своим интересам, «сглупа» помогаешь врагу – и доводишь реализацию его намерений до абсурда. В итоге поражение нередко превращалось в победу.

Я тоже анализировал обстановку. Оценив результаты эксперимента с Римом, я вновь стал рассматривать войну как приоритетный способ решения теологических проблем. Что мне всегда нравилось в Риме – так это оперативность и радикализм: пришёл, увидел, победил, как сказал один деятель, обласканный мною Юлий Цезарь.

Но римский пример был только началом реализации плана больших войн. Конечно, воители и не предполагали о том, что, покоряя народы, они выполняли куда более важную задачу. Поэтому я не только не мешал, но и всячески содействовал им в грабежах и разбое. Особенно там, где обнаруживались малейшие признаки Бога Единого Перспективного. Бога Всех. Только не надо укоризненно качать головами: на войне, как на войне. Не я выдумал правила: я только следовал им. И не ради собственной прихоти: ради спасения Вечности.

То, что мы с «родственником» делали руками землян, было лишь «разведкой боем». Сражения нам только предстояли. Но моя цель уже определилась: не допустить формирования в сознании народов Бога Их Всех Без Исключения. Пока сражения шли между язычниками, выполнялась тактическая задача периферийного значения: сохранение и закрепление статус-кво. То есть, множественности пантеонов у всех подвернувшихся под руку народов.

Второстепенный характер этого противостояния понимал и Alter. Хотя вряд ли он проник в мою идею разжечь в близкой перспективе войну между народами-единоверцами. И не просто единоверцами: отправляющими культ Бога Единого. Проникновение исключалось по чисто техническим причинам: мысли были надёжно укрыты глубинами сознания, непрозрачными для самого изощрённого сканирования Недругом.

Осталась для него тайной и моя идея о разжигании войн между сторонниками разных единых богов. Эта идея, равно как и идея войн между народами-единоверцами, виделась мне исключительно перспективной. Ведь в обоих типах войн энергия веры приобретала центробежный характер. Адресованные «туда», «наверх», желания единоверцев выступали бы как взаимоисключающие. Каждый просил бы у общего Бога дарования победы только ему. Следовательно, другой стороне должно было достаться поражение.

Таким образом, потоки энергии не просто вступали бы в противоречие друг с другом. Они вступали бы в открытое противостояние, стараясь превзойти и подавить конкурента. Это предотвращало бы концентрацию однородной энергии во Внешнем Порядке. Как минимум, до уровня критической массы, позволяющей преобразовать её в ту самую Третью Силу, на которую Alter делал ставку в борьбе со мной за изменение Сути Ипостасей.

Что, уж, тут говорить об истечении энергии веры в разных «единых богов»: направленностью просьб к богам-антиподам они уничтожали бы одна другую ещё на выходе из источника! Это – как «плюс» и «минус», которые производят отнюдь не братское единение и не «дружбу между народов»!

Как бы ни колебалась чаша весов в нашем противостоянии, я постигал неизбежность. Неизбежность сосредоточения веры на одном из объектов поклонения. Причина – всё та же: земная цивилизация. Земная цивилизация, которая есть продукт саморазвивающейся материи. Я допустил это – и теперь поневоле вспоминал пожелание Никиты Сергеича: «Бачилы очи, що купувалы – ишьтэ, хоть повылазтэ!».

Но неизбежность факта не есть абсолют формы. Это – рабочий материал, глина в умелых руках. Поэтому, открякав досаду, я приступил к реагированию. Противопоставить намерениям «родственника» я мог только равноценный «продукт». То есть, концепцию.

Как это сделать? Как сделать так, чтобы не тратиться на «лобовую атаку» появившегося где-то «Бога Единого»? Нужно ли разубеждать уверовавших в том, что их «Бог» таковым не является? Что это – всего лишь продукт развития сознания, которое само – продукт бытия? Что этот Бог – лишь преобразованная в «моно» сумма всех своих коллег по пантеону?! По сути – такой же идол?!

Я уже убедился в том, что тьма умственная – естественная «среда обитания» мозгов большинства млекопитающих рода «человек». Следовательно, эффект от «лобового удара» был бы ничтожным. Цели же непременного разоблачения самой Идеи Бога как всего лишь «продукта сознания» я перед собой не ставил. Идея-то небесполезная. Хотя бы для обуздания звериной сущности человека. Я же хотел лишь помешать «соседу» навязать человеку конкретного «Единого Бога».

Я вернулся к «заначке». То есть, к планам развить идею единобожия до абсурда. Нужно было «наштамповать» столько единых богов, чтобы их хватило на всех. На каждый народ Земли. По штуке на брата. Зачем разоблачать несостоятельность конкретного «Единого Бога»? И зачем это делать мне? А двуногие – на что?! Мне оставалось лишь помочь им. Наставить на путь истинный. А путь этот – дать другого «Единого Бога». Собственного. Всём. Каждому этносу – по Богу. Пусть решают, кто из них – «более Единый» и «более единственный».

Я уже представлял этих «богов». Они должны были быть во всём противоположными. Они должны были олицетворять не только разные сущности, но и разные религии. Они должны были проповедовать взаимоисключающие понятия и ценности, противореча друг другу даже в мелочах. Мне представлялось, что лишь таким способом можно будет столкнуть одну религию с другой, одного «Единого Бога» с другим! Что лишь таким способом я смогу не допустить появления в мозгах двуногих Универсального Бога!