Александр Строгов - Искривлённая история

Историки дают весьма неоднозначные и противоречивые оценки Брусиловскому прорыву: согласно некоторым данным, Юго-Западный фронт потерял убитыми, ранеными и пленными даже больше, чем противник (около 886 тыс. чел. против 787 тыс.). Согласно другим данным, потери Центральных держав были всё же выше – 1,337 млн. чел. по максимальной оценке против 1 млн. чел. (Юго-Западный фронт) 9 9 Любопытно, что два русскоязычных варианта с различной датировкой и один англоязычный (все взяты из одной и той же статьи «Википедии» «Брусиловский прорыв»/”Brusilov offensive”) дают заметно разнящиеся цифры потерь. , однако значительная часть этой цифры приходилась на пленных из числа деморализованного австро-венгерского контингента, в то время как в боях с немцами А. Брусилов нёс по любым оценкам в несколько раз большие потери – причём без ощутимых успехов. Важнее всего то, что русские потери были преимущественно «кровавыми», следовательно, значение успехов Юго-Западного фронта в большой степени представляется завышенным.

Существует и другое, куда более критичное, отношение к «Брусиловскому прорыву», которое заслуживает того, чтобы о нём узнала широкая общественность. Так, замысел удара на Луцк был детально проработан начальником оперативного отдела 8-й армии (А. Брусилов) подполковником П. Махровым ещё в ноябре 1915 г. Поднявшись в должности до командующего Юго-Западным фронтом, А. Брусилов сразу же ухватился за возможность наступления на более широком фронте, открывшуюся перед ним. Кто первый увидел её – сам А. Брусилов или всё тот же П. Махров, или же генерал-квартирмейстер штаба Юго-Западного фронта генерал-майор Н. Духонин, точно неизвестно. Однако два будущих главковерха – А. Брусилов и Н. Духонин – весьма энергично настаивали на придании наступлению самого широкого размаха. Несмотря на неоднозначные результаты и многочисленные потери, им это всё-таки удалось. Достаточно сказать, что в период непосредственной подготовки к прорыву и в ходе самой операции Юго-Западный фронт получил 1,5 млн. чел. подкреплений только боевого состава (!).

Противник разгадал планы А. Брусилова незадолго до начала наступления; районы сосредоточения русских войск, тем не менее, решено было не подвергать артиллерийскому обстрелу с целью экономии снарядов. Унылое настроение командования, должно быть, передалось простым солдатам и офицерам австро-венгерских войск, которые стремительно растеряли всяческое желание драться.

Тем не менее, наступление изначально проходило тяжело и с высокими потерями – отнюдь не так радужно, как можно заключить, читая советские энциклопедические статьи, создававшие «культ А. Брусилова». Так, 11-я армия потеряла только за первую неделю операции 22 тыс. чел., за то же время 7-я армия – 20, 2 тыс. чел., 9-я армия – 10 тыс. чел., но только в первый (!) день, 8-я армия – 33, 5 тыс. чел. за первые три дня боёв. На четвёртый день был взят Луцк, и линия фронта временно стабилизировалась; в дальнейшем русские войска были вынуждены даже перейти к обороне, отражая контрудары противника.

4 июля 1916 г. пополненный войсками Юго-Западный фронт перешёл ко второму наступлению, длившемуся три недели; в сложившихся обстоятельствах, утратив фактор внезапности и израсходовав артиллерийские боеприпасы, русские столкнулись с ожесточённым сопротивлением спешно переброшенных австро-немецких войск. Не слишком успешным оказалось и третье наступление, начавшееся 28 июля и продолжавшееся вплоть до сентября – оно объяснялось стремлением осуществить прорыв в Румынию (последняя, в том числе и под впечатлением от успехов Юго-Западного фронта, 27 августа объявила войну Австро-Венгрии).

Среди высшего российского руководства не было единства относительно целесообразности наступления в полосе Юго-Западного фронта, о чём неоднократно с неудовлетворением вспоминает А. Брусилов, однако же сам он выступил, вероятно, главным виновником такой ситуации. Так, будучи командующим 8-й армией, он разработал план удавшегося впоследствии прорыва на Луцк, а став командующим Юго-Западным фронтом, добился расширения, ввиду благоприятных условий, наступления до масштабов фронта. Однако «благоприятные условия», под которыми следует в первую очередь понимать моральную слабость австро-венгерских войск, требовали переноса основных усилий в полосу наступления 7-й и, особенно, 9-й армий (П. Лечицкий). 9-я армия, расколов фронт 7-й австро-венгерской армии, угрожала падением всего фронта в Галиции – таково общее мнение, идущее из стана противника, где вполне осознавали возникшую ужасную угрозу.

А. Брусилов не разглядел этих блестящих перспектив ни в процессе подготовки к операции, ни в её ходе. Это легко объяснить тем, что он более всего обращал внимание на свою 8-ю армию, даже после того, как оставил командование ею; верховное командование, предпринявшее наступление в смежной полосе Западного фронта, только поощряло эти побуждения.

После взятия Луцка естественным продолжением наступательных усилий являлся Ковель, взятие которого сулило те же перспективы, что и взятие Вердена – германцам, ведь, в случае успеха, удалось бы добиться падения всего Восточного фронта противника; сам А. Брусилов полагал перспективным направлением удара львовское, что едва ли соответствовало реалиям; наиболее обнадёживающие результаты наблюдались в полосе 9-й армии, которой противостояли измотанные австро-венгерские войска – в лесах Карпат.

Как нетрудно заметить, наступление оказалось перед перспективой продолжения в трёх расходящихся направлениях – и, что любопытно, в последующие недели и месяцы Юго-Западным фронтом осуществлялись неудачные попытки добиться успеха на всех трёх.

Удача – или разум, если угодно – на сей раз оставила А. Брусилова; он не смог повторно организовать успешное наступление; совершенно очевидно, что наличные технические средства (артиллерия и боеприпасы) были недостаточны; кроме того, первый, успешный удар наносился без их концентрации. Не исключено, А. Брусилов, просто не мог сманеврировать артиллерией, собрав её на одном участке, выбранном для наступления – по причине отсутствия должного взаимодействия в войсках, а также, что важнее, ввиду слаборазвитых коммуникаций. Последовавшие кровопролитные бои, не имевшие положительных результатов, обычно весьма глухо упоминаются советскими историками, однако на деле они являлись всё тем же стратегическим наступлением Юго-Западного фронта, и их последствия нельзя игнорировать. Рассмотрим же вкратце последовавшие за первыми успехами события.

, забытые историками

Когда слепой жучок ползёт по плоскости шара, он не замечает, что путь, который он проделывает, искривлён. Мне удалось это заметить