Александр Бабакин - Битва в ионосфере

— Некоторые специалисты утверждают, что Кузьминского буквально подталкивали к тому чтобы он выставил на государственные испытания еще сырую систему. При этом на доработку аппаратурного комплекса требовались еще как минимум 1,5–2 года. Так ли это?

— Да, так было реально. Наш институт попал в тот период в довольно сложную ситуацию. К новой РАС Мусатова из-за того, что ее стоимость по данным экспертов значительно возрастала, а обещанные характеристики не находили подтверждения, руководители заметно охладели. Постановка на боевое дежурство первой, уже построенной боевой ЗГРЛС задерживалась из-за сложных научно-технических проблем.

Директору НИИДАР Маркову надо было как-то себя проявить, доказать, что он на этом посту справляется лучше Кузьминского. Я участвовал практически во всех совещаниях по ЗГРЛС. Сам видел, как настойчиво Марков, ещё будучи заместителем министра, подталкивал главного конструктора СПРН Владислава Георгиевича Репина к испытаниям чернобыльской ЗГРЛС. При этом Кузьминский не возражал. Да и как он мог постоянно возражать начальнику, которому был непосредственно подчинен. А потом эти испытания показали, что огромный радар не может работать с заданным качеством. В тот период для Кузьминского наступили «черные дни». Он попал в крайне сложное положение. Общую негативную ситуацию вокруг ЗГРЛС обостряла еще и позиция директора института. Нужно было, как можно больше проводить экспериментальных работ, накапливать статистический материал, дорабатывать программы, проводить много кропотливых научных исследований. И, как говорят, «учить» видеть радиолокатор. Но интереса у Маркова к такого рода работам не было, и он не поддерживал Кузьминского в этих вопросах. Даже наоборот, любая инициатива Кузьминского, любые его действия встречались в штыки директором института. Кроме того, в силу своего характера, Марков не мог терпеть рядом с собой сильную, авторитетную и относительно независимую личность. Главный конструктор попал в положение, в котором, неся ответственность за громадное направление работ, он практически ничего не мог сделать.

— Но все же. Если бы Францу Кузьминскому дали время, то смог бы он доработать всю боевую систему ЗГРЛС?

— Думаю, что на этот вопрос никто не ответит достоверно. Но, на мой взгляд, в тот период значительно улучшить показатели функционирования системы ЗГРЛС мог только сам главный конструктор Франц Александрович Кузьминский. Только он. Я твердо уверен, что если бы Кузьминского не отстранили, а дали возможность плодотворно работать, то мы бы в этом направлении радиолокационной техники продвинулись бы значительно дальше. Были бы впереди всех стран мира. Ведь Кузьминский смог к созданию ЗГРЛС привлечь очень значительные ресурсы. Да, в общем-то, и Мусатов не был откровенным противником ЗГРЛС. Он, по-видимому, просто хотел перетянуть все ресурсы и силы на свой проект. Вот и делал демарши против загоризонтного направления в НИИДАРе. К этому руку приложили и извечные конкуренты нашего института из РТИ АН СССР.

По моему мнению, Кузьминский в своем научно-техническом поиске был прав. Думаю, что это направление будет развиваться и дальше. Возможно, что через некоторое время появятся мощные ЗГРЛС, работающие на дальностях до 10 тысяч километров. Не потерять бы накопленные с таким трудом знания и опыт, чтобы не начинать потом всё с начала».

Вот такая интересная беседа прошла у меня с якобы некомпетентным, как сообщала газета «Известия», бывшим секретарем парткома НИИДАР. Эта беседа разоблачает еще один газетный миф по ЗГРЛС о том, что решения по их созданию принимали дилетанты — парторг, комсорг, профорг и другие несведущие, но угодливые начальству лица. Как раз парторг и его команда были профессионалами. Тогда почему появилось это ложное обвинение в непрофессионализме ответственных за создание боевой системы ЗГРЛС руководителей в НИИДАРе, Минрадиопроме, Минобороны? Кто-то очень настойчиво, руками известно ученого и конструктора Кисунько, который был не в ладах в свое время с заместителем министра радиопромышленности Марковым, пытался окончательно через известные российские газеты опорочить отечественные работы по загоризонтной радиолокации. Но кому выгодно это делать? Что за силы воздействовали на общественное мнение в государстве в отношении ЗГРЛС? Во всяком случае, меня очень сильно задела публикация в газете «Известия». Для себя решил, что буду и дальше собирать материал по боевой загоризонтной системе и по возможности вновь опубликую объективный материал. Ведь, откровенно говоря, Франца Кузьминского просто вынудили уйти из НИИДАР. Позднее я смог достать на этот счет весьма интересные документы.

В конце ноября 1993 года мне в редакцию журнала неожиданно позвонил знакомый полковник из аппарата Начальника Вооружения Вооруженных Сил РФ. Он сообщил, что из НИИДАРа к ним пришло приглашение на научно-техническую конференцию. Не осмыслив до конца услышанное, я в ответ хмыкнул в трубку, мол, ну и что, мало какие конференции проходят в этом институте.

— Да ты не перебивай, — ответил полковник, — а вначале прослушай название конференции.

Информация меня удивила и озадачила. Конференция называлась «Становление и развитие отечественной загоризонтной локации». В приглашении было указано, что посвящена она памяти главного конструктора направления Кузьминского Франца Александровича.

— Ну и дела, — примерно так тогда я подумал, — ведь еще три года назад в российской демократической прессе публиковались буквально клеветнические материалы о создателях боевой системы ЗГРЛС. От Франца Кузьминского отвернулись в Минобороны, Минрадиопроме, Правительстве. Он умер, так и не смог никому ничего доказать. Ученому и конструктору не поверили. А спустя всего два года после его кончины в НИИДАРе организуется официальная научно-техническая конференция по реабилитации ученого, на которую приглашаются представители всех вышеуказанных инстанций. Не фарс ли это?

— А когда будет проходить эта конференция? — спросил я своего знакомого.

— В приглашении сказано, что в декабре, — ответил полковник и добавил, — а тебя не приглашают? Ведь ты один в период травли в государстве загоризонтной локации выступил в печати в ее защиту.

Однако мне приглашение на конференцию не присылали.

— Всякое бывает, — подумал я про себя, — может, в организационной суете забыли, или просто не учли мою скромную персону?

Долго не раздумывая, позвонил по телефону в приемную директора НИИДАРа Александра Александровича Трухманова. Секретарша выслушала мою просьбу соединить с директором, спросила, по какому поводу я к нему обращаюсь, и попросила немного подождать. Видно проконсультировавшись с кем-то, оно сказала, что директор очень занят и мне позвонят относительно приглашения на конференцию. Однако никто так и не позвонил. Жаль, конечно, что не побывал на той конференции. Но что поделаешь, раз в институте посчитали целесообразным меня не приглашать. Это право организаторов. Уже в сердцах махнул рукой на эту конференцию и на НИИДАР в придачу. По горло было других забот. Однако спустя три месяца мне позвонил охранник из вестибюля здания «Красной Звезды» и сказал, что мне какая-то женщина принесла пакет. На нем написано, что это материалы конференции из НИИДАРа. Действительно, в пакете оказались семь объемных материалов с выступлениями военных, ученых на научно-технической конференции, посвященной памяти главного конструктора Франца Александровича Кузьминского. Откровенно говоря, чтение этих материалов особого удовольствия не доставило. Не зря говорится в народе, что дорога ложка к обеду. Этим материалам сразу после конференции цены бы не было. Одно выступление заместителя председателя научного совета по комплексной проблеме распространения радиоволн академика Мигулина могло бы заставить вздрогнуть клеветников ЗГРЛС от прессы. На основании этих выступлений, самого факта проведения конференции, на которой поднимались на щит достижения в отечественной загоризонтной радиолокации, уже было затоптанные лживыми публикациями, реабилитировалось после травли имя главного конструктора Франца Кузьминского, можно было действительно написать объективный материал о великом научном поиске, о людях, о конструкторе, деятельность которого достойна самых высших похвал и наград. Но организаторы конференции посчитали почему-то, что лучше ее провести кулуарно. Вполне вероятно, что на это были какие-то веские причины. Например, в приказе директора НИИДАР во втором пункте указано создать оргкомитет из 9 человек. А в пункте 4 говорится: «члену оргкомитета А.С. Пальцеву в обеспечение работы конференции разработать план режимных мероприятий по плану конференции». Ну, а режим штука весьма своеобразная, которая определена многими законами и инструкциями по государственной и служебной тайнам. Возможно, что и по этой причине конференция была для узкого круга специалистов.