Меликсетов - История Китая

402

люции среди членов нашей партии обнаружились разногласия, — с горечью писал Сунь Ятсен. — Многие пришли к выводу, что мои идеалы слишком высоки, что они не отвечают китайской действительности… И когда порыв революционной бури стих, сомнение зародилось даже у ближайших единомышленников».
В своеобразной ситуации послесиньхайских лет Сунь Ятсен как идеолог оказался без привычной уже многочисленной армии идей­ных последователей. Суньятсенизм как идейно-политическое те­чение в эти годы не представлял собой заметного явления на поверхности общественной жизни, переживая стадию внутрен­ней трансформации, разработки новых идей и новых подходов к решению коренных проблем развития страны. Идейные поиски и значительные теоретические сдвиги нашли свое отражение в ра­ботах Сунь Ятсена того времени.
Сразу же после Синьхайской революции он выступает с сери­ей статей, в которых делится своими поисками и раздумьями по поводу реализации своего третьего принципа — принципа на­родного благоденствия, исходя из того предположения, что ре­волюция уже реализовала два первых — национализм и народов­ластие. В этой связи он уделяет много внимания идеям социализма, причем подчеркивает, что ему особенно близки идеи «государ­ственного социализма».
Однако горькие политические реальности последующих лет заставляют его по сути дела признать нерешенность своих основ­ных социально-политических целей и по-новому формулировать эти цели и пути их достижения. В эти годы Сунь Ятсен создает свой наиболее фундаментальный теоретический труд — «Про­грамма строительства страны», состоящий из трех книг — «Ду­ховное строительство (Учение Сунь Вэня)» (1918), «Материаль­ное строительство (Промышленный план)» (1919), «Социальное строительство (Первые шаги народовластия)» (1917).
Развитие социально-экономической и политической программ Сунь Ятсена тесно связано с решением им некоторых мировоз­зренческих вопросов, во многом определивших его выбор целей и средств. В эти годы он утверждается в неприятии представлений о классовой борьбе как движущей силе истории. Он рассматрива­ет эту концепцию как перенесение законов биологии на обще­ство. В «Духовном строительстве» он подчеркивал: «Эволюция че­ловечества принципиально отличается от эволюции видов. В то время как основным принципом эволюции видов является борь­ба за существование, основным принципом эволюции человече­ства является взаимопомощь. Общество и государство — это внеш­ние формы выражения взаимопомощи, а добродетель, гуман­ность, справедливость и долг — ее неотъемлемые атрибуты. Когда

403

человечество следует этим принципам — оно процветает; когда оно пренебрегает ими — оно гибнет. По этим принципам челове­чество живет уже сотни тысяч лет». Общественная структура Ки­тая представлялась Сунь Ятсену пока еще аморфной, не затрону­той глубоким классовым антагонизмом, что, как он полагал, облегчало социальное переустройство страны.
Во многом исходя из этого, формируется и суньятсеновское понимание роли и значения революционных методов преобразо­вания общества. Еще накануне революции он утверждал, что «к революции следует прибегать лишь в самых крайних случаях, что­бы не причинять понапрасну страдания народу». Однако теперь его представление о революции расширяется, оно не сводится только лишь к разрушению старого, а включает и строительство нового, конструктивную работу. Утверждая, что «в революции самое трудное — ломка, а самое легкое — строительство», в 1917 г. он уже писал, что «революционная ломка закончилась».
Суньятсеновские представления о революционном строитель­стве отражали существенные моменты его мировоззрения. Он писал: «Что же такое революционное строительство? Это — строи­тельство необычное, строительство форсированное. Оно отлично от обычного строительства, которое ведется с учетом естествен­ного хода развития общества, с учетом требований общей ситуа­ции и выгоды. Другое дело — революция. Она несет с собой чрез­вычайную ломку, сокрушая династии и низвергая самодержавие. Но если революционная ломка имеет чрезвычайный характер, такой же характер должно иметь и революционное строитель­ство». Тезис о характере революционного строительства как «нео­бычном», «форсированном», «чрезвычайном» в дальнейшем раз­вивался в его идеях о путях и методах преодоления отсталости Китая. Сунь Ятсен предлагал воспринять все достижения передо­вых западных стран, являвшиеся результатом «естественного» (тяньянь) развития, но не повторять это естественное развитие, которое не позволило бы Китаю быстро войти в число наиболее передовых и мощных держав, а прервать это естественное разви­тие, пойти по пути ускоренного, «искусственного», «рукотвор­ного» прогресса (жэньлиды цзиньбу).
Оценка концепции «ускоренного прогресса» не может быть однозначной. В ней причудливо сочетается обоснованная убеж­денность в творческих способностях народа, разбуженного рево­люцией, с почти мистической верой в «особые» качества китай­ской нации, которые позволяют ей не считаться с законами ис­тории. «Китайская нация — самая большая и самая одаренная» — этими словами начинается работа Сунь Ятсена «Социальное строи­тельство». В «Промышленном плане» он утверждал, что принятие

404

этого плана приведет, в частности, к тому, что «миллион миль дорог будет построен в самое короткое время, словно по манове­нию волшебной палочки». Он неоднократно отмечал возможность догнать и перегнать наиболее развитые страны путем скачкооб­разного развития. Отдавая дань традиционному китаецентризму, Сунь Ятсен вставал, таким образом, на зыбкую почву шовинис­тических представлений об «особых» возможностях китайской нации. Все это наложило субъективистско-националистический и утопический отпечаток на многие стороны его программы.
Политическая реальность послесиньхайского периода, все большая очевидность полуколониального положения Китая ока­зали существенное воздействие на формулирование Сунь Ятсе-ном его политической программы. Именно в эти годы он все чет­че осознает униженное и зависимое положение своей страны и задачи борьбы за восстановление национального суверенитета. Накануне войны он писал главе японского кабинета, что «Китай будет бороться за освобождение от оков, которыми опутали его иностранные державы, и за пересмотр неравноправных догово­ров». В то время он еще предполагал, что Китай сможет вести эту борьбу при поддержке Японии. Однако последующие события и особенно наглое «21 требование» Японии заставили Сунь Ятсена понять, что японский империализм является злейшим врагом китайского народа. В апреле 1917 г. в связи с вопросом об объяв­лении Китаем войны Германии он написал брошюру «Вопрос жизни и смерти Китая», в которой дал оценку этой войне как грабительской, идущей между империалистическими странами за передел мира. Вместе с тем брошюра содержала анализ и суро­вую критику колониальной политики Англии и Франции, по­зволявшую сделать вывод, что ее автор все глубже осознает мес­то Китая в колониальной системе империализма и важность раз­рыва этих колониальных пут. Об этом говорят и заключительные слова его фундаментального труда, написанные сразу после вой­ны: «Китай, самая богатая и населенная страна в мире, станет объектом, за счет которого попытаются возместить убытки от войны… Пока Китай останется отданн^тм на милость милитарист­ских держав, ему будет грозить или раздел на части между не­сколькими державами, или поглощение одной из них».
Однако нельзя не отметить, что борьба с колониализмом мыс­лилась Сунь Ятсеном как борьба, ведущаяся прежде всего мир­ными средствами: «Китайский народ пробудился после многове­кового глубокого сна и понял, что мы должны воспрянуть и пой­ти по пути мирового прогресса. Сейчас мы уже вступили на этот путь. Должны ли мы организоваться и сплотиться для войны или
мира?.. Как основатель Китайской Республики, я хочу видеть