Меликсетов - История Китая

556

соответствующих документов. Договорное оформление уже давно назревшего политического шага, хотя в условиях войны и не имевшего практического значения, отражало рост международ­ного авторитета борющегося Китая. Об этом же свидетельствова­ло и признание Китая его союзниками в качестве «великой дер­жавы». Советский Союз полностью одобрял такое изменение меж­дународного статуса Китая. Для империалистических держав это был вынужденный шаг, свидетельствовавший о необходимости для них считаться как с важным значением Китая в борьбе с державами фашистской оси, так и с будущей его ролью в урегу­лировании послевоенн ^1х проблем. Вместе с тем эти международ­но-правовые акции имели и большое внутриполитическое зна­чение. Повышая авторитет гоминьдановского правительства, они в то же самое время активизировали демократическое движение, придавали национальному подъему антифашистскую, прогрес­сивную, демократическую направленность.
Противоречивость развития политической обстановки гоминь-дановского Китая в полной мере сказалась на работе VI конг­ресса Гоминьдана в мае 1945 г. Принятые им документы явля­ются определенн^тм компромиссом между Чан Ка'йши и его бли­жайшим окружением, с одной стороны, и более прагматичной, либеральной частью гоминьдановских лидеров (Сунь Фо, Сун Цзывэнь, Кун Сянси и др.) — с другой. Сказались на решениях конгресса и определенное давление буржуазно-демократических сил, резкая критика со стороны КПК. Поэтому конгресс, при­нимая решения, которые должны были определить будущую политику Китая (например, «Программу промышленной рекон­струкции»), отбросил многие утопические построения своего вождя, хотя и ясно выразил в этих документах претензию Го­миньдана на политическую монополию, а гоминьдановского государства на тотальный контроль за обществом. Отмечая ши­рокую оппозицию чанкайшистской реакционной политике и реакционной утопии вне и внутри Гоминьдана, нельзя забы­вать о прочной поддержке, которую чанкайшистские политика и идеология имели у ряда фракций Гоминьдана, некоторых по­литических группировок, видных политических деятелей (бра­тья Чэнь Лифу и Чэнь Гофу, Чжан Цюнь, Дай Цзитао и др.). Всех их объединяли неприятие буржуазно-демократической пер­спективы развития Китая, ксенофобия, убежденность в превос­ходстве китайской культурной и политической традиций и, глав­ное, желание отстоять свои групповые интересы, которые они стремились отождествить с национальными. Чанкайшистская утопия была их знаменем.

557

4. КПК И РАЗВИТИЕ ОСВОБОЖДЕПП^1Х РАЙОНОВ
Освобожденн^1 ерайон^1 ивооруженн^1 есил^1 КПКвгод^1 войн^1
Руководство КПК расценило расширение масштабов японс­кой агрессии, тяжелые поражения гоминьдановской армии, сла­бость японского тыла как благоприятную возможность использо­вания складывавшегося своеобразного военно-политического ва­куума за линией фронта для создания революционных баз, а на их основе и создания мощных вооруженных сил, способных стать решающим фактором борьбы за власть. При этом в трактовке во­енно-политической стратегии КПК в новых исторических усло­виях национально-освободительной войны выявились две тенден­ции. Сторонники одной (эта тенденция связана прежде всего с именем Мао Цзэдуна) полагали, что главная задача КПК — все­мерно расширять революционные базы за линией фронта и воо­руженные силы и готовить их к будущим схваткам с Гоминьда­ном в борьбе за власть после войны. Этой стратегии должна соот­ветствовать и тактика ведения военных действий партизанскими методами, которые позволяли бы избегать серьезных столкнове­ний с японской армией и вместе с тем использовать перемеще­ние линии фронта на запад для установления власти КПК в пе-риферийн ^1х зонах японского т^зла. Сторонники другой (Чжу Дэ, Пэн Дэхуай и некоторые другие) также полагали, что нужно го­товиться к борьбе за власть, но при этом они настаивали на ве­дении более активных военных действий против японских за­хватчиков, координируя их с гоминьдановской армией, которая несла главную тяжесть войны с Японией. Поэтому партизанские действия они считали необходимым дополнять маневренными боевыми действиями.
Общенациональный патриотический подъем, рост стихийных выступлений против японской агрессии, развитие партизанско­го движения в японском тылу стали объективной основой той огромной работы по организации вооруженного сопротивления, которую вела КПК и ее вооруженные силы. С первых месяцев войны руководство КПК направило значительную часть своих вооруженных сил в тыл быстро наступавших японских войск. Осо­бенно активно части 8-й армии действовали в Северном Китае, где и до войны Гоминьдан не имел прочных военно-политичес­ких позиций, а власть фактически принадлежала различным ми­литаристам. Так, часть 115-й дивизии (около 2 тыс. бойцов) во главе с Не Жунчжэнем б^зла оставлена в горном массиве на ст ^1ке

558

горн ^1х хребтов Тайханшань, Утайшань и Хэншань, где комму­нистам удалось организовать массовое партизанское движение, на его основе значительно расширить части 115-й дивизии и со­здать большой освобожденный район на стыке провинций Шань-си—Чахар—Хэбэй с центром в г. Фупине. Части 129-й дивизии под командованием Лю Бочэна стали организаторами партизан­ского движения, базировавшегося прежде всего в горном районе Тайханшань, а затем распространившегося из юго-западной Шаньси в провинции Хэбэй, Шаньдун и Хэнань, где был погра­ничный освобожденный район. Части 120-й дивизии во главе с Хэ Луном в первые месяцы войны вели активные боевые дей­ствия против японских войск в северной Шаньси, а затем — после падения Тайюаня — стали действовать в японском тылу, развер­нув партизанское движение в северо-западной Шаньси, а также в центральной, западной и южной Суйюани, вплоть до Чахара. Местн^те организации КПК и отряди: 8-й армии стали организа­торами партизанского движения и создавали освобожденные райо­ны и в других местах Северного Китая, в частности в централь­ной части Шаньдуна. Части Новой 4-й армии, образованные на основе сохранившихся в Центральном и Южном Китае отрядов Красной армии, в начале 1938 г., создали несколько освобож-денн ^1х районов южнее Янцзы в провинциях Аньхуэй и Цзянсу.
По мере развития японского наступления росли и освобож­денные районы, общая численность населения которых в 1940 г. составляла около 100 млн человек. Однако усиление военн ^1х дей­ствий со стороны японской армии и армий марионеточного пра­вительства привели к уменьшению освобожденных районов и сокращению их населения в 1942 г. вдвое. Этому же способствова­ло и обострение отношений внутри единого фронта, активиза­ция антикоммунистических кампаний со стороны Гоминьдана. Однако в последние три года войны благодаря общему ослабле­нию японской военной машины коммунистам удалось добиться значительного расширения освобожденных районов. По данным КПК, на апрель 1945 г. в 19 освобожденн ^1х районах (Шэньси-Ганьсу—Нинся, шесть районов в Северном, десять — в Цент­ральном, два — в Южном Китае) проживало 95,5 млн человек.
Освобожденные районы прежде всего складывались вне сфе­ры прямого военного контроля японских оккупантов и зачас­тую не были результатом непосредственных сражений с японс­кими войсками. Это были территории, на которых прошедший через них фронт боевых действий уничтожал, подрывал или, во всяком случае, ослаблял прежние органы гоминьдановской вла­сти, а посланные сюда вооруженные силы КПК создавали уже