Андрей Платонов - Трагедии Финского залива

За время двухдневной стоянки в Ханко отряда под командованием командующего эскадрой, никто при планировании обратного перехода не учел, что транспорт «Иосиф Сталин» с его высокими надстройками (их высота вместе с высотой борта более чем в два раза превышала величину осадки судна) на среднем ходу в 12 узлов сносился ветром значительно сильнее, чем эскадренные миноносцы. Поэтому при следовании точно в кильватер «Стойкому» транспорт уже при угле сноса в 4–5° мог выйти из тральной полосы. Поскольку на судах вообще не умели ходить в строю уступа, следовало поставить транспорт в голове колонны проводившихся кораблей, то есть он должен был идти непосредственно в кильватер концевому Т-205. Однако этого сделано не было.

В 21 час 2 декабря отряд вышел из Ханко в прежнем порядке: впереди пять тральщиков в измененном «минном уступе», за ними в кильватерной колонне «Стойкий» (флаг командующего эскадрой), «Иосиф Сталин», «Славный» и Т-217 без трала. На корабли приняли более 8600 эвакуируемых, из них около 5600 человек на транспорт, до 600 на каждый из эскадренных миноносцев и по 300–340 человек на каждый из шести тральщиков.

На инструктаже перед выходом командир отряда траления особо указал на необходимость максимально точного выхода на обходный путь. Поэтому всем командирам тральщиков приказали после поворота с курса 106° на курс 45°, донести по УКВ счислимую широту точки пересечения меридиана 24°. Рекомендованный курс пересекал этот меридиан по параллели 59°35,9′, но все корабли, за исключением головного Т-218, считавшего себя точно в заданной точке, около 0:30 3 декабря показали счислимую широту около 59°36,5′. Отсюда следовало, что поворот произвели несколько преждевременно. Однако командир отряда траления не придал существенного значения этому небольшому уклонению от рекомендованного пути, и не подправили курс головного Т-218. Находившийся на Т-215 командир 2-го дивизиона, видя, что Т-218 в 0:59 опять преждевременно повернул с курса 90° на курс 45°, по своей инициативе приказал ему уклониться на 3° вправо. Но это не помогло избежать попадания на «немецкое наргенское заграждение» в невыгодных условиях под углом встречи около 30°.

Как и на переходе в Ханко, не на всех кораблях соблюдалось положенная дистанция, вследствие чего общая глубина походного ордера колебалась в пределах от 30 до 34 кб. После поворота с курса 90° на курс 45° строй в целом выровнялся, и один только транспорт шел, несколько оторвавшись от «Стойкого». Но даже если бы не было этого небольшого нарушения порядка равнения, то все равно при боковом сносе в 3–4°, образовавшемся под влиянием дрейфового течения и усилившегося до 5 баллов северо-западного ветра, правый параван транспорта шел бы близко к подветренной кромке тральной полосы. Именно здесь, при приближении к заграждению И-57, сказались неправильные построение ордера и порядок равнения в нем, при котором проводившиеся корабли должны были придерживаться подветренной, а не наветренной кромки тральной полосы.

В 1:09 взрывами двух мин один за другим оторвало оба паравана головного Т-218. Поняв, что отряд попал на «немецкое наргенское заграждение», на флагманском Т-207 спохватились и приказали Т-218 изменить курс на 5° вправо. Но такое незначительное уклонение в сторону от опасности ничем помочь не могло, а круто менять курс на заграждении недопустимо. Попавшими в трал Т-211 минными защитниками оторвало оба полутрала, таков же был результат пересечения линии мин Т-215, и, наконец, взрыв одной мины лишил Т-207 правого паравана. Таким образом, в течение четырех минут у трех тральщиков перебило шесть тралящих частей, а у четвертого вышел из действия один полутрал. На первых трех кораблях пришлось перематывать тралящие части, а на Т-207 тралящая часть уцелела, поэтому потребовалось всего около получаса времени для замены потерянного паравана запасным.

Несмотря на эти тяжелые потери в тральном оружии, базовые тральщики выполнили задачу очистки от мин прохода через заграждение И-57, ширина тральной полосы сократилась менее чем на одну треть, и впереди проводившихся кораблей остался один Т-205 с исправным тралом. Расстояние до ближайшего минного заграждения, на которое мог попасть отряд, составляло свыше 30 миль, следовательно, имелся достаточный запас времени для замены поврежденных тралов. Но все эти выгодные для дальнейшей проводки условия практически реализовал только флагманский эсминец.

Идя в кильватер базовому тральщику Т-205, «Стойкий» держался примерно в шестидесяти метрах от подветренной кромки тральной полосы, а транспорт «Иосиф Сталин», сносившийся ветром сильнее эсминца и имевший малую поворотливость, шел по волнообразной кривой, периодически выходя за подветренную кромку тральной полосы Т-205. Около 1:15 со «Стойкого» передали: «Мина слева», вследствие чего на транспорте уклонились вправо. Не обнаружив мину, о которой сообщили с эсминца, на транспорте положили «лево руля», чтоб снова выйти в кильватер флагманскому кораблю. Примерно в 1:17 при пересечении заграждения И-57 в левом (по другим сведениям правом) параване транспорта без существенного вреда для судна взорвалась мина, стоявшая, очевидно, близ подветренной кромки тральной полосы. Другая мина, захваченная правым (по другим сведениям левым) параваном транспорта, по-видимому, взорвалась с некоторой затяжкой, около 1:18 или минутой позже [74] Записи моментов разного рода происшествий этой ночи на различных кораблях расходились на несколько минут. Кроме того, в отчетных документах, а также всевозможных донесениях имеются расхождения в изложении самих событий. .

В момент, когда взорвалась вторая мина, транспорт медленно катился влево, а затем так и продолжил циркуляцию. Дело в том, что от сотрясения, вызванного близким взрывом, выбило электрические автоматы, электрическое управление рулем выключилось, и руль оказался заклиненным в положении «лево». Вместе с тем в машинном и котельном отделениях остановились электрические вспомогательные механизмы, из-за чего одна за другой замерли главные и вспомогательные турбины.

Теряя ход, «Иосиф Сталин» все же прошел по инерции около 3 кб, из-за чего вышел за наветренную кромку тральной полосы и примерно в 1:22 подорвался кормой на мине, получив при этом тяжелые повреждения. Предполагалось, что оторвало руль и гребные винты. Взрывом сбросило за борт много ящиков и других предметов, которые при лунном свете принимались потом за плавающие мины. Но они и на самом деле обнаруживались в районе аварии транспорта, и одну из мин пришлось отталкивать шестами от борта эскадренного миноносца «Славный», уклонившегося вслед за транспортом влево от курса. Т-217 и три катера МО повернули на помощь транспорту, а флагманский эсминец с пятью тральщиками, как ни в чем не бывало, продолжал следовать рекомендованным курсом на северо-восток.