Габриэль Городецкий - Роковой самообман

Перспектива присоединения Болгарии к Оси в конце января ускорила достижение взаимопонимания между Англией, Советским Союзом и Турцией относительно необходимости остановить продвижение немцев к Проливам. Несмотря на неизбежные перепады в настроении, отражающие суровые условия дипломатической жизни в Москве, Криппс сохранял непоколебимое убеждение, что благожелательный нейтралитет Советского Союза по отношению к Германии вызван необходимостью повысить боевую готовность до столкновения, которое он считал неизбежным {570} 570 FO. 371. 29497. N159/88/38. Телеграмма от Криппса, 11 янв. 1941; Бумаги Криппса. Письмо дочери Диане, 10 янв. 1941, письмо жене Айсобел, 1 февр. 1941. . Он не ждал, что русские помешают немцам выйти к Дарданеллам силой, но, по его мнению, их можно побудить сделать это с помощью дипломатических средств {571} 571 FO. 371. 29777. R616/113/67. Криппс — ФО и записка, 27 янв. 1941. . Он легко склонил «клуб», основанный им вместе с Актаем и греческим, югославским и афганским послами для ежедневного обсуждения текущих дел, к своей точке зрения. По совету Криппса Актай действительно сделал такое предложение Молотову, который согласился, что ситуация «тяжелая и запутанная», и проворчал: «Аппетит приходит во время еды — германские войска уже на болгарской границе». В первый раз он открыто поощрял турок сопротивляться давлению.

Закинули удочку и к англичанам, с заявлением, что «не в интересах Советского Союза, чтобы германское влияние распространилось на Балканы», и что политика не есть «нечто вечное и неизменное» {572} 572 См., напр.: FO. 371. 29500. N262/122/38. Иден — Криппсу, 21 янв. 1941; 29463. N29/3/38. Телеграмма от Мэллита, 16 янв. 1941; State Dept. 740.0011. EW 39/79809. Телеграмма от Стерлинга (Швеция), 25 янв. 1941. . Однако Форин Оффис отнесся к этому с прежними скепсисом и подозрительностью. Там, как и в разведке {573} 573 См. ниже, с. 189–191. , отмахивались от предположений, будто взаимная неприязнь и различные интересы могут привести к лобовому столкновению между Советским Союзом и Германией. В выражениях, ясно показывающих идеологическую предубежденность и привычку принимать желаемое за действительное, там повторяли известную доктрину о том, что Советский Союз и Германию связывает общий взгляд на Англию как на своего главного врага. Фактически не исключалась даже возможность «некой сделки между Сталиным и Гитлером, по которой Сталин отказывался в пользу Германии от советских интересов на Балканах и в Болгарии, а Гитлер взамен полностью поддерживал старания Сталина вырвать Проливы у Турции» {574} 574 FO. 371. 29778. R1476/113/67. Криппс — Идену о встрече с турецким послом и Вышинским, 21 февр. 1941, и записка Сарджента, 25 февр. 1941. .

Легко представить, какая тревога охватила Сталина и Молотова, когда в конце февраля состоялось вступление Болгарии в Тройственный союз. Ревностно наблюдавший за настроениями в Кремле Криппс счел обстоятельства весьма благоприятными для новых шагов по привлечению русских в стан Союзников. Присутствие Идена в Турции, где он делал последние попытки собрать осколки рассыпавшегося Балканского блока, могло облегчить тайную встречу с Молотовым в Крыму. Криппс внушал Идену, как важен подобный визит. Если русских «не слишком испугает просьба о встрече», они будут «польщены», и это может «подбодрить наших друзей в Юго-Восточной Европе». Форин Оффис, однако, упорствовал в своем мнении, будто Сталин фактически на пороге заключения нового соглашения с Германией. Там не только возмущались инициативой Криппса, но даже собирались немедленно вызвать его в Лондон для консультаций {575} 575 Ibid. 29463. N675/3/38, N733/3/38. Обмен телеграммами между Криппсом и ФО и записка, 24 февр. 1941. . Черчилль и слышать не хотел о таком визите, так как не мог доверить русским «личную безопасность и свободу» Идена {576} 576 PREM. 3/395/16. 22 февр. 1941; Дневник Криппса. 8 марта 1941. .

Иден, впоследствии даже бывший заодно с Криппсом в попытке перехватить лидерство у Черчилля {577} 577 Gorodetsky G. Cripps' Mission to Moscow. Chaps. 6–8. , внимательнее отнесся к предложениям последнего, так как они прекрасно подходили для его собственных планов. Подобно Сталину, Иден, вступив на свой пост, убедился, что «Drang nach Osten» вполне может в конце концов осуществиться через Балканы и Анатолию, угрожая Египту. Поэтому казалось, немцы добивались контроля над Румынией «не только для защиты нефтепромыслов от возможной воздушной атаки с нашей стороны, но и чтобы обеспечить плацдарм для нападения на Проливы». Какое-то время кабинет молчанием отвечал на предложения, чтобы Иден посетил Анкару и создал Балканский блок с участием Турции и Советского Союза. Но вскоре после своего вступления в должность Иден сообщил Натчболл-Хьюджсену, британскому послу в Турции, что, по его расчетам, позиция турок будет зависеть «от их оценки вероятной позиции Советского правительства». «Прошедшая история, — заключал он, — ясно показала: они сделают все возможное, чтобы избежать конфликта с Россией, и ключ к разрешению ситуации, вероятно, в том, в какой степени русские соглашаются или активно поддерживают германские планы» {578} 578 FO. 371. 24891. R7849/5/67. Записка ФО для кабинета, 9 дек. 1940. .

По своему обыкновению Криппс начал действовать на свой страх и риск, но его первые неформальные попытки натолкнулись на негативный «официальный» ответ Кремля, воспользовавшегося предлогом, что «сейчас еще не настало время для решения больших вопросов путем встречи… тем более, что такая встреча политически не подготовлена». Когда он осведомился, не означают ли слова «сейчас еще не настало время», что «такое время может в будущем наступить», ему дали понять: «наступление такого времени когда-либо в будущем не исключено, но в будущее заглядывать трудно». Криппс, тем не менее, пошел дальше, попросив русских устроить ему полет в Стамбул, чтобы встретиться с Иденом и добиться турецко-советского взаимопонимания. Русские с энтузиазмом взялись помочь его миссии. Они явно надеялись скрепить новый Балканский блок, возможно, не дать болгарам поставить последнюю подпись под соглашением с Германией и в конечном итоге предотвратить более тесное англо-турецкое сотрудничество без их участия. На тот момент в Лондоне очень немногие сторонники Советского Союза в Форин Оффис восприняли этот жест как прорыв в англо-советских отношениях, так что Майский назвал их «наивными». «Неужели они рассчитывают на то, — писал он в своем дневнике, — что мы станем проявлять особый интерес к разговорам Криппса с Иденом в Ангоре при нынешнем состоянии англо-советских отношений?» Тем не менее вряд ли можно отрицать, что горячий интерес, проявленный к этой поездке, убедительнее, чем когда-либо прежде, доказывал осознание опасности со стороны Германии {579} 579 АВП РФ. Ф. 017а. Дневник Майского. Л. 37. 25 февр. 1941; Ф. 07. Оп. 2. П. 9. Д. 20. Л. 1–2. Протокол встречи Вышинского с Криппсом, 25 февр. 1941; АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 341. Л. 108–109. Протоколы встреч Вышинского с Криппсом, 24 и 25 февр. 1941. См. также: UD: s Arkiv 1920 ARS. HP/517/LXX. Ассарассон — МИД, 28 февр. 1941. .