Эрнест Лависс - Том 3. Время реакции и конситуционные монархии. 1815-1847. Часть первая

Находили странным даже то, что к концу своего царствования Махмуд не хотел жить взаперти в серале, как его предшественники, а находил удовольствие в разъездах и посещении некоторых провинций своей империи. Во время этих разъездов султан встречал со стороны народа одни лишь выражения недовольства. Однажды по возвращении из путешествия в Болгарию (1837) он узнал, что некоторые из его советников, принадлежагших к партии «старых турок», воспользовались его отсутствием и составили заговор с целью лишения его власти и даже жизни. В другой раз, когда он проезжал по Галатскому мосту, какой-то дервиш, пользовавшийся славой сеятого, остановил его и крикнул: «Падишах-гяур, неужели ты еще не насытился своими мерзостями? Аллах требует у тебя отчета в твоем нечестии. Ты разрушаешь ислам…» и т. д. Султан приказал казнить дервиша, но после этого ненависть к султану только усилилась.

Протокол 3 февраля 1830 года и Леопольд Саксен-Кобургский.Протокол 22 марта имел характер временной меры, которую греки, за неимением ничего лучшего, приняли с целым рядом оговорок. Но как только турки прекратили военные действия, греки стали настойчиво требовать пересмотра протокола. Впрочем, три подписавшие протокол державы не были солидарны в том, чтобы принудить греков уважать его постановления, и Лондонская конференция не замедлила изменить его в их пользу. Греки требовали полной независимости. Франция и Англия с тем большей охотой были готовы удовлетворить их в этом смысл 0 , что если бы Греция осталась в вассальных отношениях с Портой, Россия постоянно вмешивалась бы в их дела под предлогом их защиты (как она это делала с Молдавией и Валахией). И греки добились своего. С другой стороны, Россия, желанная насколько возможно ослабить Турцию и приьести в замешательство

Англию (боявшуюся за Ионические острова), хотела, чтобы новое государство на западе простиралось до залива Арта, как на это можно было рассчитывать по смыслу протокола 22 марта. Но Великобритания на это не согласилась. Таким образом, протоколом от 3 февраля 1830 года были приняты следующие постановления: Грепия образует независимое государство; границы ее не перейдут за Аспропотамо; образ правления ее будет монархический, и корона Греции будет предложена Леопольду Саксен-Кобургскому (кандидату Англии).

Этот принц не особенно интересовался греческим престолом. Поэтому он не только не согласился сразу на сделанное ему предложение, но еще поставил ряд условий. Леопольд хотел: 1) чтобы независимость нового государства была гарантирована державами; 2) чтобы размеры королевства были увеличены присоединением некоторых островов (Самос, Крит и пр.) и расширением границ к северу; 3) чтобы ему была предоставлена денежная помощь и 4) чтобы Греция не была сразу лишена военной поддержки тройственного союза [79]. На это конференция ответила ему, что независимость страны и заем в 60 миллионов будут гарантированы, что французские — войска будут оставлены в Морее еще на год, но что границы, установленные протоколом 3 февраля, не подлежат изменению (протокол 20 февраля). Леопольд, правда, без особого энтузиазма, склонялся к принятию этого соглашения. Порта примкнула к нему (24 апреля) безоговорочно. Но с Грецией дело обстояло иначе. Каподистрия, подстрекаемый Россией и желавший сохранить власть в своих руках, предпринял ряд действий, имеыпих целью отбить у принца всякую охоту принять предложенную ему корону. Со Бремени своего прибытия в Навплию (январь 1828 г.) Каподистрия держал себя как настоящий диктатор. Он приостановил действие конституции 1827 года и управлял страной по собственному произволу, если не считать контроля целиком преданного ему сената. Под его влиянием сенат 10 апреля заявил, что греческий народ имеет право высказать мнение насчет сиоей будущей судьбы и что конституция должна подвергнуться свободному обсуждению народных представителей; что новое государство не может удовлетвориться границами, установленными конвенцией 3 февраля, и, наконец, что принц Леопольд должен будет принять православие. Каподистрия же приглашал Леопольда приехать в Грецию. Но при этом он описывал ему в таких мрачных красках нищету и анархию этой несчастной страны, недисциплинированность и варварство будущих его подданных и разочарование, вызванное в Греции решением держав относительно границ, что Леопольд, и без того не слишком расположенный связывать свою судьбу с этим народом, решительно отказался от греческой короны (21 мая).

Конференция должна была снова приняться за работу. Но разразившаяся вскоре Июльская революция и вызванное ею во всей Европе потрясение отвлекли внимание трех союзных держав от греческого вопроса, и, таким образом, участь Греции оставалась еще в течение некоторого времени нерешенной.

Смерть Каподистрии.Итак, Каподистрия остался у власти. Но деспотические и насильственные приемы его управления сделали его крайне непопулярным. Его упрекали в том, что он бесконечно затягивает введение в действие конституции. Кроме того, греческий народ видел в нем агента русской политики и опасался, как бы он не вздумал поставить страну под протекторат царя. Его полицейские строгости и суровое отношение к прессе окончательно ожесточили недовольных. В начале 1831 года гидриоты возмутились против Каподистрии. Скоро восстание охватило и острова. Майноты под предводительством могущественной семьи Мавромихалис также взялись за оружие (апрель). Инсургенты, руководимые Миаулисом, овладели флотом. Каподистрия, как и следовало ожидать, обратился к царю за помощью. Русская эскадра блокировала на Поросском рейде Миаулиса, который предпочел скорее взорвать свои суда (13 августа), чем выдать их русским. А через два месяца (9 октября) Каподистрия был убит в Навплии братьями Георгием и Константином Мавромихалис. Тогда анархия усилилась. Исполнительная комиссия, во главе которой был поставлен брат Каподистрии, не сумела заставить себе повиноваться. Скоро возникли два правительства: одно в Навплии, другое в Мегаре. Но подавляющее большинство населения высказалось за мегарское правительство, враждебное русскому влиянию. Это мегарское правительство в конце концов и восторжествовало, овладев Навплией (10 апреля 1832 г.).

Вступление на престол Оттона Баварского.Лондонская конференция вмешалась, наконец, чтобы прекратить всю эту сумятицу. Русский император уже несколько месяцев вел переговоры с Францией и Англией, с одной стороны, и с Портой — с другой, чтобы дать грекам короля и попытаться путем увеличения греческой территории завоевать их признательность. Обе западные державы, не желавшие дать Николаю I возможность выступать в качестве единственного друга и покровителя греческой нации, уступили его настояниям. Протоколом 7 мая 1832 года греческая корона была отдана молодому Оттону Баварскому (сыну короля-филэллина Людвига I), причем ему были обещаны те самые гарантии, которые недавно были предложены Леопольду. Ему подана была также надежда, что территория нового королевства, ограниченная устьем Аспропотамо, будет расширена до залива Арта. Порта не только не воспротивилась назначению нового короля, но даже без особых затруднений согласилась за вознаграждение в 12 миллионов на расширение греческих границ (21 июля). На этот раз и греки признали постановления конференции (8 августа). В начале следующего года (6 февраля 1833 г.) король Оттон смог уже высадиться в Навплии вместе с советом регентства, которому поручено было управлять страной от имени юного короля вплоть до достижения им совершеннолетия, т. е. до 1835 года, и с 3500 баварских солдат, которые сменили французские гарнизоны, стоявшие в Морее. Греция сложилась, наконец, в самостоятельное государство. Теперь ей оставалось упорядочить свою администрацию и завоевать политическую свободу внутри страны. Этим задачам она главным образом и посвятила себя в первые годы царствования Оттона. В области внешней политики она стремилась к расширению своей территории далеко за установленные для нее пределы. Но проявить это свое стремление на деле она смогла только значительно позднее.