Луис Ламур - Мустанг

Я держал револьвер в правой руке и смотрел назад через левое плечо. Чтобы выстрелить, мне нужно было повернуться, а этим я выдам свое положение. Я наблюдал за Эндрю, зная, что он может двигаться быстро, как кошка, если я шевельнусь, он выстрелит первым. На таком расстоянии я не хотел рисковать, поэтому остался лежать, надеясь, что он меня не заметит.

Он сделал шаг вперед, взглянул на коня, затем снова стал искать меня.

Надо действовать. Мне придется действовать. Как только он переведет взгляд на дальние скалы, я перевернусь и выстрелю. Пусть не из лучшей позиции, но выбора у меня нет. Либо он меня, либо я его.

Мустанг стукнул копытом, и Эндрю посмотрел в его сторону. Не сводя с него глаз, я переместил левую ладонь под левое плечо и приподнялся, потом подтянул правую руку под туловище.

На самом деле я не представлял, смогу ли я это сделать. Тело вот-вот могло подвести меня, каждое движение давалось с трудом, каждое движение могло стать последним. Я осторожно двинул левую руку направо через себя. Я не отводил взгляда от Эндрю, начал поднимать правую руку - и тут он меня увидел.

Должно быть он не поверил своим глазам. А может быть тени под деревьями были настолько густыми, что в них нелегко было что-либо разглядеть, и на секунду он застыл. Затем винтовка метнулась к его плечу.

В то же мгновение я перевернулся, резко отжавшись левой и выпрямив правую. Наверное он поторопился нажать на спуск, потому что пуля с глухим чмоканьем воткнулась в землю в том месте, где только что лежал я.

Мой выстрел пришелся чуть выше, чем следовало, пробороздив его плечо, и Эндрю дернулся, сбив прицел. Он дослал патрон в патронник, но моя второй выстрел разворотил ему лицо. Я целился в грудь, однако пуля попала под глаз и вышла из затылка.

Он, распростевшись, упал вперед в заросли опунции. Винтовка вылетела из его рук и приземлилась на песок перед скоплением кактусов. Я не опускал револьвера, готовый к новому выстрелу, даже после того, как осознал, что у Эндрю снесло полголовы.

Лихорадочно работая пальцами, вынул из барабана две стреляные гильзы и вставил новые патроны.

Я прислушивался, но до меня не доносилось ни звука. Ухватившись за свисавшие ветки дерева, я выпрямился, с удивлением отметив, что на это ушло не так уж много труда. Парализовавший меня шок видимо начал проходить.

Первым моим помыслом было подобрать винтовку, поскольку моя лежала в чехле у седла мустанга, а братец Ральф мог появиться в любую минуту. Шатаясь, я подошел к винчестеру и поднял его, затем внимательно огляделся.

Все снова было спокойно. Я не знал, сколько ушей уловили звуки выстрелов и сейчас старались определить, откуда они исходили. Я лишь надеялся, что их способна была услышать Пенелопа.

Голова все еще болела, я шагал осторожно, поскольку не имел представления, как тяжело ранен. На ходу ощупал череп. Над ухом и почти до затылка пролегала глубокая рваная рана. Ведя коня в поводу - я был в состоянии забраться в седло, но в этом случае был бы слишком заметен начал спускаться по пологому склону, который вел к ручью. Время от времени я останавливался, стараясь сберечь последние остатки сил.

Прежде чем уйти, я внимательно изучил местность, но не заметил ни признаков жизни, ни движения. Больше всего меня беспокоило, что я не имел понятия, что происходит, не имел понятия, где все остальные. Пенелопа убежала в скалы и пропала без следа. Где-то в зарослях меня мог ждать Ральф, не говоря уже о прекрасном, но ядовитом цветке по имени Сильвия.

По берегам ручья росли большие старые тополя и ивы. Оказавшись под деревьями, я тут же припал к воде и долго не отрывался. Хотелось есть, но разжечь костер означало рисковать головой. Лучше поголодать. Мне страшно хотелось найти под деревьями укромное местечко и завалиться спать, но об этом не могло быть и речи.

Рядом рос огромный старый тополь, беспрерывно шелестящий листьями. Я посмотрел на его верхушку, обратил внимание на толстые сучья и внезапно кое-что придумал.

Привязав коня к кусту, я соорудил из пары сыромятных ремешков погон для винчестера и уцепился за нижнюю ветку дерева-великана. Его листв и стоящие поблизости деревья надежно укрывали меня, я осторожно вскарабкался наверх, пока не оказался футах в двадцати над землей и мог легко обозреть все, что лежало вокруг.

Первым я заметил облако пыли. Оно висело вдалеке, ниже по течению ручья и кто бы его ни поднял, не был виден за утесами горы. Я предположил, что сюда направляются с полдюжины всадников.

Неподалеку я увиден выбеленные солнцем кости. Неужели это остатки грузового каравана Натана Хьюма? Я припомнил, что лет сто пятьдесят назад здесь разыгралась еще одна битва, когда армия испанских завоевателей разгромила на этом месте огромный по численности боевой отряд команчей.

Вокруг стояла глубокая тишина. Единственным звуком был шелест тополей, который, кажется, никогда не затихает. Через несколько минут, когда я уже собрался спуститься на землю, на склон горы из-за скал выехала Сильвия Карнс верхом на гнедой индейской лошадке.

Интересно, где она раздобыла лошадь? Следом за ней появились Стив Хукер, Текс Паркер и двое других, которых я не узнал. Не слишком ли много действующих лиц для одинокого парнишки с теннессийских холмов, даже если его фамилия Сакетт? Мой здравый смысл подсказывал мне убираться отсюда, и поскорее.

Сильвия сама по себе была пострашнее банды диких индейцев, мне не хотелось с ней связываться. Когда они найдут тело Эндрю - а я подозревал, что его пока не обнаружили - у них появится еще одна причина, чтобы разыскать и убить меня.

Золото тяжело достается и трудно удерживается. Когда Натан Хьюм покупал контрабандное золото у мексиканских горняков в горах Сан Хуан, он и не представлял, какая за этим потянется цепь событий. Старатели тех времен предпочитали тайно продавать драгоценный металл торговцам вроде Хьюма, чем отдавать большую его часть в казну испанского или мексиканского правительства, не говоря уже о поборах губернаторов Нью Мексико. То, что начал Хьюм, продолжалось здесь и сейчас.

Сильвия и сопровождавшие ее всадники выехали на небольшой луг примерно в четверти мили от ручья и спешились. Похоже, они собирались разбить лагерь.

Я осторожно слез с дерева. Шея почти не ворочалась, в голове продолжала биться тупая боль, но тело слушалось лучше. Забравшись в седло, я шагом повел коня через ивняк и пересек ручей, глубина которого достигала лишь восьми-десяти дюймов.

Остаток дня я провел, исследуя местность, в поисках тупикового каньона. Все, что я о нем знал, - это то, что каньон находился севернее двойной вершины Заячьих Ушей, этой информации было явно недостаточно. В течение всего дня я старательно объезжал стороной лагерь Карнсов. Теперь, когда они объеденились со Стивом Хукером и парнями из банды Коу, мое беспокойство утроилось. Ясное дело, я не был таким жестокосердным, чтобы радоваться тому, что шайка Коу связалась с Сильвией. Скорее всего она их всех отравит, когда найдет золото... если найдет.