Пётр Пискарёв - Милый старый Петербург. Воспоминания о быте старого Петербурга в начале XX века

Мужчины, как молодые, так и пожилые, в летнее время ни в городе, ни на даче без головных уборов не ходили. Летними головными уборами в основном были панамы или соломенные шляпы с прямыми полями. Панамы были очень мелкого плетения и стоили дорого. Летний мужской костюм состоял из белой рубашки и светлых брюк с широким поясом из плотного материала, с нашитым кармашком для часов (ручных часов в то время не было). Люди в пижаме или в домашнем костюме за пределами территории своей дачи не появлялись. Это, если можно так выразиться, было дачным этикетом.

Общественная жизнь дачников протекала, главным образом, в таких клубах, как Яхт-клуб, Гребной клуб, Теннисный клуб и другие. Такие клубы были, например, в Шувалове. Надо отметить, что членами этих клубов были люди состоятельные. Помимо того, что членские взносы в эти клубы были высокие, надо было иметь и соответствующий туалет для посещения клуба, особенно в воскресенье, в праздники и уж, конечно, в дни состязаний. Никакой формы с отличительными знаками у членов клуба не было, но одеты все были одинаково: в Яхт-клубе, Гребном клубе — в синий двубортный пиджак и белые брюки, в Теннисном клубе — весь туалет белый как для женщин, так и для мужчин. Это было нарядно. К тому же туалет этот всегда имел аккуратный и опрятный вид. Кроме того, если в Теннисном клубе достаточно было иметь только собственную ракетку, то в Яхт-клубе необходимо было иметь собственную яхту. Все это для малоимущего дачника было недоступно.

Насколько высоки были членские взносы в некоторых клубах, видно из следующих примеров: в Крестовском лаун-теннисном клубе членский взнос был 30 рублей, а посетители лаун-теннисной площадки в Таврическом саду платили 50 рублей за сезон.

Гонки на озере как яхт, так и гоночных лодок были праздником для дачного поселка. Обычно эти гонки приурочивались к воскресенью. Празднично разодетые дачники всех возрастов и разного социального положения высыпали на берег озера. Так открывалось гулянье. Затем начинались гонки. Гулянье продолжалось до позднего вечера.

Наиболее демократическая часть дачников, и особенно молодежь, создавала драматические кружки, давала любительские спектакли, импровизированные концерты. Никаких специальных помещений для этого дела тогда не было. Все эти мероприятия устраивались в каком-нибудь сарайчике или просто под навесом. Чтобы оборудовать «зрительный зал», каждый тащил из своей дачи что только мог, начиная с мягкого кресла, кончая простой скамейкой или табуреткой. На таких же добровольных началах обставлялись и сцена, и вообще весь спектакль: и декорации, и костюмы, и бутафория, и грим. Кое-что бралось напрокат в театральном ателье. Несмотря на исключительную примитивность этого дела, в него вкладывалось много души, много любви. И любитель-режиссер, и любители-актеры серьезно относились к любимому делу, аккуратно посещали репетиции, добросовестно заучивали роли, но все же без суфлера при такой постановке дела обойтись было нельзя. Репертуар такого любительского театра состоял почти исключительно из пьес легкого жанра: водевилей и бытовых сценок. Однако были и такие коллективы, которые брались и за более сложный и серьезный жанр. В день спектакля у всех было приподнятое настроение, у всех было много забот: кто приводил в порядок «зрительный зал», подметал, устанавливал сиденья, кто подрезал фитили и наливал керосин в лампы для освещения рампы, кто занимался сценой, кто проверял исправность занавеса — не заедает ли, а актеры бродили в своих садиках и палисадничках, еще и еще раз подзубривая роль, чтобы не оскандалиться при выступлении [252] .

Спектакли давались бесплатно, а для порядка раздавались пригласительные билеты. У входа в «зрительный зал» стоял контролер, но без «зайцев» дело, конечно, не обходилось. Иногда пригласительные билеты писались просто от руки, иногда — на машинке, а иногда им придавалась даже художественная отделка с карандашными или акварельными зарисовками. Такие пригласительные билеты хранились в семьях, как память о дачной жизни, как память о людях, с которыми так интересно и приятно проходило время.

Давались как исключение и платные спектакли с благотворительной целью: то ли на погорельцев в деревнях, то ли на сельскую школу или больницу, во время войны — на раненых. Инициаторы и устроители таких спектаклей ходили по дачам и предлагали дачникам билеты, разъясняя благотворительные цели этих сборов.

Несмотря на всю примитивность таких спектаклей, они пользовались успехом у дачников. Публика относилась не только доброжелательно и сочувственно к такому предприятию, но и старалась помочь ему, чем только могла, начиная с табуретки и керосиновой лампы, кончая туалетами для актеров. Кто знает, может быть, некоторые из этих актеров-любителей впоследствии стали профессиональными артистами или в провинции, или даже на сцене столичных театров.

Примерно с 1908–1910 гг. в дачных местностях начинало появляться кино. Кинематограф внес некоторое разнообразие в жизнь дачников. Здесь вечер-другой можно было интересно и приятно провести время. Кино посещалось очень охотно, несмотря на страшную тесноту и духоту. Помещения были так малы, что едва вмещали 100–150 зрителей.

В некоторых дачных местностях были увеселительные сады с духовым оркестром в раковине, с театральными помещениями, с большим рестораном. Такой сад был, например, в Озерках [253] по Финляндской железной дороге. Такие сады посещались не только местной дачной публикой, но и публикой из Петербурга. Наконец, были дачные местности, где дачники могли пользоваться концертами симфонической музыки. К таким местностям надо отнести Петергоф, Сестрорецк и уж конечно Павловск. В Павловске, в привокзальной части парка, были построены благоустроенная открытая эстрада, а также закрытый зал [254] , где давались симфонические концерты под руководством как русских дирижеров, так и иностранных гастролеров. Во время антракта между отделениями концерта публика прогуливалась по парку. Тут же был большой ресторан. Эти концерты также посещались не только местными дачниками, но и любителями симфонической музыки из Петербурга. Вход на концерты был бесплатный. Но в закрытом зале перед эстрадой была выделена часть мест за плату. Программа концертов составлялась на неделю, причем эта программа была исключительно разнообразна и рассчитана на разные вкусы. В определенные дни давалась симфоническая музыка, в другие дни — легкая, а по понедельникам — военно-духовая. Воскресенье отводилось для выступления гастролеров [255] .

Концертный зал принадлежал правлению акционерного общества Московско-Виндаво-Рыбинской железной дороги. Цена за проезд от Петербурга до Павловска была выше, чем на остальных пригородных железных дорогах, что в известной мере компенсировало бесплатность концертов. Расписание движения поездов согласовывалось как с началом, так и с окончанием концертов.