Павел Рейфман - Из истории русской, советской и постсоветской цензуры

В Записке сообщается о письме в ЦК КПСС группы писателей и деятелей искусства (Панферова, Исаковского, Вучетича, Герасимова, Царева; не удержались от доноса — ПР ), которые отмечают, что в творческих организациях «подняли головы остатки разгромленных в свое время партией группировок и течений»; они ведут открытую атаку на основы нашего мировоззрения, на социалистический реализм, на руководство литературой и искусством; активизируются писатели, «которые и раньше с недоверием относились ко всему, что делается в нашем обществе» (как пример приводится Пастернак, его роман «Доктор Живаго»).

Для устранения существующих недостатков авторы Записки отдела культуры считают необходимым: 1. Разъяснить секретарям Правления Союза писателей, «что они обязаны организовать и возглавить» выступления на дискуссиях, собраниях, в печати в защиту политики партии в области литературы и искусства, мобилизовать творческие силы писателей на решение задач, поставленных XX съездом. 2. поручить редакции газеты «Правда» выступить с редакционной статьей, чтобы разъяснить в свете решений XX съезда отношение партии к партийным постановлениям, принятых в 46–48 гг. (т. е. объяснить, что они остаются в силе- ПР) . Печать откликнулась: появилось 3 статьи в «Правде», осуждающие «неправильные настроения» интеллигенции, в частности сборник «Литературная Москва». (Бох 124, 610).

Мы привели сравнительно ранние примеры цензурной политики при Хрущеве средины 50-х годов. Такого же рода она остается в конце хрущевского правления, в 60-е гг. (даже имена «прорабатываемых» отчасти те же). Об альманахе «Тарусские страницы». Он вышел в Калуге в октябре 61 г. под редакцией Паустовского и других. Там стихи и проза Цветаевой, стихи и поэмы Б. Слуцкого, Д. Самойлова, Н. Коржавина, Н. Заболоцкого, проза Б. Окуджавы, В. Максимова, Ю. Казакова и др. Кому-то из «руководства» пришла охота раскрыть альманах и углубиться в чтение. Начальство ужаснулось. 9 января 62 г. в «Литературной газете» напечатана статья Е. Осетрова «Поэзия и проза „Тарусских страниц“». Не очень резкая («во многом привлекательная и умная книга»). Но с выводом: слабость современной тематики — главный недостаток альманаха. Этого было достаточно. Калужский обком КПСС объявил выговоры директору Калужского книжного издательства и главному его редактору. Затем степень взысканий усиливалась. «Виновные» увольняются… Вопрос рассматривается на заседании Бюро ЦК КПСС по РСФСР. Готовится специальное постановление о «Тарусских страницах». Составляется Записка к проекту постановления бюро ЦК по поводу выхода в свет сборника «Тарусские страницы». 1 февраля 62 г. В Записке отмечается: в конце прошлого года Калужское книгоиздательство выпустило сборник «Тарусские страницы» (редакция Паустовского и др… — перечисление). Там есть произведения хорошие (перечисляются имена, ныне совершенно забытые; самое известное — Ю. Крымова, его рассказ «Подвиг»). Но многое в сборнике на низком идейно-художественном уровне (Окуджава «Будь здоров, школяр», В. Максимов «Мы обживали землю», рассказы Ю. Казакова, поэма В. Корнилова «Шофер»). Они «пропитаны неверием в человека, изображают советских людей ущербными, показывают нашу действительность в искаженном виде». Говорится о натуралистическом копировании фактов, смаковании теневых сторон, клевете (дается относительно подробный пересказ и цитаты). Авторы отдела «Публикации» обвиняются в том, что они «стремятся затушевать ошибочные стороны отдельных писателей» (Всев. Иванов сравнивает Цветаеву с Некрасовым). Многие стихи Цветаевой, помещенные в сборнике, проникнуты тоской и пессимизмом. Паустовский восторженно пишет о Бунине, «ни слова не сказав об его идейных заблуждениях». В «Воспоминаниях…» А. Гладкова о Мейерхольде, где приведены новые интересные факты, в целом содержится то же некритическое отношение к противоречиям его творчества. Стихотворение Н. Заболоцкого «Прохожий» — «проповедь безысходности и упадочнических настроений». О шумной рекламе сборника. О том, что Калужский обком дважды обсуждал его, осудил и вынес соответствующие взыскания. Об ошибке секретаря обкома, разрешившего выпуск сборника. Проект Записки за двумя подписями. Одна из них — Е. Лигачева, заместителя заведующего Отделом пропаганды и агитации. Проект поручили переработать в течение 7 дней и вынести вопрос на Бюро ЦК… по РСФСР, которое 22 февраля 62 г. приняло постановление о наказании лиц, причастных к выходу сборника. Позднее Паустовский добился приема у Хрущева и тот отменил это постановление (Бох135-38, 611-12).

Знаменательна реакция властей на отклики честных людей, у которых критика культа Сталина пробудила какие-то надежды, заставила задуматься о своей судьбе, об окружающей действительности. Как пример можно привести статью А. П. Свободина «Перечитывая диссертацию» (письмо историку). Там идет речь о том, почему в последнее время автор не пишет и не печатается. Он вполне бы мог входить в «обойму», но не хочет этого. Просто думает, перебирает свое прошлое. Об огромном значении XX-го съезда, ориентировке на Ленина («как поразительно много он предвидел»). О своих прошлых статьях, опусах об Иване Грозном, Петре. В них нет ничего, «кроме „опрокинутого в прошлое“ культа личности». О своей диссертации «Большевики Н-ской губернии в борьбе за Советскую власть». Она ориентирована, по признанию Свободина, на заданный заранее результат: показать триумфальное шествие советской власти. В ней много умолчаний, в целом дается искаженная картина, сказывается тенденциозность, догматизм мышления, стремление «соответствовать образцам». Автор вспоминает множество подобных работ: о реакционности Шамиля, отсталости народников и пр. Вчера в библиотеке ему сказали, что есть уже три диссертации о вреде культа личности в исторической науке. Он не может с доверием относится к таким работам, к их создателям. Слишком быстро они перестроились. О том, что он перечитывает Ленина. Друг его упрекает, что он ничего не делает. Автор возражает: «никогда я так много не работал, как в эти полгода: я думал!».

Так думали в то время многие. Поверили, что начались коренные изменения. Вступали в партию (З. Г. Минц, Б. Ф. Егоров; может быть, и я с Ю. М. Лотманом вступили бы, если бы не сделали это ранее, в армии, во время войны).. Вскоре от таких наивных надежд не осталось и следа. Но нас интересует в данном случае другое: как реагировали власти на статью Свободина. Ее принял к публикации заведующий отделом науки «Литературной газеты» А. З. Афиногенов, который за это снят с должности. Проведено экстренное собрание работников редакции. Последовали «другие санкции»: В. А. Кочетову, редактору «Литературной газеты», все эти меры показались недостаточными и он 12 августа 60 г, отослал статью секретарю ЦК КПСС П. Н. Поспелову, сопровождая ее следующей запиской: «Посылаю эту отвратительную „исповедь“. Что выдумали и хотели просунуть в газету. В. Кочетов». Конечно, статью не напечатали и до цензуры она не дошла. Позднее Свободин стал известным драматургом, написал историческую пьесу «Народовольцы», поставленную театром «Современник», имевшую большой успех в 60-е гг. (Бох 541-7, 632).