Феликс ШАБУЛЬДО - Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского

О политических событиях 1325 г. в Галицко-Волынской Руси сохранилось очень мало документальных свидетельств. Какой-то отголосок о них имеется в белорусско-литовских летописях ("И потом поиде на князя Лва…"). Кроме того, непосредственно к данным событиям относятся: 1) уже упоминавшееся письмо польского короля Владислава Локетка к папе Иоанну XXII от 21 мая 1323 г. с извещением о гибели галицко-волынских князей; 2) письмо глоговского (в Силезии) князя Генриха к папе Иоанну XXII от 24 июня 1324 г., в котором он титулует себя "князем Галиции, дедичем Польского королевства, князем глоговским и познанским"; [118] SD. – Vilno, 1860. – Т. 1. – N 314. – S. 161–162. 3) датируемое 1325 г. письмо Иоанна XXII к брату Генриха Яну, названному папой "князем Владимирии"; [119] Ржежабек И. Юрий II-й, последний князь всея Малыя Руси. – С. 50. 4) отправленные с 20 июня по 1 августа 1325 г. из папского скриптория в Польшу четыре буллы, в которых провозглашался крестовый поход и содержались призывы к королю, духовенству и народу бороться против "схизматиков, татар, язычников и других неверующих народов", отпущение грехов павшим и раненым участникам похода и разрешение продавать в польских землях индульгенции для оказания материальной поддержки его организаторам; [120] VMPL. – Т. 1. – N 316. – S. 205; N 335. – S. 215; N 339. – S. 216. 5) подобного же содержания булла для населения Венгрии. [121] VMH. – Т. 1. – N 771, 772. Несмотря на фрагментарность, /33/эти источники все же позволяют установить, что в конце 1324 или же весной 1325 г. войска Гедимина приняли участие в борьбе населения Галицко-Волынской Руси против армии польских и венгерских феодалов. Вместе с литовскими и русскими войсками взаимодействовали отряды ордынцев.

Начало военных действий было вызвано, очевидно, нападением польско-венгерских войск на подвластную Гедимину Волынскую землю. На это косвенно указывают следующие факты. Когда летом 1323 г. армия союзных государств, вторглась в пределы Галицко-Волынской Руси, польский король имел намерение возвести на княжеский престол своего ставленника – одного из сыновей вдовы добжинского князя Земовита – Анастасии, дочери Льва I Даниловича. Наследственным уделом Льва Даниловича была западная часть Галицкой Руси с центрами в Перемышле и Львове, [122] Пашуто В. Т. Очерки по истории Галицко-Волынской Руси. – С. 289–290. что в известном смысле может служить ориентиром при определении цели и направленности самого похода. Однако летом 1324 г. Владислав Локетек отклонил первую кандидатуру в галицко-волынские князья и остановил свой выбор на Болеславе, 14-летнем сыне мазовецкого князя Тройдена и Марии, [123] Zajączkowski St. Przymierze polsko-litewskie 1325 r. // KH. – R. 40, z. 4. – S. 603. дочери галицко-волынского князя Юрия Львовича, под властью которого в свое время находились обе части княжества. Этот выбор привел к разрыву до тех пор дружественных отношений между Литвой и Мазовией и нападению литовских отрядов на владения отца мазовецкого княжича, Тройдена. [124] Об этом нападении упоминается в булле от 19 августа 1324 г. ( VMPL . – Т. 1. – N 303. – S. 200). 19–21 ноября 1324 г. владения Тройдена и его брата Земовита подверглись повторному, еще большему разорению. Ущерб был так велик, что в следующем году оба мазовецких князя обратились к папе Иоанну XXII с просьбой о спасении, указывая на грозившую им опасность от близкого соседства с Литвой. [125] SRP. – T. 1 – S. 191–192; CDP. – T. 2. – N 144. – S. 152; Długosz J. Roczniki… – T. 5, ks. 9. – S. 161; Zajączkowski St. Przymierze polsko-litewskie 1325 r. – S. 603. Ст. Зайончковский проанализировал факты, характеризующие взаимоотношения Польши, Литвы и Мазовии в 1324–1325 гг., но объяснял разрыв литовско-мазовецких связей лишь захватом Литвой Подляшья (западной части Берестейской земли), на которое претендовали мазовецкие князья. – Zającz- kowski St. Op. cit. – S. 604. /159/ Масштабность второго похода выделяет его из ряда ординарных набегов литовских отрядов на соседние территории и дает основание предположить, что он знаменовал начало военного конфликта из-за Галицко-Волынской Руси между Литвой и Польшей, а также союзными с нею Венгрией и княжествами Мазовии.

Союзникам удалось потеснить литовские войска, о чем свидетельствуют присвоение титула владимирского князя Яном силезским в 1325 г. и те уступки, на которые вынужден был пойти Гедимин в результате этой борьбы. Кроме того, сохранилось письмо от 14 ноября 1325 г. одного из комтуров Тевтонского ордена, в котором он сообщает о приезде к нему в Бальгу "русинов" из Владимира и Визны с целью освобождения своих земляков, захваченных крестоносцами осенью 1324 г. во время набега на околицы подвластного Литве Гродно. [126] /159/ Содержание документа изложено в кн.: Paszkiewicz H. Jagiellonowie a Moskwa. – Warszawa, 1933. – S. 272–273. – Not 2. Из письма видно, что речь шла о посольстве, высланном владимирским князем на Лит- /34/ву и перехваченном тевтонскими рыцарями, а это, как и поход литовских войск на Мазовию в ноябре 1324 г., косвенно указывает на вокняжение Болеслава Тройденовича во Владимире-Волынском осенью того же года.

В начале 1325 г. наметилось политическое сближение между Польшей и Литвой, завершившееся оформлением их союза, направленного против крестоносцев. Как отметил К. Маркс, именно тогда, "… в первой половине XIV века тевтонский орден стал серьезной угрозой для Польши, Литвы и других стран Востока". [127] Маркс К. Хронологические выписки. – С. 347. Проявлением польско-литовского сближения явилось крещение 30 апреля 1325 г. дочери Гедимина Альдоны (Анны) и последовавший 16 октября того же года ее брак с наследником польского престола Казимиром. [128] Długosz J. Roczniki… – T. 5, ks. 9. – S. 162–163; Zajączkowski St. Przymierze polsko-litewskie 1325 r. – S. 569, 571, 579. По этому поводу К. Маркс заметил: "Владислав Локетек (восстановитель Польши) женит своего сына ( Казимира Великого ) на дочери Гедимина, которая обратившись в христианство, при крещении получила имя Анны; с того времени литовцы щадят Польшу". [129] Маркс К. Хронологические выписки. – С. 346.

Польско-литовский союз 1325 г. достигнут за счет земель Галицко-Волынской Руси и ущемления политических интересов мазовецких князей. Гедимин был вынужден временно отказаться от реализации прав Любарта на Волынь и уступить ее Болеславу Тройденовичу, сохранив, однако, за своим сыном какой-то удел, полученный им в качестве вена, по всей вероятности, в Луцкой земле, на киевско-волынском пограничьи. [130] Судя по записям митрополита Феогноста, Любарт уже перед 1330 г. носил имя Дмитрий ( Присел- ков М. Д., Фасмер М. Р. Отрывки В. Н. Бенешевича… – С. 58, 66–67). Крещение и принятие православного имени было непременным условием вступления литовскими князьями-язычниками во владение какой-либо частью Руси. На местонахождение былого удела Дмитрия-Любарта указывает наименование современного райцентра Житомирской обл. пгт Любара, названного при основании языческим именем этого Гедиминовича (Історія міст і сіл УРСР: Житомир. обл. – К., 1973. – С. 389–390). За Литвой окончательно была закреплена Берестейская земля вместе с Подляшьем, [131] Ржежабек И. Юрий II-й, последний князь всея Малыя Руси. – С. 17; Zajączkowski St. Przymierze polsko-litewskie 1325 r. – S. 604, 606. что привело к временному разрыву отношении между Польским королевством и претендовавшей на эту часть Волынской земли Мазовией, которая в 1326 г. заключила соглашение с Тевтонским орденом и начала военные действия в подвластной Локетку Куявии. [132] Długosz J. Roczniki… – T. 5, ks. 9. – S. 165–166. – Not. N 6, 170; Zajączkowski St. Przymierze polsko-litewskie 1325 r. – S. 604.