Ларри Вульф - Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

Когда в 1762 году Боскович вместе с семьей посла Портера покинул Константинополь, он направлялся в Санкт-Петербург, поскольку его избрали членом Российской академии наук. Травмы и болезни помешали ему попасть в русскую столицу, но до Польши он добрался, посетив по дороге Болгарию и Молдавию; картографы очень сокрушались об отсутствии удовлетворительных карт этих областей Оттоманской империи. За пять лет до того составители «Atlas Universel» сожалели, что «доступ в эти края затруднен для людей просвещенных», а отчеты заезжих туристов не могли принести пользы, поскольку «для этого путешественникам пришлось бы изучить математику». Боскович был одним из виднейших математиков и астрономов в Европе. Супруге английского посла он мог казаться суетливым, но географическую науку ее мнение не слишком интересовало.

В 1762 году Боскович вел путевой дневник; его французский перевод был издан в 1772 году в Лозанне, а в 1784-м вышел в свет итальянский оригинал с предисловием автора. Из этого предисловия видно, что с самого начала своего путешествия через эти малоизученные земли Боскович постоянно помнил о нуждах географической науки.

Я написал отчет об этом небольшом отрезке моих путешествий через земли, очень малоизученные, и в очень своеобразной манере, отмечая… места, через которые или вблизи которых я проезжал, и время отправления и прибытия в каждое, что помогает выверить карту этой части Оттоманской империи, которую Заннони составил в Версале, как он сам меня уверял, по приказу графа де Верженна … Мне было довольно досадно не иметь при себе никаких переносных инструментов, которые бы позволили мне правильно определить точное географическое положение самих этих мест [437] Boscovich Ruggiero Guiseppe. Giornale di un Viaggio da Constantinopoli in Polonia dell’abbate Ruggiero Giuseppe Boscovich. Milan: Giordano Editore, 1966. P. 5. .

На самом деле у Босковича было с собой несколько астрономических приборов, которые в Яссах произвели большое впечатление на молдавского господаря; среди них был «маленький инструмент, содержащий малое подвижное металлическое зеркало, сделанное мною в Лондоне, которое я обычно использовал в камере-обскуре, чтобы проектировать на стену изображение Солнца, показывая на нем пятна и затмения». Из дневника видно, что, несмотря на последующие сожаления Босковича об отсутствии переносных инструментов и невозможности точных вычислений, он был глубоко увлечен определением широты и долготы Галаты на Дунае. Наблюдая в полдень за отражением истинного горизонта в водах Дуная, он определил, что его широта равна 45 градусам и 23 минутам, «что несколько меньше, чем та, которую указывают на различных картах». С долготой ему не очень повезло, поскольку для ее определения необходимо было знать «точно определенное расположение Луны в этот день в каком-нибудь хорошо известном краю ( paese cognito )» [438] Ibid. P. 86, 110. . Составление карты неизвестной Восточной Европы зависело, таким образом, не только от западноевропейских астрономов, но и от астрономической информации, доступной в это время только в Западной Европе.

Научное и географическое разделение на «хорошо известные» и «малоизвестные» земли точно отражало культурные различия между двумя половинами континента и отлично объясняло, чем именно Восточная Европа интересна для просвещенного путешественника.

Меня привлекала возможность увидеть Болгарию и Молдавию, земли, столь отличающиеся от тех, которые я обозревал в более устроенных частях Европы; земли, через которые путешественник не может проехать, не встретив самых серьезных неудобств и опасностей, а потому я не упустил подобной возможности присоединиться к свите посла, которому способствуют государственные власти [439] Ibid. P. 3–4. .

«Малоизученные земли», таким образом, противопоставлялись «более устроенным частям Европы», явно подразумевая, что хорошо изученные земли, в свою очередь, противопоставлены менее устроенным частям континента. Боскович даже обратился к теме варварства, сожалея, что не смог составить о нем более подробный отчет:

Отсутствие соответствующих инструментов, незнание языка той страны, через которую я проезжал (хотя у меня иногда и были переводчики), и скорость нашего продвижения, позволившая остановиться лишь на несколько дней на границах Молдавии и в самой ее середине, — все это не позволяло делать наблюдения на месте и исследовать количество объектов, что было бы необходимо для создания более полного («un’opera piu compita») и в целом более полезного сочинения; и все же это краткое повествование не будет бесполезным или скучным уже потому, что содержит сведения о том, как можно путешествовать с королевским послом в тех варварских краях [440] Ibid. P. 6. .

Поскольку Западная Европа ничего не знала о Европе Восточной, последняя считалась варварским краем, и Боскович полагал, что эпоха Просвещения должна создать «более полный» свод знаний об этих странах. Сам он считал, что его собственное сочинение не « opera », а лишь « operetta », как он назвал его в предисловии [441] Ibid. P. 8. .

В 1758 году Джон Роке, придворный топограф принца Уэльского, составил карту «Почтовых трактов Европы», украсив ее изображением конных повозок, нагруженных мешками с письмами; карта указывала две главные дороги на восток. Одна из них вела на юго-восток из Вены, шла вдоль Дуная через Буду и Белград и далее по территории Оттоманской империи; другая шла из Вены на северо-восток, на Варшаву [442] Rocque. Carte Generale des Postes de l’Europe, 1758 (Гарвард). . Боскович, проехавший от Константинополя до самой Варшавы, пересек по дороге оба традиционных маршрута и открыл центральную ось, задававшую координаты Восточной Европы. Немногие путешественники до конца осознавали, что образующие Восточную Европу страны располагаются столь близко друг к другу, как это выяснил сам Боскович, когда, переправившись через Днестр, попал из турецкой Молдавии на польскую Украину. Английский посол, его супруга-голландка и сопровождавший их итальянский астроном были живым олицетворением другой, параллельной оси, проходившей из Роттердама в Рим и задававшей координаты уже Западной Европе; именно эта ось определяла культурную перспективу путешественников.

Хотя Боскович и сожалел о недостатке надежных приборов и времени для проведения географических измерений, как раз благодаря отсутствию инструментов его географическому сознанию открылись новые подходы к составлению карты Восточной Европы. Сам Боскович был итальянцем далматского происхождения и потому, несмотря на свои заявления о полном незнании «местного языка», обладал некоторой восприимчивостью к славянским и романским языкам. Это позволило ему в путевом дневнике попытаться хотя бы приблизительно установить этнографические координаты Болгарии и Молдавии в контексте Восточной Европы. Более того, как иезуит, он был особенно чувствителен не только к различиям между многочисленными религиями этого региона, между христианами и мусульманами, между православными и католиками, но и к разности в уровне религиозной образованности. В результате Боскович смог набросать нетрадиционную карту этих краев, предложив новую, более современную систему отсчета, основанную на языке и религии, которым он уделял такое внимание в своем дневнике. С тех пор эта система координат давно стала привычной для любой карты Восточной Европы, где политические границы потеряли стабильность уже в XVIII веке, и новые картографические правила позволяют отразить сложнейшие этнографические смешения.