Юлия Лунева - Босфор и Дарданеллы. Тайные провокации накануне Первой мировой войны (1908–1914)

В итоге на Балканском полуострове по предложению итальянского правительства должны были образоваться национальные единицы: греческая, албанская, сербская и болгарская. При этом о судьбе прилегающих к Проливам земель конкретно ничего не говорилось ввиду смешанного в них населения. А. А. Нератов отмечал: «Во всяком случае, земли эти не могут, по точному смыслу итальянского проекта соглашения, попасть в руки народа, не принадлежащего к туземной национальности. Первенствующее положение в Проливах является вековой целью политики на Балканах; с ними связаны разнообразные потребности нашей политики и государственной жизни, и отказаться от достижения этого положения мы не можем» [290] АВПРИ. Ф. Секретный архив министра. Оп. 467. Д. 287/289. Проект А. А. Нератова. 10 (23) июля 1909 г. Л. 84. .

Итальянский проект, правда, затруднял захват Проливов любой державой (в том числе и Россией), и такое положение еще не давало Петербургу полной уверенности в обеспечении своих интересов. К тому же, если бы Италия получила первенствующее положение в Албании в экономическом отношении, это обеспечило бы ей там и политическое влияние.

Россия на такое положение на Босфоре рассчитывать не могла, потому что ее преобладание в Проливах зависело от условий военно-политического характера. Нератов делал вывод ввиду всего изложенного, что «принцип развития национальностей балканских может быть для нас приемлемым только при обеспечении наших прав как великой державы» [291] Там же. . «Итальянское правительство может не сознавать, что наша роль на Балканском полуострове далеко не завершена, и несомненно пойдет навстречу нам» [292] Там же. . В России считали, что соглашение с Римом приблизило бы Италию к ней и тем самым ослабило ее связи с Германией и Австро-Венгрией. Особенно важным представлялось включить в него Балканский вопрос. Согласование политики двух стран могло затруднить дальнейшую для Австро-Венгрии возможность придерживаться на Балканах политики экспансии. Помощник министра пришел к заключению, что соглашение с Италией желательно. Включение в него вопроса о Проливах было вполне естественным, ввиду возбуждаемого самой Италией вопроса о будущей судьбе турецких провинций. Помощник министра предложил два варианта рассмотрения вопроса о Проливах. Отрицательный, то есть отказ Италии от оппозиции российской политике в отношении Проливов, или же положительный — признание за Россией сферы влияния на прилегающих к Проливам землям. «Первая из этих двух формул представляется более предпочтительной, так как не затрагивает никаких суверенных прав, она имеет не угрожающий характер, а вместе с тем дает нам свободу действий, поскольку эта свобода действий будет касаться Италии», — рассуждал Нератов [293] Там же. Л. 86. .

16 (29) сентября 1909 г. Извольский направил из Ливадии князю Долгорукому доверительное письмо. В нем он преднамеренно несколько смягчил отношение России к австро-венгерскому кабинету, «дабы окончательно не оттолкнуть от соглашения с нами г-на Титтони, который хотя и стремился сблизиться с Россией, но все-таки в довольно значительной степени связан союзными отношениями с Австро-Венгрией и на которого я опасался воздействовать без надлежащей постепенности и осторожности» [294] АВПРИ. Ф. Секретный архив министра. Оп. 467. Д. 287/289. Извольский — Долгорукому. 16 (29) сентября 1909 г. Л. 18. .

Через пять дней князь Долгорукий телеграфировал из Рима: «По отношению Проливов Титтони ручается, что симпатии Италии будут на стороне России, если бы к разрешению этого вопроса приступили державы, но не может не запросивши Совета министров письменно в сем обязаться, пока не последует на то предварительное согласие Турции и в особенности Англии» [295] Там же. Долгорукий — Извольскому. 21 сентября (4 октября) 1909 г. Л. 37. . Князь считал особенно благоприятным то обстоятельство, что свидание Извольского с Титтони состоится прежде приезда туда германского канцлера. Оно несомненно внушит Титтони больше твердости в возможных переговорах его с Бетман-Гольвегом.

В октябре 1909 г. Николай II совершил наконец давно откладывавшийся визит к королю Италии. Маршрут Николая II был проложен так, чтобы избежать проезда по австрийской территории. Извольский утверждал в конфиденциальном разговоре с британским послом, что император был сильно оскорблен действиями Австро-Венгрии в начале года и что он не желал проезжать через территорию этой страны.

Посещение Италии длилось два дня, в которые Извольский и Титтони обсудили важные вопросы, и главное — положение на Балканах. Извольский заявил Титтони о своем недоверии к Вене и высказал опасение, что она, освободившись от внутренних раздоров, может проявить стремление двинуться дальше к югу. Он объяснил, что Россия проявила стремление сохранить территориальный статус-кво на Балканском полуострове, а также привести различные Балканские государства к взаимному соглашению. Титтони согласился на содействие Италии поддержанию территориального статус-кво. Извольский считал, что уверения, которые он получил от Титтони, стоили длинного путешествия по железной дороге до Раккониджи. Российский министр также намекнул на желание России отнестись благожелательно к поддержанию нового режима в Турции, но в ответ Титтони грубо ответил, что новый режим «ужасен» и немногим лучше старого.

Соглашение в Раккониджи содержало несколько пунктов. В пунктах с первого по третий говорилось о взаимном стремлении к сохранению статус-кво на Балканах и к обеспечению независимого существования малых стран региона. «В случае каких-либо изменений на полуострове стороны обязались настаивать на применении принципа национальности путем развития Балканских государств и исключения какого-либо иностранного господства. Предусматривалось совместное дипломатическое противодействие всяким акциям, противоположным этим целям» [296] История внешней политики России… С. 263; Dickinson G. L. Op. cit. P. 304–306. . Согласно четвертому пункту, стороны обязались также не заключать новых соглашений по делам европейского Востока без привлечения к этому друг друга. Россию и Италию объединяло отрицательное отношение к австро-германской экспансии на Балканах. Российская дипломатия делала упор на защиту прав малых стран этого региона.

Следующий важный аспект соглашения касался Турции. Титтони обещал Извольскому благожелательное отношение своего правительства к русским интересам в вопросе о Проливах в обмен на аналогичное обязательство по отношению к итальянским интересам в Триполи и Киренаике [297] Там же. . «Италии, игравшей на противоречиях ее союзников и Антанты, легче было реализовать свою часть договоренности, нежели России решить сложнейший международный вопрос о Босфоре и Дарданеллах» [298] Там же. С. 264. .