Вадим Васильев - История новоевропейской философии

— А под опытом понимается беспорядочное взаимодействие с внешним миром, или мы ставим какие‑то задачи, и внешний мир дает отклик?

Опыт на разных уровнях осуществляется по Канту. Кант поймите, очень любопытный в этом плане философ. Он всегда. железное правило существует для интерпретации его системы — первое впечатление всегда не полное. Всегда вначале кажется, что просто. Ну, или достаточно просто. Но потом мы видим массу различений, каких то, они всегда осложняют проблему, всегда какая то двусмысленность, такая продуктивная двусмысленность присутствует в текстах Канта. Так же и здесь, вот опыт бывает 2–х видов: под опытом можно понимать первичное воздействие на нас, на нашу душу со стороны трансцендентальных объектов, а можно понимать под опытом уже вторичную сознательную реакцию на чувственный мир, в котором мы оказываемся. Вот мы оказываемся, вот что‑то можем мы пробовать, на опыте вот можем попробовать — рисует этот камешек или нет, это такой вот опыт. Но это опыт второго уровня, а опыт первого уровня — это когда мы оформили бессознательно этот мир, в котором мы сейчас находимся, в том числе оформили это кусочек мела, определили сами его правила отношения с другими вещами, а потом мы второй раз начинаем, как бы мы сами вкладываем в природу законы, а потом вычитываем эти законы из природы. Вот как работает познание. Оно как бы двойственно. Кант так прямо и говорит

— существует несколько применений рассудка, в частности к чувствам, к предметам чувств.

Первое применение происходит бессознательно, и в результате первого применения рассудка мир оформляется сообразно категориям. То же опять забегаю я вперёд, но тут уж ничего не поделаешь. А потом мы начинаем, не зная о том, что это мы оформили мир, мы таким наивным взглядом подходим к нему, к миру, начинаем исследовать его, и к удивлению обнаруживаем в мире регулярности, законосообразности, их мы обобщаем как‑то, суммируем, открываем всё новые и новые конкретные законы. Хотя общие принципы всех этих закономерностей вложены нами самими. Но, правда, лишь общие принципы. Общие законы природы человек приписывает миру явлений. А конкретные законы имеют эмпирический характер. И поэтому, именно поэтому, все они вероятностны. То есть вот поскольку наш рассудок не властен предписыванию мира явлений конкретной закономерности, то любое открытое нами соотношение, будет носить предположительный характер. Поэтому эмпирические науки, по сути, (вот такое как бы парадоксальное высказывает Кант суждение), науками‑то не являются. Потому что наука всегда имеет место там и существует тогда и только тогда, когда мы можем обнаружить присутствие необходимого знания. Доказательного знания. А вот в таких науках как химия, например, ничего подобного не наблюдается. Поэтому это не науки, это скорее, вид какого‑то ремесла, «технэ», так сказать, искусства.

— Физики всегда химию называют «ненаукой».

Ну да. Ну, правда в этих науках всегда есть вот априорный базис. И вот Кант в поздний период своей жизни пытался понять, как далеко он простирается этот цемент аподиктического знания. Как далеко он пропитывает тело научных дисциплин, таких как физика.

— А вот если эмпирический опыт — это вычитывание наших законосообразностей, тогда становится понятным всё соответствие. Кант как бы снял проблему, поставленную Ньютоном. Но тогда не понятно, откуда возможно заблуждение.

Ну, заблуждение разное тоже бывает по Канту. Но, кстати вот говоря, проблему заблуждения в отличии от Декарта, Кант не выносил на первый план, что любопытно. Он мало её очень обсуждал. Мне тут приходиться гадать, как он ответил бы. Но обычно он говорил что заблуждение возникает просто. во — первых, заблуждение возникает на уровне эмпирических принципов, а не на уровне тех которые мы им приписываем природе, как правило. В них мы обычно не сомневаемся. Мало кто сомневается, что каждое событие имеет причину. Ну, здесь можно не понимать, почему это так, почему мы в это верим. А Кант легко ответит на этот вопрос. Именно потому, что это глубинный априорный принцип, который мы предписываем природе. И поэтому, вот у нас есть вот такое. но это происходит на бессознательном уровне. А на сознательном уровне есть такая инстинктивная вера в правильность этого положения. Ну и так далее. А вот в тех вопросах в которых, так сказать, пути, до которых не доходят, не дотягиваются нити априорного знания — вот здесь мы должны действовать на свой страх и риск. Здесь мы можем приписывать ложные предикаты, субъектам. То есть просто действовать..

— Там же, как говорится *** т. е. невозможно, там всё проходит через априорность, поэтому из каждой конкретной точки можно отсчитать (до априорной точки отсчета) назад, и таким образом задаться вопросом, а почему в фазе преобразовательной деятельности наметилось расхождение и привело к заблуждению?

Ну, вообще, то да. это означает, что мы можем, действительно понять, что мы заблуждаемся. Вот так мы можем ваши слова истолковать. Это не означает, что мы не можем заблуждаться. Это означает, что мы всегда можем понять, что мы ошиблись. Ну, а похоже, что оно действительно так и обстоит.

Ну ладно теперь после рассуждений о врождённом и приобретённом, мы должны поговорить о суждениях теперь априорных. Не о представлениях априорных. А кстати, как понять что какое то представление априорно. Вот априорное представление. Мы говорим априорное — значит не из опыта возникло. А как это уяснить? Тоже сложная очень проблема эта для Канта. Тут с суждениями гораздо легче. Коротко говоря, он решает её так. Если в случае с категориями, например. Дело в том, что существуют заведомо априорные суждения, заведомо априорные. Сейчас я вам об этом скажу. Но пока предположим. Так вот, каждое суждение имеет свою форму. И формы бывают разные у суждения. Вот эти формальные моменты суждения можно выделить как бы. Кристаллизовать. И рассмотреть их отдельно от самой материи суждений. И даже отдельно от самих суждений, — просто форму этих суждений в чистом виде. Вот формы суждений, в таком абстрактном рассмотрении, Кант называет логическими функциями суждения. Категории, по его мнению, есть ни что иное, как предметно истолкованные логические функции. В демонстрация этой связи состоит, кстати говоря, метафизическая дедукция категорий, — вот она этим занимается. Ну, например: логическая функция гипотетического суждения это связка — «если, то». Вот вам пример гипотетического суждения: «если мир бесконечен, то он, скажем, существует вечно»., ну условно говоря. Не важно истинно ли это или нет. Вот это суждение. Теперь уберём все лишнее и оставим только связку «если, то». Теперь наполним эту связку «если, то» предметным содержанием. То есть будем говорить не о соотношении двух суждений, а о вещах, подчинённых отношению «если, то». Понимаете? То есть следования будем рассматривать не между суждениями, вот двумя, которые я произнес, а между вещами. Ну, так вот если мы рассматриваем отношение не между суждениями, а между вещами, то у нас уже есть не логическая функция гипотетического суждения, а категория. Какая? Причины. Категория причины. Вещь, вызывающая другую вещь называется причиной этой второй вещи. Вот так возникают категории.