Александр Андреев - Террористы

Теперь нужно определить, где встать нашим саням с извозчиком, чтобы вывести метальщиков. Бомбы взрываются с замедлением в две секунды, и у них есть шанс. Первым надо поставить Тимофея Михайлова, громадного рабочего, похожего на медведя. Андрюша называл его «Сугубым». Перовскую вдруг окутала такая ярость, что она испугалась, что это будет заметно прохожим. Последний из оставшихся на свободе старых членов распорядительной комиссии социал-революционной партии «Народная воля» должен доделать цареубийство и она его доделает! Перовская вошла в руководство Исполнительного Комитета в январе 1880 года, после ареста Квятковского. Потом, осенью, арестованного Михайлова заменил Желябов. Они и Тихомиров были едины в том, что императора надо было взрывать. Который год по стране катился этот кошмар, и они ничего не могли сделать. Мундирные из дома у Цепного моста достали Андрея. Они думают, что дело партии проиграно и кончено. Теперь она и ударит. Теперь получится.

Перовская хотела перестать думать, но у нее ничего не вышло. Умирать последним членам Исполнительного Комитета ради бесконечной царской сволочи было нельзя. За последний год двадцать товарищей повисли в петлях. Еще немного, и империю можно будет назвать страной, где со времен Ивана Ужасного меньшая часть населения издевается над большей, и меньшей и большей части это нравится. Перовская, наконец, смогла вздохнуть и попыталась успокоиться. Надо было смотреть, думать, искать пути отхода для товарищей и считать, считать, считать метры.

1 марта 1881 года

За Михайловым надо ставить Гриневицкого. Его хоть и зовут Котик, но он самый сильный, за него не страшно, вон какое завещание написал. Может, все же не погибнет! Эх, ему эти две секунды Кибальчича точно не понадобятся.

Михайлов, Гриневицкий, Емельянов, Рысаков. Вот так будет хорошо, если Кибальчич не забракует. Ей самой тоже нужна бомба, а то стыдно. Рысакову девятнадцать лет, он несовершеннолетний, плохо еще, наверно думает, куда ему гибнуть. Так просился кинуть бомбу в царя, что надо было соглашаться, а то еще натворит что-нибудь. Зря, может, Желябов его взял в метальщики, наблюдал бы за маршрутами и наблюдал. Может быть, надо было ставить метальщиками членов Исполнительного Комитета? Андрей, наверно, пожалел, их и так всего четырнадцать осталось. Кто поднимет империю, если 1 марта получится?

Никаких «если». Получится! Я хочу этого! Ребята должны спастись, кто захочет. Рысаков вообще четвертый, до него дело, наверно, не дойдет, пусть понюхает пороха, раз так сильно хочет. Вспомни, как сама полтора года назад махала Ширяеву перед царским поездом на Москву.

На Невский уходить метальщикам нельзя, по воскресеньям там много гуляющих, сани не проедут. На Садовой будет полно жандармов, а дальше им не добежать. Слева от Конюшенной Миллионная улица, постоянный царский маршрут, там полно городовых. Может, на лед канала, там проруби, прачки белье стирают, будки стоят. А потом? На Малую Конюшенную, к Зимнему? На канале начнется ад, какой еще лед, прыжки! Остается только Марсово поле, за Мойкой, ближе нельзя, царская охрана все сносит по маршруту. Перовская пошла от Конюшенной площади через Садовый мост к полю. Еще сто пятьдесят шагов, семьдесят метров. На набережной Мойки даже с той стороны извозчика ставить нельзя, что и кого он там будет ждать, сразу же привлечет внимание охраны. Четыре метальщика и рядом извозчик! А если сани будут перемещаться вокруг Марсова поля эти полчаса? Заметят на втором круге.

Пусть наши подъедут к мосту на Конюшенной от Фонтанки за пятнадцать минут. А когда это будет, кто знает? Может, у императора спросить, когда точно его взрывать?

Перовская попыталась улыбнуться, но у нее опять ничего не получилось. Двести пятьдесят метров метальщики зимой, в теплой одежде, по гололеду будут бежать две-три минуты среди множества охранников, жандармов, городовых, околоточных, приставов, в шоке, в хаосе. Добегут, помогая друг другу? Во всяком случае, она будет с ними до конца. А если поставить рядом группу прикрытия? Где? Сразу заметят, вокруг сплошное МВД. И как их всех вывозить? Нет, наш извозчик у Марсова поля, сменные сани с членами Исполнительного Комитета у Летнего сада, на Литейном и везти всех на Лиговку быстро, оттуда пешком на центральную квартиру на Тележной улице. Сама Перовская встанет на Михайловской площади, напротив дворца царской сестры и махнет платком Михайлову, который будет стоять на углу Инженерной и набережной Екатерининского канала. Там всегда дежурит городовой, значит, надо просто вытереть белым платком лицо. Какой должен быть размер платка? Двадцать на двадцать, больше нельзя. От этого места до Михайлова около пятидесяти метров, все хорошо видно. Теперь всё высчитать и проверить, высчитать и проверить, обязательно с Кибальчичем.

1 марта 1881 года

Царь выезжает из Зимнего на Невский и скачет по нему до Садовых улиц. Весь Невский от дворца до Николаевского вокзала пять километров, от дворца до Садовой два километра. Лошади, орловские рысаки, свободно гонят тридцать километров в час, значит скакать царю до бомбы четыре минуты. От Гостиного двора Анечка Корба махнет Лангансу напротив Садовых улиц, а он предупредит Аню Якимову у Сырной лавки, та покажет Фроленко и метальщикам. Невский будет пустой, карету далеко видно, товарищи все успеют. Царь выезжает около часа дня, значит надо выходить в половину первого. А вдруг он выедет раньше, две недели ведь не выходит из Зимнего? Раньше выходить наверно нельзя, заметят. Надо спросить у Кибальчича, когда можно безопасно выходить, чтобы не примелькаться.

Мина на Малой Садовой

Метальщиков сначала расставить на Малой Садовой, с четырех концов, в центре Сырная лавка. У Манежа конные жандармы, Невский под охраной, рядом Аничков дворец цесаревича, также охраняется. Малая Садовая, какой она длины? Софья Перовская пошла по набережной канала Грибоедова, повернула на Невский, перешла у Казанского собора на другую сторону имперского проспекта, пошла направо до самого Адмиралтейства, перешла на другую сторону у Главного штаба, потом двинулась назад, к Гостиному. Зеленый мост через Мойку, Большая Конюшенная, Малая Конюшенная, Екатерининский, Михайловская улица, тут она станет 1 марта, Гостиный двор, на той стороне. От Главного штаба до Большой Садовой четыре тысячи триста шагов, до Малой Садовой еще сто. Да, четыре минуты. Теперь Малая Садовая. Народу много, надо посмотреть, как здесь в воскресенье. Можно у Ани Якимовой спросить, за одно согреться. Надо же, больше, чем в будни. Двести восемьдесят шагов, сто сорок метров, если с разных концов расставить метальщиков, то будет аккуратно. Может их переодеть в рассыльных? Нельзя, не освоятся, пусть будут в своем, и так воздух от ужаса трясется, не каждый день царя взрываем.