Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 2

Давайте же без нужды не отрезать себя от всей этой поэзии. Хотя мы – дети жесткого и слишком прозаического века, мы сохраняем свое право снова вызывать перед собою в старости те картины, которые заполняли нашу детскую фантазию. Когда мы стоим на таком месте, как Гиссарлык, это печалит, но в то же время и возвышает душу, и мы читаем ход истории по следующим друг за другом слоям, как в геологическом разрезе. Эта история написана не для нас, но она стоит физически перед нашими глазами в руинах минувших времен, в реальных предметах, использовавшихся людьми, жившими в них. Огромные массы руин лежат слоями над сожженной крепостью, между ней и первым слоем, который уже содержит обтесанные камни и стену из квадратных блоков. Возможно, это была та самая стена, которую Лисимах, один из полководцев Александра, как свидетельствуют источники, построил на Илионе. В любом случае эта стена напоминает стены македонского периода и в соответствующем слое содержатся греческие стены и керамика. Здесь перед нами определенный период времени. С этой точки мы можем отсчитывать время назад, и легко видеть, что этот подсчет благоприятствует нашей интерпретации троянской легенды.

Тогда возможно, что песнь Гомера – вовсе не чистая фантазия. Возможно, правда, что в очень отдаленное доисторическое время богатый князь действительно жил здесь во вздымающейся вверх крепости, и что греческие цари вели яростную войну против него, и что эта война кончилась его собственным падением и разрушением его города в страшном пожаре. Возможно, это был первый раз, когда Европа и Азия пробовали силы друг друга на этом берегу, в первый раз, когда молодая, но все более и более независимая цивилизация Запада подвергла грубому испытанию силой свое превосходство над уже изнеженной цивилизацией Востока. Мне это кажется вполне возможным, однако я не буду заставлять всех и каждого согласиться с моим мнением.

Однако мы можем быть уверены в том, что даже древнейшее и первейшее поселение на Гиссарлыке принадлежало людям, которые уже почувствовали влияние цивилизации. Правда, что в нем все еще пользовались каменными орудиями, но эти орудия были изящно отполированы, и тонкость их очертаний свидетельствовала о знании металлов. Фактически следы металлов есть даже в этом древнейшем слое. Итак, невозможно отнести эти слои к каменному веку. У нас есть указания на то, что мы без сомнения можем считать Гиссарлык древнейшим известным в Малой Азии поселением людей доисторических времен, стоявших уже на некоторой стадии цивилизации. Поэтому холм-крепость Гиссарлык, безусловно, должен занять в истории цивилизации прочное место как достоверный свидетель. Для наших потомков это будет важная точка на карте и вместе с тем – определенная точка отсчета для полета их фантазии. Ибо мы можем надеяться, что чем бы ни кончился спор о существовании Илиона или Приама, молодежь никогда не расстанется с «Илиадой».

Полные и подробные доводы Страбона, изложенные в XIII книге его «Географии», в общем и целом убедили ученый мир со времен самого Страбона вплоть до нашего времени, что греческий Илион его эпохи не был тем самым городом, под стенами которого, как предполагалось, герои «Илиады» сражались в своих бессмертных битвах. Сейчас я предполагаю, благодаря лестной для меня просьбе доктора Шлимана, произвести критическое исследование этих доводов и посмотреть, какие основания есть для них в реальной истории.

В первую очередь мне хотелось бы заметить, что Страбон не был первым, кто предложил эту теорию; он сам признается в том, что заимствовал свои аргументы у некоего Деметрия из Скепсиса (в Троаде), который много писал на эту тему и который фактически стал основоположником того, что я назвал бы теорией незаконнорожденности Илиона того времени. О Деметрии Страбон пишет следующее (XIII. § 55): «Из Скепсиса родом также и Деметрий, о котором я нередко упоминал, написавший комментарий на «Боевое построение троянцев», грамматик; он жил в одно время с Кратетом и Аристархом». Итак, он был грамматиком, возможно, из пергамской школы Кратета, но владевшим приемами критики александрийской школы, поскольку в поддержку своей теории ( Страбон. Loc. cit. § 36) он цитирует Гестиею, некую ученую даму из этой школы, которая, очевидно, и до него высказывала сомнения на этот же счет и среди прочего задавалась вопросом, могла ли долина под существующим Илионом быть сценой сражений, описанных у Гомера, поскольку большая часть этой долины была поздними отложениями Скамандра и Симоента. По этому столь тщательно процитированному авторитету и по свидетельству оратора Ликурга, который в риторическом пассаже говорил о полном разрушении и совершенном исчезновении Илиона, мы видим, что у Деметрия не было более древних или более четких данных для его теории во всей греческой литературе. Каковы же тогда были его аргументы?

1. О полном исчезновении Илиона говорит или подразумевает его сам Гомер.

2. Священный образ Афины в «Илиаде», очевидно – сидящая фигура, в то время как в существовавшем в то время Илионе она была стоящей.

3. Различные географические аллюзии в «Илиаде» о горячих и холодных источниках Скамандра (§ 43); о значительном расстоянии от кораблей до города (§ 36); о дозоре Полита, который должен был бы использовать акрополь самого города с гораздо большей эффективностью, если бы он был так близко (§ 37); о том, как Гектора протащили вокруг стен, что не могло бы быть сделано на грубой почве вокруг современного города (§ 37); поскольку Калликолона, на которой сидел Арес, расположена не рядом с современным городом (§ 35); и в последнюю (в порядке важности) очередь, поскольку упомянутые в «Илиаде» έρινεός и φηγός, что он переводил как «смоковница» и «бук» (?), были не рядом с Илионом, но на некотором расстоянии далее в глубь материка.

Из всех этих подробностей Деметрий сделал вывод, что Илион Гомера находился не на том месте, что существовавший в его эпоху город, но примерно в 30 стадиях выше в глубь материка, на месте того, что он называет «деревней илионцев». Здесь, как он думает, все трудности с гомеровскими аллюзиями могут найти свое объяснение.

Отвечая на очевидные вопросы, а именно: что стало со старым городом? и как новый город стал известен под старым именем? – он утверждал:

1. Все камни старого города были увезены, чтобы построить или восстановить соседние города, когда они были захвачены («опустошены, хотя и не совсем разрушены»), в то время как этот город был «разорен дотла» (§ 38).

2. На второе возражение нельзя было сказать ничего определенного. Деметрий считал, что он был основан эолийскими греками «во время господства лидийцев» («Современное поселение и святилище были основаны во время господства лидийцев. Однако это не был еще город, и только спустя много времени и постепенно, как я уже сказал, поселение стало расти» (§ 42).