Юрий Слёзкин - Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера

Такое отношение не сулило плодотворного сотрудничества. Центральные учреждения ясно давали понять, что предпочли бы не зависеть от старожилов. Врачебные отделения и культурные базы должны были иметь свои собственные бюджеты и не должны были подчиняться местным властям. Со своей стороны, старожилы привыкли не доверять «русским» любого сорта. Так, Александр Форштейн, отважный этнограф, который вместе с женой готов был провести три года, «не видя ни одного европейского лица», вызывал всеобщую ненависть среди местных «европейцев», которые решили, что «рыжая носатая крыса, наверно, донос готовит» {707} 707 Лапин Б.М. Тихоокеанский дневник. С. 80. . Согласно другому сообщению, «нервный и малограмотный председатель райревкома… бегал с наганом в руках по улицам Гижиги за своим грамотным секретарем». Секретарь якобы злонамеренно представил ему письменный отчет на «окончательную обработку» {708} 708 ГАРФ. ф. 3977. Оп. 1. Д. 306. Л. 146. .

Особенное раздражение вызывала забота пришельцев о туземцах. Она выглядела бессмысленной при любых обстоятельствах, но в тяжелые времена трата денег на создание туземных школ, больниц или чайных представлялась многим преднамеренной провокацией {709} 709 Леонов Н.И. Туземные советы. С. 247—248; Он же. Туземные школы на Севере // Советский север. С. 204. . Ревностно охраняемая административная и финансовая независимость этих учреждений была вызовом людям, которые привыкли быть хозяевами «своих собственных» районов. Наконец, уже само появление в тундре относительно больших сумм денег и медицинских препаратов, в том числе спирта, часто становилось искушением, которому невозможно было противиться {710} 710 Там же. С. 70; Расширенный [II] пленум Комитета Севера. С. 111; Марин Т. О склоках и травле специалистов на Севере. .

По всему Северу «старые» должностные лица объявили войну новым. В одном районе в течение одного года (с лета 1927 до лета 1928 г.) пять врачей подряд были уволены с работы по обвинениям в незаконной торговле пушниной, растрате средств, хищении спирта, неправильной кадровой политике и слишком частых поездках в город. Трое из этих врачей уехали (один из них был официально оправдан Наркоматом здравоохранения); четвертый покончил жизнь самоубийством; а пятый во время расследования писал отчаянные письма из тюрьмы, где просил, чтобы ему разрешили поехать в областной город и доказать свою невиновность {711} 711 Марин Т. О склоках и травле специалистов на Севере. С. 54—56. . В другом районе некий доктор Мухаршев отказался поделиться медицинским спиртом с местными чиновниками. Его обвинили в совращении санитарки (при помощи двухлитровой бутыли «возбуждающих капель»), уволили с работы, выселили из комнаты и в конце концов приговорили к двум годам тюремного заключения (спирт должным образом употребили совслужащие, производившие арест). Когда жалоба Мухаршева дошла до прокурора Верховного суда (через Комитет Севера), дело было закрыто и «близкий к сумасшествию» доктор был освобожден {712} 712 Там же. С 57-58. См. также: ГАРФ. Ф. 3977. Оп. 1. Д. 301. Л. 56. .

Обвинения в сексуальных преступлениях всегда были популярны среди провинциальных чиновников, пытавшихся отделаться от назойливых чужаков. На дальнем севере Тобольской области директор школы Бобров был обвинен в сексуальных домогательствах по отношению к местной женщине. В телеграмме, адресованной двум наркоматам, Комитету Севера и прокурору республики, он сравнил «духовную атмосферу» области с «климатом полярной тундры» и умолял о незамедлительной помощи и защите. В Тазском районе доктора Норкину обвинили в проституции, проведении нелегальных абортов и подкупе туземцев, а причиной навета было то, что она настаивала на соблюдении политики Центра — найме на работу туземцев вместо родственников местных партийных начальников. Ее жестоко избили и заставили переселиться в ненецкую землянку. Туземных протеже Норкиной вышвырнули из больницы {713} 713 Марин Т. О склоках и травле специалистов на Севере. С. 59—61. .

Некоторые миссионеры новой культуры вступали в бой и побеждали. Ерухим Крейнович был выслан с западного Сахалина, но не прекратил работу и даже организовал школу на восточном побережье {714} 714 Богораз(-Тан) В.Г. Воскресшее племя. С. 207; Гаген-Торн Н.И. Лев Яковлевич Штернберг. С. 220—221. . Но гораздо больше было таких, которые уезжали, отчаивались или начинали пить {715} 715 Расширенный [II] пленум Комитета Севера. С. 111; Базанов А.Г, Казанский И.Г. Школа на Крайнем Севере. С. 120; ГАРФ. Ф. 3977. Оп. 1. Д. 300. Л. 99. . Один ветеринар из Карагассии признавался: «Больше я не могу… Я просто боюсь. Мое здоровье неважно, нервы расшатаны до невозможности» {716} 716 Марин Т. О склоках и травле специалистов на Севере. С. 62. См. также: ГАРФ. Ф. 3977. Оп. 1. Д. 301. Л. 56. .

Все эти трудности — климат, питание и «духовный климат» — обычно описывались как «условия существования». Но была еще и «работа среди туземцев» — официальная и иногда реальная причина пребывания на Севере и высшая цель, которая делала страдания осмысленными. Для тех немногих, кто смог приспособиться к условиям существования, эта работа была связана с серьезными сложностями.

Прежде всего применение «Временного Положения» или, скорее, наведение порядка в системе туземного управления оказалось гораздо более трудным, чем ожидалось. Большинство местных русских саботировали или игнорировали туземное самоуправление, а волостные исполнительные комитеты отказывались расходовать ограниченные средства на родовые советы {717} 717 Протокол заседания расширенного [V] пленума Комитета Севера при Президиуме ВЦИК. С. 112; Леонов Н.И. Туземные советы. С. 247—248. . Губернские органы, которым полагалось надзирать за работой в районах, были далеко и занимались более важными делами. После публикации «Временного положения об управлении туземных племен, проживающих на территории Дальневосточной области» Хабаровский исполком отказался организовывать родовые советы, поскольку это могло испортить статистику избирательной кампании {718} 718 Дальревком. Первый этап мирного строительства на Дальнем Востоке. С 190. .

Повсеместное применение родового принципа было так же невозможно, как при Сперанском. Инспекторы, работавшие с ненцами в Архангельской области и с эвенами Охотского побережья, обнаружили, что у членов одного и того же рода могут быть разные маршруты кочевок. В соответствии с этим родовые советы были заменены территориальными (известными как тундровые или островные советы у ненцев и кочевые советы у эвенов) {719} 719 Леонов Н.И. Туземные советы. С. 225, 230; Зибарев В.А. Советское строительство у малых народностей Севера (1927—1930) // Сибирь в период строительства социализма и перехода к коммунизму. Новосибирск, 1966. Т. 6. С. 41; Попова У.Г. Эвены Магаданской области. С. 224—225. . Рассмотрев положение амурских народов, разбросанных среди растущих русских поселений, местные власти решили подчинить «туземные советы» русским районам {720} 720 Таксами М. Установление советской власти и организация советов среди нивхов // Великий Октябрь и малые народы Крайнего Севера. Вып. 353. 1967. С. 39-40; Леонов Н.И. Туземные советы. С. 235. . В Нарыме, другом регионе крестьянской миграции, о туземном самоуправлении речь не заходила. Там единственными административными органами были сельские советы и «смешанные советы», где доминировали русские; эти органы сдавали в аренду туземные рыболовные угодья и отменяли запреты на охоту {721} 721 Леонов Н.И. Туземные советы. С. 231, 247. Ср.: Воронин А. Жизнь эвенков-мурченов // ТТ. 1928. № 1. С. 23—24; Зибарев В.А. Советское строительство у малых народностей Севера. С. 157—160. .