Вальтер Скотт - Дева озера

И обнаружилось тогда,

Что ожидает их беда.

Все Родрик мыслил о своем,

Но к ужину велел звать в дом

И рассадил у очага

Мать, Грэма - своего врага

И Элен с Дугласом. Он вдруг

Умолк, потом взглянул вокруг,

Как будто пробовал сперва

Сыскать достойные слова.

Потом, поправив свой кинжал,

Он поднял брови и сказал:

28

"Я буду краток - я таков,

Что попусту не трачу слов.

Отец мой! - если так назвать

Себя позволит Дуглас. Мать!

Сестра! Но отчего с тоской

Ты, Элен, взор отводишь свой?

И Грэм, с кем буду я знаком

Как с добрым другом иль врагом

(Об этом речь пойдет, когда

Войдет он в зрелые года),

Внимайте: объявил король

Смерть всем, кто вольным был дотоль!

Кто выходить любил на лов,

На дичь пуская соколов,

Сам угодил теперь в капкан;

А кем король на пир был зван,

Кто послужить хотел ему,

Тот умерщвлен в своем дому.

Их кровь ко мщению зовет

В краю, где льется Тивиот,

Где Эттрик свой поток стремит

И плещет полноводный Твид.

Наш край, что вольно жить привык,

Теперь пустынен стал и дик.

Днесь коронованный тиран,

Кровавой спесью обуян,

У нас бесчинствует в стране.

Охота вновь пролог к войне!

Пример соседних областей

Раскрыл намеренья гостей.

К тому же ведайте, что враг

Заметил Дугласа в горах,

Об этом мой вассал донес.

Что ж делать нам - вот в чем вопрос?"

29

Со страху помутился свет

Для Элен и для Маргарет.

Одна в отца вонзает взгляд,

Где сын - глаза другой глядят.

В лице менялся между тем

Неустрашимый Малькольм Грэм,

И, коль судить по блеску глаз,

За Элен он дрожал сейчас.

Тут старый Дуглас молвил им,

Печален, но неколебим:

"Отважный Родрик, грозен гром,

Но не всегда чреват огнем,

И все же лучше я уйду,

Чтоб не втянуть и вас в беду

И гневных молний не навлечь;

Я избегу с монархом встреч.

А ты, коль будешь ты не прочь

Войсками королю помочь,

То, покорясь и поскромнев,

Ты отведешь монарший гнев.

Останки Сердца - я и дочь

Уйдут вдвоем отсюда прочь

Искать лесной сторожки сень,

Где мы, как загнанный олень,

В беде прибежище найдем

И где погоню переждем".

30

"Нет, - молвил Родрик, - никогда!

Такого не снести стыда

Моей наследственной Сосне,

Мечу отцовскому и мне.

Нет, Дугласов почтенный род

Один на гибель не пойдет!

Послушай, дай мне в жены дочь,

Советом обещай помочь,

И - Родрик с Дугласом вдвоем

Друзей немало мы найдем:

Ведь есть причины, чтобы к нам

Пристать всем западным вождям.

Чуть возвестит труба мой брак,

От ужаса согнется всяк

Во вражьем логове в дугу,

А факел свадебный зажгу

Так будет выжжена земля,

Что сон пройдет у короля.

О Элен, погоди! О мать,

Меня не надо осуждать

Я вот ведь что хотел сказать:

К чему пылание войны,

Коль Дуглас всех детей страны

Сплотит и все мы вместе с ним

В горах проходы заградим?

Ведь коль закрыт в горах проход,

Король обратно повернет".

31

Найдется меж земных сынов

Такой, что в башне спать готов,

Когда внизу морской прилив

Безумствует, нетерпелив.

Он спит, дурные видя сны,

Покуда небеса темны.

Но чуть, зарею пробужден,

Внезапно в бездну глянет он,

Ему откроется провал.

Он слышит, как бушует шквал,

И видит: ложе, где он спит,

Как волос на ветру дрожит.

Не здесь ли возникает страх

В железных некогда сердцах,

Который им велит идти

По наихудшему пути?

Вот так и Элен страх толкал

Теперь как в бездну, как в провал:

Едва понятны стали ей

Все ужасы грядущих дней,

Пришла ей мысль спасти отца

Ценою брачного венца.

32

По виду девы в тот же миг

Грэм в этот замысел проник.

Рванулся юноша вперед,

Но не успел раскрыть он рот,

Как Дуглас увидал, что дочь

Не в силах муки превозмочь,

И то она огнем горит,

А то отхлынет от ланит

Вся кровь, и вновь она бледна,

Как уходящая луна.

"Довольно, Родрик! Знай, что ей

Вовеки не бывать твоей!

Румянец у нее не тот,

Что склонность сердца выдает.

Тому не быть. Ты нас прости

И лучше с миром отпусти.

Знай, не в обычае моем

На короля идти с копьем.

В былые годы у меня

Учился он седлать коня.

Он славный мальчик прежде был,

И я, как дочь, его любил.

Его поныне я люблю,

Хоть не угоден королю.

Не стоит принимать тебе

Участие в моей судьбе".

33

Такой ответ смутил вождя.

Он, зал огромный обходя,

Глядел из-под густых бровей,

Не пряча горечи своей.

При факелах отважный гэл

Полночным демоном смотрел,

Склонившим тени темных крыл

Там, где паломник проходил.

Неразделенная любовь

Вождя терзала вновь и вновь,

И Родрик Дугласа опять

Стал пылко за руки хватать,

И слезы хлынули из глаз

С его рожденья в первый раз.

Без упованья прежних лет

Померк навеки белый свет,

И ходуном ходила грудь;

Уж не гордился он ничуть

И лишь без умолку рыдал,

Притихший оглашая зал.

Рыдает сын, страдает мать,

И ужас деву стал терзать,

Она встает, нельзя грустней,

И Малькольм следует за ней.

34

Но Родрик обернулся к ним,

Огнем безжалостным палим.

Все - стыд, и боль, и пыл,

и злость

В багровом пламени слилось:

Отныне Родрик удалой

Вернулся к ревности былой.

Он тотчас Малькольма схватил

И во все горло завопил:

"Назад! Иль свет тебе не мил?

Назад, мальчишка! Иль не впрок

Тебе недавний был урок?

Так радуйся, что здесь мой дом!

А счеты мы еще сведем!"

Но, как борзая, между тем

На Родрика рванулся Грэм:

"Пусть на меня падет позор,

Коль меч не разрешит наш спор!"

Сильны, смелы и горячи,

Схватились оба за мечи.

Бой грянул. Дуглас в тот же миг

Развел соперников лихих

И молвил: "Кто продолжит бой,

Отныне враг навеки мой!

Безумцы, прочь войны металл!

Ужель так низко Дуглас пал,

Что даст оспаривать в бою

Он дочь любимую свою?"

Обоих охвативший стыд

Им отпустить врага велит,

Но на врага нацелен взгляд

И острый меч в руке зажат.

35

Но скоро меч в ножны убрать

Уговорила сына мать,

И храбрый Малькольм был смущен,

Услышав Элен горький стон.

А Родрик, спрятав острый меч,

Повел язвительную речь:

"Проспись! Грешно в такую ночь

Ребенка гнать из дома прочь.

А утром к Стюарту ступай,

Скажи, что Родрик за свой край

Сумеет постоять в бою

И не уронит честь свою.

А к нам пожалует король

Путь указать ему изволь!

Мой паж, чтоб зла не сталось с ним,

Охранный лист ему дадим!"

Но Малькольм вымолвил в ответ:

"Тебе страшиться нужды нет:

Незыблем ангела приют,

Хоть там разбойники живут;

Глумись же ты над теми, в ком