Е. Томас Юинг - Учителя эпохи сталинизма: власть, политика и жизнь школы 1930-х гг.
- Название:Учителя эпохи сталинизма: власть, политика и жизнь школы 1930-х гг.
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:РОССПЭН
- Год:2011
- Город:М.
- ISBN:978-5-8243-1529-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Е. Томас Юинг - Учителя эпохи сталинизма: власть, политика и жизнь школы 1930-х гг. краткое содержание
Эта книга посвящена советским учителям во времена переустройства общества, введения всеобщего обучения и захлестнувших страну политических репрессий. В центре внимания — повседневная жизнь учителей начальной и средней школы, особенности их работы и статус, политические взгляды. Исследование основано на архивных и опубликованных материалах, включая письма и воспоминания, сообщения школьных инспекторов, а также методики и учебные пособия. В книге рассказывается о сложившихся между властями, простыми людьми и школой уникальных отношениях, об их эволюции в первое десятилетие эпохи сталинизма.
Учителя эпохи сталинизма: власть, политика и жизнь школы 1930-х гг. - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
{365} 365 Труд в СССР. 1932. С. 105; Кадры просвещения. С. 204-205; Культурное строительство СССР: 1935. С. 62-63; Культурное строительство СССР: 1939. С. 86.
1930 …… 481 000 …… 5,2 (25 000) — 10,6 (51 000)
1932 …… 615 000 …… 3,6 (22 000) — 18,4 (113 000)
1934 …… 710 000 …… 2,5 (18 000) — 18,2 (129 000)
1938 …… 1 027 000 …… 2,8 (29 000) — 28,1 (289 000)
Доля членов партии среди учителей примерно соответствовала их доле среди всего населения, а доля комсомольцев была больше [40] Число членов партии, включая кандидатов с испытательным сроком, в этот период сильно менялось: меньше 2 млн. в 1930 г. , больше 3, 5 млн. в 1933 г. , меньше 2 млн. в 1937-1938 гг. , больше 3 млн. в 1940 г. Fainsod M. How Russia is Ruled. P. 249-269; 287-296; Социалистическое строительство. М., 1940. С. 7, 37.
. Среди учителей со стажем до пяти лет число комсомольцев увеличилось с 1/ 4в 1930 г. (в Российской Федерации) до 1/ 3в 1932 г. и до 1/ 2в 1939 г. (в Советском Союзе)» {366} 366 Труд в СССР. 1932. С. 105; Кадры просвещения. С. 204-205; Культурное строительство СССР: 1935. С. 62-63; Культурное строительство СССР: 1939. С. 86.
.
Больше всего членов партии и комсомольцев было среди учителей с небольшим опытом работы и невысоким образованием. В 1932 г. членов партии и комсомольцев среди городских учителей было 11%, в средней школе (с более высоким уровнем образования и педагогического опыта) — 19%, а в сельской местности — 27% и в начальной школе (с более низким уровнем образования и опыта учителей) — 23%. Среди самых опытных учителей, которые пришли в школу до 1917 г., партийных было менее 2%, в то время как среди начинающих, которые начали работать с 1930 по 1932 г., около 41% были членами партии или комсомольцами {367} 367 Кадры просвещения. С. 25, 68-69, 188-189, 200-206.
.
В 1930-1934 гг. число учителей — членов партии сократилось больше чем на 7 тыс. чел., несмотря на увеличение общего числа учителей на 225 тыс. чел. Уменьшение членов партии среди учителей вызвано причинами, которые побуждали людей искать другую профессию, уходить из школы. Партийность открывала новые карьерные перспективы: помимо повышения непосредственно в школе, появлялась возможность получить место в отделах образования, продолжить обучение и перейти в другие развивающиеся отрасли хозяйства. В 1931-1933 гг., когда общее число членов партии выросло с 2,5 млн. до 3,5 млн., количество партийных среди учителей сократилось с приблизительно с 25 тыс. до 22 тыс. чел. В 1933-1935 гг. общее число членов партии уменьшилось более чем на 1 млн. (на треть), а число партийных среди учителей сократилось на 4 тыс. (на 20%) {368} 368 Там же. С. 204-205; Культурное строительство СССР: 1935. С. 62-63; Fainsod M. How Russia is Ruled. P. 260-261; Getty J. Origins of the Great Purges. P. 32-91.
.
Бурный подъем во всех сферах жизни заставлял людей сниматься с насиженных мест, и многие партийные учителя подыскивали себе другую работу или шли учиться дальше {369} 369 О частой смене работы см.: Fitzpatrick S. Education and Social Mobility in the Soviet Union. P. 234-254.
. Особенно широкие возможности открывались для мужчин, которые составляли среди учителей — членов партии большинство. В 1932 г. членов партии среди учителей-мужчин было в три раза больше (6,2%), чем среди учительниц (2%) и почти в два раза больше было комсомольцев среди учителей-мужчин (25,8%), чем среди учительниц(13,9%). Женщины составляли 67% всех учителей, но всего 36% членов партии и 47% комсомольцев. С учетом более широких возможностей для советских мужчин это соотношение между полом учителя и его партийностью лишний раз подтверждает тезис, что учителя-партийцы оставляли школу в поисках лучшей доли в других сферах жизни {370} 370 Кадры просвещения. С. 188-192; Крупская Н. К. Женщина страны советов — равноправный гражданин. С. 74; Lapidus G. W. Women in Soviet Society. P. 210; Fainsod M. How Russia is Ruled. P. 249-269, 287-296.
.
В 1930-е гг. партийные организации избавлялись от малоактивных и не внушающих доверия членов партии и комсомольцев. В ходе этих «чисток» учителей — членов партии и комсомольцев часто критиковали и даже наказывали за профессиональные ошибки, недостойное поведение и политические просчеты. В Ивановской области, например, школы с большим числом учителей-партийцев имели самые плохие показатели работы; в некоторых районах у всех учителей — членов партии в классах было много неуспевающих. В конце 1936 г. на севере страны несколько комсомольцев уволили из школы за плохую работу и пьянство. Нередко членов партии и комсомольцев критиковали за то, что они не ведут общественную работу. В 1937 г. новосибирские чиновники подвергли резкой критике учителей-коммунистов за увлечение школьными делами в ущерб партийным делам:
«Вместо политической работы в школах, работы над повышением политического уровня, работы по овладению большевизмом, вместе с этим и повышения своей роли как коммунистов в школе, активной борьбы с малейшими проявлениями в школах роль таких учителей коммунистов сводится к узко-школьным вопросам проверки тетрадей, наблюдения за успеваемостью. Дело нужное, но в то же время этого совершенно недостаточно».
Несмотря на предписанную им роль «авангарда», многие учителя-комсомольцы не ходили на собрания, отказывались от политически важных поручений или просто прекращали свое членство. Когда школьные руководители или комсомольские деятели беседовали с такими учителями, «никто из них… не мог назвать ни одного решения о школе (кроме постановления о повышении зарплаты учителям), никто ничего вразумительного не мог рассказать об экономике, культуре и перспективах своего района». О невозможности заниматься педагогикой и одновременно участвовать в политических кампаниях можно судить по делу одной молодой женщины, которая, по сообщению московского отдела образования, «вышла из комсомола, как только стала учительницей» {371} 371 ГА РФ. Ф. 2306. Оп. 69. Д. 2544. Л. 21; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 3201. Л. 170-171; ЦМАМ. Ф. 528. Оп. 1. Д. 362. Л. 13; Ф. 528. Оп. 1. Д. 363. Л. 8; Берниковский М. Молодые учителя предоставлены самим себе // ЗКП. 1936. 8 сент. С. 3; Казьмин Н. Ведущая роль учителя-коммуниста // УГ. 1938. 11 окт. С. 2.
.
Скептически отзывались в эмиграции о членах партии и комсомольцах бывшие учителя и ученики, винили за скуку и пустословие на уроках, осуждали недальновидную стратегию руководства, в соответствии с которой вознаграждалась политическая лояльность учителя, а не его высокий профессионализм. Бывший учитель Абрам Крейслер описывал учителя истории партии как «неплохого человека, но с весьма ограниченным кругозором и способностями», который держался на плаву лишь благодаря политизированной трескотне:
«Он знал “Краткий курс истории ВКП(б)” вдоль и поперек, но терялся, когда ответы учащихся слегка отличались от ожидаемых или когда они спрашивали о чем-то не из этой книжонки. Однажды он выбежал из класса в полном смятении и расстройстве, потому что ученики спросили, кто такой Байрон. Полный профан в этом вопросе, он вынужден был хорошенько позаниматься, прежде чем решился вновь предстать перед своими учениками» {372} 372 Kreusler, Abraham. A Teacher's Experiences in the Soviet Union. Leiden, 1965. P. 138.
.
Интервал:
Закладка: