С. Буранок - Война на Тихом океане и общество США (1941–1945)

В статье ещё нет обвинений Рузвельта в провоцировании Японии или сокрытии важной информации от военных, но сказано: «Госсекретарь Хэлл, ведя переговоры с японцами, сознательно или нет, выигрывал время для японского ударного соединения» [945]. Естественно, подобные взгляды ещё не сложились в отдельное направление и не получили чёткого оформления, но эта была оппозиция официальной концепции Рузвельта и итогам проправительственного доклада Робертса.

В большинстве же периодических изданий отчёт комиссии не был подвергнут критике. Пик публикаций как текста отчёта, так и аналитических статей о нём пришёлся на 26 января 1942 г. Дело в том, что в этот день пресс-секретарь Белого Дома провёл конференцию, на которой представил отчёт и рассказал о деятельности комиссии, заострив внимание журналистов на вине Киммеля и Шорта [946].

Пенсильванская газета «Daily News» опубликовала портреты командующих под заголовком «Виновны в Пёрл-Харборе» [947]. Называются, со слов С. Эрли, основные их ошибки, которые способствовали успеху японской атаки: 1) в 6.33 эсминец «Антарес» потопил неизвестную подводную лодку, а Киммель тревоги не объявил [948]; 2) в 7.02 японские самолёты были обнаружены радарами, но командующие опять не привели оборону базы в полную готовность [949]. Издание называет подобные новости сенсационными, подтверждающими полную некомпетентность Киммеля и Шорта.

Не оспаривают вину командующих и издания «Kokomo Tribune» и «Еl Paso Herald-Post» [950]. Калифорнийская газета «Modesto Bee And News-Herald» приводит другие аргументы в пользу доклада Робертса: Киммель и Шорт проигнорировали все предупреждения о войне, которые посылали военное и военно-морское министерства [951].

На это же указывает и техасская «San Antonio Express»: Киммель и Шорт провалили задачу по обеспечению обороны Пёрл-Харбора из-за нежелания совместно действовать и понимать указания предупреждений [952]. «New York Times» опубликовала текст итогового доклада [953]. Его комментарии были одобрительными: подчеркивались ошибки Киммеля, отсутствие у адмирала надлежащего плана на случай нападения, его конфликт с генералом Шортом [954]. Необходимо отметить, что напряжённые отношения Киммеля и Шорта, о которых повествует итоговый доклад Робертса, как одну из причин катастрофы называет и «Daily Worker» [955]. «Los Angeles Times» и «Chicago Daily Tribune» точно так же поняли отчёт Робертса, заявив на первых полосах: «В катастрофе в Пёрл-Харборе виноваты двое»; «Полная вина в Гавайской катастрофе лежит на Киммеле и Шорте» [956].

Таким образом, основная масса периодических изданий отозвалась о докладе Робертса в подходящем для правительства ключе, не поставив под сомнение истинность выводов комиссии [957]. После этого Рузвельт смог лично сообщить нации дополнительную информацию о Пёрл-Харборе, которую так долго не мог озвучить.

Февральская «Беседа у камина», как и предыдущие, достаточно объёмна. В ней выделяется 7 частей: 1) вводная, содержащая исторический пример «моральной стойкости для американцев на все времена» [958]; 2) обосновывается необходимость «сражаться в любой точке земного шара» [959]; 3) рассматривается ситуация в четырёх «регионах», где воюют американские солдаты; 4) анализируются боевые действия на Филиппинах и нападение на Пёрл-Харбор; 5) затрагиваются вопросы увеличения военного производства; 6) рассказывается о задачах Организации Объединённых Наций; 7) заключительная часть. Как видно, Рузвельт касается тех же основных сюжетов, что и в более ранних «военных» выступлениях. Только на этот раз атака Пёрл-Харбора, вторжение на Филиппины, острова Гуам и Уэйк рассмотрены подробнее.

Первые темы выступления имеют явную антиизоляционистскую направленность. Так, после исторического примера времён Войны за Независимость Рузвельт 4 раза повторяет: «Мы должны сражаться в самых отдалённых местах» [960]. Президент даёт два ответа на вопрос «почему должны?»

Во-первых, это необходимо, так как враг находится в данных «далёких местах». Здесь наблюдается развитие мысли, высказанной Рузвельтом в «Беседе у камина» от 9 декабря 1941 г.: «Они [враги] могут повторить нападение, которое совершили в Пёрл-Харборе, повторить его в любом районе двух океанов, в любой точке обоих наших побережий или в любом другом месте западного полушария» [961].

Во-вторых, вести войну далеко от дома надлежит ради защиты «линий снабжений и коммуникаций, связывающих нас с нашими союзниками» [962]. Всех противников подобных действий, а именно изоляционистов, Рузвельт называет «людьми, которые мыслят категориями парусных судов» [963]. И обстоятельно в четырёх пунктах высмеивает их взгляды. В заключение прибегает к красивой метафоре: «Те американцы, которые верили, что мы можем жить в изоляции от остального мира, по сути дела, хотели, чтобы американский орёл наподобие страуса спрятал голову в песок» [964]. Президент в выступлении саму действительность, сложившуюся после Пёрл-Харбора, обращает против изоляционистов.

Однако оценка Гавайской операции несколько изменяется по сравнению с «Беседой у камина» от 9 декабря 1941 г. Прежде всего глава государства заявляет, что в районе «юго-западной части Тихого океана у японцев поначалу было явное преимущество» [965]. Рузвельт раскрывает его как чисто военно-географическое, чтобы не возникало противоречий с предыдущими выступлениями, где доказывалось, что никакого военно-морского превосходства в результате нападения японцы не добились [966]. Видно продолжение тенденции принижения роли атаки Пёрл-Харбора. Её истоки находятся в первой «военной» «Беседе у камина» и выступлении в Конгрессе 8 декабря 1941 г. [967]23 февраля президент не ограничился повторением старых мыслей, а прибегнул к новой аргументации: «Высказывается мнение, что продвижение японцев на Филиппинах стало возможно только в результате их успешного внезапного нападения на Пёрл-Харбор. Я могу вас заверить, что это не так. Вы сами можете убедиться по своей карте, что и без этого для нас было бы безнадёжным делом посылать флот за тысячи миль на Филиппины, когда все островные базы в этом регионе находятся под безраздельным контролем Японии» [968].

Рузвельт параллельно с принижением значения катастрофы в Пёрл-Харборе затрагивает стратегическую сторону вопроса, а именно: американское военное планирование. Президент сообщает нации заведомо неправильную информацию.

Вся история создания и совершенствования «оранжевого плана» опровергает слова Рузвельта [969]. В его основе лежала идея оказания помощи Филиппинам в случае войны со стороны Тихоокеанского флота США. Несмотря на многочисленные изменения, генеральная идея не отвергалась. В исторической литературе детально рассмотрен процесс эволюции американского планирования в межвоенный период, а точнее, в 1924–1941 гг. [970]