Михаил Заборов - Папство и крестовые походы

Тем с большим ожесточением ринулись «спасители веры» на жителей и богатства захваченного ими города.

В Иерусалиме начались повальные грабежи, перед которыми бледнеет разгром Антиохии. Зверства и жадность крестоносцев не знали предела. Рыцари бросились в мечеть халифа Омара, ища ценности, о которых они наслышались раньше. Была учинена резня мусульман («было зарезано почти десять тысяч человек», — пишет очевидец), а заодно сожгли в синагоге и укрывшихся там евреев. По словам летописца, несколько сгущавшего краски, чтобы произвести большее впечатление на читателей, в мечети Омара «кровь доходила до колен рыцаря, сидящего на коне, и до челюстей самого коня». Первыми проникли туда Танкред и Готфрид Бульонский, овладевшие ценными сокровищами и поспешившие их припрятать. Рыцарский грабеж перемежался с молитвами перед мифическим гробом господним, от молитвы рыцари снова переходили к резне и грабежу. Они убивали всех — и мужчин, и женщин: «Не было места, где сарацины могли избежать убийц». Не щадили даже детей, головы которых разбивали о камни. «После великого кровопролития, — рассказывает хронист Фульшер Шартрский, — крестоносцы разбрелись по домам горожан, захватывая все, что в них находили. При этом устанавливалось обыкновение, что всякий, кто входил в дом первым, был ли он богат или беден, присваивал, получал и владел домом или дворцом и всем, что в нем находилось, как собственным».

Алчность обуяла воинов креста настолько, что они «вспарывали животы умершим, чтобы извлечь из них золотые монеты, которые те проглотили при жизни... Ради этого они (рыцари) через несколько дней сложили трупы в большую кучу и сожгли в пепел, чтобы легче было находить золото», — пишет тот же автор.

Истинный облик крестоносных феодалов — разбойников, поджигателей и убийц, как заклеймил их еще в XVIII в. английский историк Э. Гиббон, проявился как нельзя более ярко при захвате Иерусалима.

Взятие «святого града» крестоносцами отмечено во всех хрониках того времени — латинских, византийских, восточных. Западные летописцы крестового похода описывают это событие пространно, с большими подробностями повествуя о «доблестных» деяниях войска божьего. Восточные хронисты — Ибн аль-Каланизи, Ибн аль-Асир и другие — упоминают о падении Иерусалима кратко и сдержанно, подчеркивая лишь разгул и зверства завоевателей.

Мусульманский мир не забыл ужасов, которые творили в Иерусалиме жестокие западноевропейские захватчики-феодалы.

Поведение крестоносцев в Иерусалиме, как писал К. Маркс, «привело в ярость все магометанское население востока» [34] К. Маркс. Хронологические выписки. «Архив К. Маркса и Ф. Энгельса», т. V, стр. 125. .

После захвата Иерусалима . Результаты первого крестового похода. Захват Иерусалима означал, что выполнена лишь официальная часть программы крестового похода, составленной папством. Но тотчас после этого всплыли на поверхность реальные интересы участников похода, а в связи с этим возникли серьезные трения между светскими и церковными предводителями крестоносцев.

Высшее духовенство настаивало на том, чтобы Иерусалим стал церковным государством во главе с патриархом. Папа римский направил в Иерусалим своего легата — властолюбивого пизанского архиепископа Даимберта, четыре года назад сопровождавшего Урбана II во время его пребывания в Южной Франции. Ревностный приверженец Урбана II (последний умер, так и не дождавшись вести о падении Иерусалима), он стал рьяно добиваться того, чтобы не светский князь, а патриарх взял в свои руки бразды правления в «святом городе». Новый папа Пасхалий II напомнил крестоносным сеньорам, что собственно католическая церковь явилась инициатором похода, — ее, следовательно, нужно и вознаградить соответствующим образом.

Однако князья, со своей стороны, настаивали на том, чтобы власть над Иерусалимом была вручена одному из них. Страсти разгорелись, и распря достигла такой остроты, что крестоносцы едва не оказались на пороге настоящей междоусобной войны. В конце концов их главари пришли к компромиссному решению. Формально город Иерусалим был передан в управление представителю римского папы — патриарху, а из числа князей был избран фактический государь Иерусалима — Готфрид Бульонский, который присвоил себе пышный титул «защитника гроба господня». Готфрид согласился уступить патриарху четвертую часть Иерусалима и Яффы и даже признать себя вассалом патриарха: не стоило из-за этой формальности ссориться с церковью. Ведь реальная сила все равно была не на стороне духовенства, хотя оно и претендовало на всю полноту власти в Иерусалиме. Претензии апостольского престола на светскую власть здесь, за тысячи километров от Рима, звучали неубедительно для рыцарей и их вождей, тем более, что пришлось снова срочно браться за оружие: с юга прибыли египетские войска, которыми командовал визир аль-Афдаль. Только разбив египтян — сражение с ними произошло 12 августа на равнине к северу от Аскалона, — крестоносцы упрочили свое положение в Палестине. Тем меньше было у них оснований делиться с папой приобретенными землями.

Балдуин Эдесский, унаследовавший Иерусалим после смерти «защитника гроба господня» уже на правах иерусалимского короля Балдуина I (1100—1118), действовал в этом отношении весьма решительно: он ничего и знать не хотел о претензиях католического духовенства на Иерусалим и в своих официальных документах титуловался: «Я, Балдуин, получивший Иерусалимское королевство по воле божьей».

Силы крестоносцев к этому времени значительно убавились. Иерусалима достигло не более 40 тыс. человек. Половина из них сочла свою миссию законченной и вернулась в Европу. Оставшиеся крестоносцы, обосновавшись в Иерусалиме и рассчитывая прочно осесть в «святой земле» (их было около 20 тыс., из них лишь несколько сотен «благородных» сеньоров), продолжили свои завоевания в Палестине и Сирии.

Взоры крестоносцев привлекали богатые прибрежные города-гавани. Здесь было чем поживиться. Ведь эти города являлись средоточием товарообмена Запада и Востока. Тут развертывали свои торговые и ростовщические операции денежные люди из разных стран, близких и далеких. Но овладеть приморскими городами оказалось не так просто: им помогали и Египет, и их собственные богатства. Деньги, которые правители городов предлагали вождям крестоносцев в качестве отступного, охотно принимались последними.

Правда, алчные рыцари довольствовались золотом, полученным таким образом, недолго. Они предпочитали все же захват.

При поддержке венецианского и генуэзского флотов, лишивших прибрежные города помощи египетских кораблей, крестоносцы в ближайшие за взятием Иерусалима годы овладели всем восточносредиземноморским побережьем.