Александр Степанов - Порт-Артур (Том 2)

У левых орудий на взводе стоял Родионов. Тут же вертелся без особого дела Блохин. Едва успели зарядить пушки, как впереди показалась первая японская цепь. Один за другим прогремели выстрелы, и картечь с визгом и воем понеслась навстречу врагу, сметая все на своем пути. Но тотчас появилась новая цепь, за ней еще и еще. Стрельба стала неровной.

- Вашбродь, японец заходит слева! - закричал вдруг Родионов.

- В ружье! - рявкнул Борейко. - Стрелять лишь правыми орудиями!

Артиллеристы бросились разбирать винтовки, готовясь принять в штыки обходящие цепи.

- Не горячись, целься верхнее, - спокойно покрикивал Звонарев. - Бери цели во фланг.

Но солдаты сами старались изо всех сил. Их лица были красны от натуги, рубахи промокли от пота. Оглядываясь по сторонам, они в то же время быстро ворочали пушки в нужном направлении.

Обойдя батарею с тыла, японцы с криком "банзай" кинулись в штыки.

Борейко, размахивая саблей, первый с ревом бросился на них. Началась рукопашная схватка. Сперва артиллеристы оттеснили врага, но затем начали отходить перед численно превосходящим противником. Орудийная стрельба прекратилась. Все взялись за ружья. Огромная фигура Борейко возвышалась над всем побоищем. Он крошил направо и налево, рядом с ним орудовали Родионов, Кошелев и Лебедкин. Вдруг шашка поручика разлетелась в куски от удара об японский штык. Борейко отскочил назад и, нагнувшись, схватил гандшпуг-саженный, окованный железом дубовый брус, и, размахивая им над головой, опять ринулся на японцев. Первый ряд их был буквально сметен, остальные в ужасе отступили назад. Тогда Родионов и Лебедкин, вооружившись банниками, бросились за своим командиром. Этим страшным орудием они дробили головы, ломали руки, сбивали с ног. Японцы дрогнули и побежали, артиллеристы ринулись за ними. К ним на помощь подоспели стрелки, и враг был окончательно отброшен.

Едва успели устранить эту опасность, как обозначился обход справа.

Звонарев с несколькими солдатами открыл по ним безуспешную стрельбу из ружей. Японцы быстро приближались и вскоре вновь сошлись в штыки. В это время прапорщик увидел, как с батареи литеры Б в тыл врагу ринулись на выручку Залитерной второй и третий взводы. Впереди бежал, нелепо размахивая шашкой, Жуковский. Фуражка у него свалилась, но он ничего не замечал.

Солдаты быстро обогнали капитана и врезались сзади в цепи наступающих. Блох, ин с группой солдат кинулся за ними. Японцы смешались и бросились назад.

- К орудиям! - закричал Борейко. Сам став за наводчика, он дал выстрел картечью по отступающим; за ним открыли огонь и остальные пушки, довершая разгром противника.

Отброшенные назад к Китайской стенке, японцы были здесь атакованы с флангов подоспевшими стрелками и моряками, которые отрезали им путь отступления. Началось беспощадное избиение окруженных. На пространстве квадратной версты несколько тысяч русских в белом и японцев в зеленом в одиночку и группами дрались врукопашную. Ни японская, ни русская артиллерия не осмеливались обстрелять это побоище, до такой степени все перемешалось.

Но к русским подходили новые и новые резервы, и вскоре зеленый цвет был совершенно поглощен белым. Тотчас японская артиллерия открыла ураганный огонь по месту сражения, добивая своих и чужих раненых. Русские поспешили укрыться за Китайской стенкой.

При первых орудийных выстрелах Варя побежала на Залитерную с перевязочным материалом и йодом. Пробежав с полдороги, она неожиданно оказалась перед японцем, озиравшимся по сторонам. Вид бегущей женщины его озадачил. Он не сразу сообразил, надо ли ему колоть угу бегущую русскую. Воспользовавшись этим мгновением, Варя швырнула ему в лицо банку с йодом. Японец взвыл от острой боли в глазах, стараясь стереть едкую жидкость. Девушка тем временем успела скрыться за поворотом. На батарее она уже не застала японцев и немедленно принялась перевязывать многочисленных раненых.

Борейко, с окровавленным гандшпугом в руках, в разорванном в клочья кителе, без фуражки, с повязкой на голове, осматривал с высоты бруствера свою батарею. Все было в целости, и если бы не десяток-другой японских трупов и большое число раненых, никто бы не сказал, что здесь только что разыгрался кровавый эпизод войны. Увидев Варю, он с сердцем плюнул:

- Опять принесла ее нелегкая!

Солдаты тотчас же столпились около девушки, ожидая своей очереди для перевязки.

- Смирно! - заорал Борейко.

Солдаты вытянулись, обернувшись к поручику.

- Спасибо за службу геройскую! Всем выдам по чарке водки.

- Рады стараться, покорнейше благодарим! - рявкнули в ответ артиллеристы.

- Тимофеич, выясни, кто у нас ранен или убит!

- Убитых, слава богу, нет, а раненых изрядно, - ответил Родионов, у которого тоже были перевязаны голова и левая рука.

- Двадцать человек, - доложил он через минуту, - из них шестеро тяжело.

- Значит, целых осталось всего пятнадцать. Маловато, надо будет просить пополнения. Прапорщик где?

- На "литербу" ушедши. Там тоже есть раненые, - сообщил Блохин, кривясь от боли в простреленном плече.

- Откуда там раненые?

- Капитан самолично пошли нам на выручку с вторым и третьим взводом.

- Сам-то он цел? - забеспокоился Борейко.

- Так точно. Вот они идут к нам.

Борейко оглушительно скомандовал "смирно" и, соскочив с бруствера, подошел к командиру роты с рапортом.

- Бросьте эти церемонии, дорогой! Какие у вас потери? - остановил его Жуковский.

Поручик доложил.

- А у вас? - в свою очередь, спросил он.

- Трое ранено и один убит.

- Жаль беднягу...

Поблагодарив затем солдат за службу, капитан подошел к Варе.

- Вы наш ангел-хранитель! Чуть бой, а вы уже на батарее. Я сейчас пришлю сюда Мельникова вам на помощь.

- Боюсь, чтобы меня отсюда не прогнал Борейко, он смотрит на меня волком...

- ...хоть и сам нуждается в вашей помощи.

- Подождет Мельникова, а я займусь тяжелоранеными. Софрон Тимофеевич, подходи! - ласково обернулась она к Родионову.

- Он мне в морду штык сует, ну я и схватился за него рукой и порезал пальцы, да и голову тоже не предохранил. Кабы не Заяц, закололи б меня, рассказывал фейерверке?.

- А что Заяц сделал? - поинтересовался Жуковский.

- Когда японец меня совсем уже брал на штык, он вскочил на него сзади и укусил за ухо. Тот от неожиданности не устоял на ногах и упал, тут его и прикололи. Вон за батареей лежит. Заяц с него на память башмаки снял видите, красуется теперь в них.

Варя обернулась. Окруженный солдатами, артельщик, заложив руки в карманы, важно расхаживал по батарее в японских ботинках с обмотками.

- Знай наших! Приеду в Свенцяны, все с зависти полопаются, как я начну давить в них фасон, - шутливо хвастался он.