Александр Степанов - Порт-Артур (Том 2)

- Варя, что случилось? Куда ты мчишься в таком неприличном виде? Посмотри на себя! Как тебе не стыдно появляться на улицах такой растрепанной.

Девушка оглянулась и увидела на тротуаре Веру Алексеевну.

- Ни-че-го! - все еще сквозь слезы отозвалась она.

- Сойди с лошади и пойдем к нам. Ты приведешь себя в порядок, распорядилась генеральша.

Варя повиновалась.

Пока Варя приводила себя в порядок. Вера Алексеевна продолжала выспрашивать о том, что ее так огорчило. Девушка сперва отнекивалась, но затем все рассказала и при этом опять так расплакалась, что ее пришлось отпаивать водой.

- И охота тебе убиваться из-за какого-то Звонарева!

Да он твоего ногтя не стоит! Есть много более достойных, чем этот противный прапорщик... - уговаривала генеральша.

- Он совсем не противный...

- Что ты в нем нашла? Случайный человек на военной службе, наверное, из поповского рода, гол, как сокол, невоспитан и к тому же, оказывается, грязный развратник!

- Не правда! Это она во всем виновата.

- А почему, собственно, эта мерзкая тварь оказалась на Утесе? Что ей там делать? Тут что-то неспроста!

- Приехала к нему...

- Только ли поэтому? - подозрительно спросила Вера Алексеевна. - Не знаю!

- Я займусь ею сама сегодня же, и мы ее уберем оттуда на Ляотешань или Голубиную бухту. Туда твой красавчик не особенно разъездится.

Варя просияла.

- Эх, Варя! На тебя давно заглядывается наш Гаитимуров, а ты и не замечаешь!

- Отвратительный слизняк!

- Не правда! Молод, интересен, старинного княжеского рода, принят в высшем свете. Правда, за душой у нею ничего нет, но зато ты не бесприданница.

Будешь княгиней, быть может, попадешь ко двору.

- Весь скользкий, мягкий, противный, - брезгливо ответила Варя.

- Ладно! Я с твоей матерью поговорю об этом. Она тебя наставит на путь истинный, а пока поезжай-ка ты домой. С такой заплаканной физиономией стыдно на людях показываться.

Варя взглянула в зеркало на свое распухшее от слез лицо, красные глаза и, попрощавшись, отправилась домой.

Как только она уехала. Вера Алексеевна приказала позвать к ней жандармского поручика Познанского.

- Честь имею явиться, ваше превосходительство! - вытянулся он перед генеральшей.

Она милостиво протянула ему руку, к которой поручик почтительно приложился.

- Садитесь, пожалуйста. Я пригласила вас к себе, чтобы попросить мне помочь в одном деле.

- Весь к вашим услугам, - расшаркался жандарм.

Генеральша рассказала о пребывании Ривы на Утесе.

- Эта жидовка наводит меня на подозрение. Что ей делать на Утесе, и почему она поселилась именно у Звонарева, который долгое время состоял при Кондратенко и досконально знает расположение и состояние всех укреплений Артура?

- Прикажете все расследовать?

- Не только расследовать, но и обезвредить эту тварь. - И генеральша состроила презрительную гримасу.

- Слушаюсь! Немедленно будет исполнено! Разрешите идти? - Познанский вскочил и мгновенно исчез за дверью. Затем он направился в штаб Стесселя.

Зайдя к начальнику штаба полковнику Рейсу, он попросил у него приказа о производстве обыска в квартирах-Ривы в Новом городе и Звонарева на Электрическом Утесе и их аресте в случае обнаружения подозрительных материалов.

- Прапорщика Звонарева? - удивился Рейс. - Вы ведь знаете, что это протеже Кондратенко и почти зять Белого. Без ведома начальника района не могу, отказал Рейс.

- Это распоряжение самой Веры Алексеевны.

Полковник испытующе посмотрел на Познанского.

- Хорошо! Я проверю потом ваше заявление.

Через четверть часа жандарм вышел с нужной бумажкой в кармане. По дороге к себе он мысленно набросал план действий. На Электрический Утес ему ехать не хотелось, так как он опасался столкновения с артиллерийскими офицерами, которые не переносили жандармов. В домике же Ривы можно было рассчитывать и на поживу при обыске. Поэтому, придя в жандармское управление, он предложил своему начальнику ротмистру князю Микеладзе отправиться на Утес. Ротмистр, не отличавшийся сообразительностью, согласился. Вскоре оба жандарма двинулись в путь.

На Утесе Микеладзе сперва зашел к Гудиме, предъявил свои полномочия и с ним отправился в комнату Звонарева. Появление жандармов повергло Риву в неописуемый ужас. Она совершенно растерялась, заплакала и бессвязно уверяла, что она ни в чем не виновата.

Ротмистр не замедлил счесть все это за косвенное доказательство своих подозрений и рьяно принялся за обыск. В результате были обнаружены завалявшийся старый план Артура, несколько неоконченных проектов батарей с объяснительной запиской к ним. Захватив все это, жандармы увезли с собой и Риву.

- Добрались-таки и сюда, сволочи, - выругался Лебедкин, издали наблюдавший с солдатами за происходящим.

- Нет нашего поручика. Он бы ее в обиду не дал.

Живо бы прогнал отсюда этих стервецов, - поддержали солдаты.

- Я сейчас поеду на Залитерную с обедом, - вмешался Заяц, - и сообщу все прапорщику.

- Только лети духом, чтобы они скорее тебя не добрались туда.

- Кухня-то сегодня полупустая, мигом доберемся.

Белоногов, запрягай, - скомандовал Заяц своему помощнику.

Доставив арестованную на гарнизонную гауптвахту, Микеладзе отправился на Залитерную за Звонаревым.

Прапорщика там не оказалось. Предупрежденный Зайцем, он отправился на батарею литеры Б посоветоваться с Жуковским. Борейко же при виде жандарма не замедлил взъерошиться.

- Если бы прапорщик и был здесь, то все равно я не допустил бы его ареста. А пока что прошу освободить батарею от вашего присутствия, - отрезал он ошарашенному ротмистру.

- Вы забываете, что я прибыл по распоряжению штаба Стесселя.

- Прибыли вы не ко мне, нужного вам лица здесь нет. Поэтому ваше пребывание на Залитерной совершенно излишне. Эй, подать экипаж начальника жандармского управления! - приказал поручик.

- Но хоть укажите, где сейчас находится Звонарев.

- Мне это совершенно неизвестно.

Микеладзе нехотя направился к экипажу.

- Вашбродь, прапорщик Звонарев просят вас к телефону, - подбежал в это время денщик Борейко.

- Идиот, - зашипел на него поручик, но было уже поздно. Жандарм быстро обернулся.

- Вот и прекрасно. Я сейчас переговорю с ним и попрошу его приехать сюда, - проговорил он.

Но вместо прапорщика ротмистру пришлось говорить с Жуковским.

- Поскольку я не получил от своего начальника никаких распоряжений относительно Звонарева, я не считаю возможным выполнить ваше требование, ответил кашпан. - Вам придется лично предъявить мне приказ об аресте.

- Не могу же я этого сделать по телефону.

- Остается одно - прибыть ко мне на лигеру Б.

На фронте было тихо, и это придало храбрости жандарму. Скрепя сердце он отправился к Жуковскому.